Миссия в июнь 1939 года

Когда обзорный видеоклип закончился, Артем попросил хозяина дачи поставить на журнальный столик настольную лампу и предложил доктору взять тетрадь с карандашом и присесть рядом. «Способы лечения хронической сердечной недостаточности всех типов, медицинские препараты», — продиктовал он машине. Через секунду на экране появились описания методик и препараты в таблетках и инъекциях с исчерпывающими составами, доктор лихорадочно записывал информацию с экрана в свою тетрадь. После начался видеоролик, где молодой профессор подробно описывал состояния различных пациентов и конкретные методики их лечения, — это продолжалось примерно около часа. Все терпеливо ждали, понимая серьезность этого момента.

— Но ведь это же целая революция в медицине, как мне в дальнейшем быть со всем этим? — восхищенно развел руками доктор. — Это же готовая докторская диссертация.

— Первым делом Вы должны вылечить сына Игоря Витальевича и Татьяны Сергеевны. И Вы должны мне сейчас дать в этом честное слово, так как через трое суток я должен буду вернуться в свое время, Нета последует со мной. Доктор даже немного растерялся и, уже смущаясь:

— Конечно, голубчик, разумеется, даю слово, непременно вылечу с такой базой мальчугана, но… только узнал… а вы уже скоро уходите?! Скажите, а никак нельзя задержаться?

— К сожалению, никак нельзя! В определенное время и в определенном месте наши ученые начнут создавать результирующее силовое поле, закрученное в обратном направлении тому, которое перенесло меня сюда. Что касается знаний, то помогайте больным людям с их помощью, но не торопитесь выставлять их напоказ, так как ваше время еще не пришло, не нужно предвосхищать события.

— Спасибо Вам большое за все, молодой человек! Понимаю теперь, что вы не Иван, но не знаю Вашего настоящего имени.

— Артем, Соколов Артем Кондратьевич.

Доктор снял очки, руки его слегка дрожали от волнения:

— Спасибо Вам, Артем Кондратьевич, товарищ Соколов, за то, что не прошли мимо беды этой семьи, за все знания огромное спасибо. И Вам, Неточка, тоже огромное спасибо!

Лишь доктор немного успокоился, в сторону Артема сразу посыпались вопросы от супругов Шмелевых: Игоря Витальевича очень интересовало устройство и работа спецслужбы в Советском Союзе, что и кого она контролирует, сталкивается ли с необычными явлениями; Татьяну Сергеевну, волновали вопросы культуры, в особенности классическая музыка, много она спрашивала про снабжение продовольствием и промышленными товарами. Больше пяти часов молодой человек из другого времени отвечал на все вопросы, удовлетворяя не истощаемую тягу к знаниям присутствующих. Когда все уже порядком подустали, он пощадил их, сказав, что теперь должен остаться с Игорем Витальевичем наедине. Когда комната опустела, на экране появилась видеозапись ночной операции на даче Гришаева, хорошо было видно его испуганное лицо и ужас в глазах жены. Аудиосопровождение было вполне распознаваемым.

— Товарищ комиссар, Вы запросили кинооператора с «Мосфильма»? Нужно это сейчас переписать на кинопленку.

Комиссар посмотрел на часы:

— Уже должен подъехать, сейчас спущусь вниз и встречу.

Но идти никуда не пришлось, в дверях он встретился с прибывшим оператором, которого провожал на второй этаж Вася: «Пап, к тебе дядя с кинокамерой, говорит, срочно».

Поздоровавшись, Игорь Витальевич объяснил, что нужно заснять на кинопленку один материал, и взял подписку о неразглашении заснятой информации. Оператор быстро установил треногу с кинокамерой и сфокусировал изображение. Артему, с одной стороны, было интересно, с другой — несколько забавно наблюдать, как оператор крутил ручку кинокамеры, записывая демонстрируемый видеофайл. Временами он предлагал сделать передышку, но оператор, привыкший к таким процедурам, упорно крутил ручку кинокамеры целый час. Наконец, копия была сделана, и кинооператор скромно поинтересовался:

— Что это за аппарат такой, из которого так долго демонстрировалось изображение? Ничего подобного я никогда не видел!

