Мистер Х. Игры

Что это такое? И какое к черту нижнее белье? Не знаю, сколько бы я еще крутила перед собой трусики, если бы не внезапно поразившее озарение, от которого я молниеносно опустила трусы обратно в коробку, потом прикрыла крышкой и фольгой дополнительно накрыла. Несколько секунд сидела ровно с выпрямленной спиной, а пальцами нервно стучала по подарку-коробке. И затравленно поглядывала по стенам и углам. Если Миша меня передал обратно Максиму, то значит он вновь может меня видеть в общежитии.

Взяла в охапку коробку и поднялась с кровати. Быстро дошла до шкафа и, раскрыв дверцу как можно скорее спрятала подарок внутри. С грохотом захлопнула дверцу и привалилась к ней спиной, пряча доступ к коробке с нижним бельем. Чертовски не хотелось, чтобы Максим это увидел.

Как наяву всплыл в памяти грубый голос и предупреждение от Максима в самом начале наших отношений Хозяин-кукла:

«Куклам запрещено общаться с лицами противоположного пола, кроме Хозяина. В случае нарушения правила следует наказание, которое подразумевает как насилие сексуального характера, так и физического.»

Схватила телефон, наскоро щелкая пальцами по экрану.

«Мне не нравятся такие вещи…»

Хотела отправить наглецу, но не успела - щебет птиц в телефоне вновь прислал сообщение с опоздавшим ответом на предложение встретиться:

«Я недостоин тебя. Ты слишком совершенна для меня!»

От обилия лести во рту стало приторно, словно патокой полили кожу и вновь обслюнявили. Чрезмерное употребление сахара не поднимало настроение, а наоборот опускало. Ну что за блажь? Какая совершенная? Нет, конечно, спасибо, но какая дура на такое поведется?

Я просто закрыла переписку и больше пообещала себе с ним не общаться. И трусы с лифчиком с удовольствием одела бы ему на голову, но куда возвращать подарок не представляла.

Я все время общалась с кем-то за спиной Максима. И если он увидел, то разбираться не станет. Мистеру Х несдобровать и мне рикошетом попадет. Попробуй объяснить, что ничего страшного не было и нет.

Глава 39

POV Максим

От кипящего внутри бешенства сжимал зубами холодный запотевший бокал с соком. Либо стекло треснет от моего напора, либо зубы раскрошу к чертям. Окидывал взглядом никчемных людишек в лепестке. Они сильно раздражали: горланили на ухо, ржали, как парнокопытные и задевали острыми локтями или грудью или бедрами. Все рожи раздражали!

Как ей удается выводить меня с одного слова? С проблемой сама справиться? И как же? Аборт сделает? Убьет моего ребенка лишь бы вырваться отсюда? Я уже размышлял будто уверен в ее беременности. Не то, чтобы мне это сильно надо. Но если оно есть - выносит мне ребенка, как бы хотела или не хотела!

Эти слова про «разберусь с проблемой» не выходили из головы, назойливо сверлили мысли, рвали их. Не давали успокоиться. Хотелось всех здесь присутствующих, особенно молчаливого Вацлава за грудки взять и головой об стену долбануть. Обиделся маленький мальчик, что трахал его наложницу. Сам подкладывал Лизу, угощал ею. Ничего ведь не изменилось? Только узнал, что наложница это делала оказывается с удовольствием и в соответствии со своим желанием, а не мечтая угодить своему господину? Надо внимательнее смотреть и запоминать, какое имя срезаешь с поясницы своей любимицы.

Лизу я бы тоже головой шибанул о стену. Хозяин ее наказал, ходит теперь в красном одеянии, укутанная от шеи до пят, с капюшоном на голове и повязкой на лице. Единственное, что открыто для других — глаза. Наверное, самое позорное для Лизы — Хозяин скрыл ее красоту от остальных и заставил ходить в официальной одежде, говоря всем, что она не свободная.

Тупые людишки и наглая ведьма, которую пытаешься спасти, а она брыкается. Попытался успокоиться, расслабил челюсти на бокале и аккуратно поставил на стол. Выдохнул, как учили релаксировать. Взъерошил волосы, прочь убирая гнев. Раздражение.

С другой стороны понимал - это бред, сказанный в запале, но даже то, что в ее голове мелькнула глупость «разобраться с проблемой» уже бесило. Не…она не такая. Катя не способна на эту низость. Ради побега она сделает все, что угодно, но не это.

Я ей доверяю. Я ей верю? Уверен, что Катя не злобная сука, как все, и не поступит настолько низко. Моя мама по этой причине сбежала от отца беременная к северянам. Неумехи-лекари ставили отклонение в развитии плода. По идее я должен был родиться больной, хромой и с лишней хромосомой. Не знаю, на каком основании сделали подобный вывод. Отец, озабоченный здоровьем наложницы, пытался заставить ее сделать аборт, но она сбежала со мной без средств, без связей к северянам. А перед побегом умело подстроила свою гибель для