— Это спецоперация НКВД СССР, поэтому Вам лучше ничего не знать, — довольно жестко отреагировал комиссар. — Завтра проявленную пленку принесете на Лубянку вот по этому адресу, спросите комиссара Госбезопасности 3-го ранга Павловского, пленку передадите ему лично в руки. Имейте в виду, за пленку будете отвечать своей головой.

Кинооператор осознал, наконец, с кем и с чем он имеет дело, быстро свернул треногу и, вежливо попрощавшись, удалился; у калитки его ждала служебная легковушка «Мосфильма».

Игорь Витальевич крепко пожал Артему руку:

— Еще раз огромное спасибо Вам за павшего невинной жертвой друга и его жену. Теперь Гришаева с этой информацией точно ждет расстрел. Завтра попробуем найти тело убитого им свидетеля, и это преступление тоже присовокупим к делу.

— Мне очень хорошо на душе, оттого что человек, за которого я себя выдаю, будет восстановлен как порядочная личность и офицер! Уверен, информация о нем по нашему возвращению должна будет измениться.

Комиссар взглянул на часы:

— Нужно будет послать водителя подежурить на поле, скоро должны будут прибыть самолеты. Артем Кондратьевич, пойдемте вниз.

Майор придержал комиссара за локоть:

— Игорь Витальевич, Вы старше меня по годам и по званию, поэтому давайте со мной на «ты», договорились?

— Договорились, — улыбнулся комиссар.

Они спустились вниз и вышли во двор дачи, у гаража стояла легковушка, из-под которой торчали ноги водителя, видимо, он осматривал рулевое управление и сайлентблоки. Увидев перед собой ноги в сапогах и ботинках, водитель выбрался из-под машины, вытер ветошью руки и извинился:

— Извините за неподобающий вид, товарищ комиссар. Пока все было спокойно, решил рулевое управление осмотреть, сейчас умоюсь и надену форму, подождите десять минут.

— Ничего, Федя, не торопись. А как будешь готов, отправляйся на взлетное поле и встречай самолеты, как только прибудут, сразу сюда и найдешь нас, — он обратился к майору. — Пойду, мне нужно еще кой-кому позвонить, а через полчаса прошу за стол, будем ужинать, женщины уже, наверное, начали хлопотать, и с сыном нужно пообщаться.

Майор остался один и, присев на лавку у гаража, погрузился в себя, он обдумывал варианты возможных действий в предстоящей небывалой для него операции: «Нета хочет выманить враждебную сущность на себя. Конечно, это будет самый действенный вариант, но представить, как эта тварь летит за ней, хватает ее, о Господи! А вдруг что-то пойдет не так, и я не смогу сразу разделаться с оборотнем? Трудно даже представить, как буду жить дальше, если с ней что-то случится?! Нет, этот вариант решительно не годится. Тогда что? Нужно попробовать найти могилу, наверняка кого-то зверски убили и похоронили не по-человечески. А если эта сущность каким-то непостижимым образом прорвалась в наш мир и периодически материализуется? Тогда все равно нужно будет применять «живца», ведь остается всего трое суток, и дожидаться появления оборотня в засаде просто нет времени. Значит, нужен доброволец».

Размышления майора прервала его возлюбленная, она незаметно подошла и села ему на колени, поцеловав в щеку:

— Ты так увлекся размышлениями, что не заметил меня. Все прокручиваешь в голове предстоящее дело с оборотнем? Как ни крути, а лучше предложенного мной варианта тебе не придумать, — она нажала ему на кончик носа и сморщила свой прелестный носик, глаза ее вновь стали озорными. — Ты не ломай попусту голову, а лучше прикинь, куда лучше всего поразить его, ведь ось сердца бывает наклонена по-разному, следовательно, стрелять нужно в бок, а не в грудь, подумай.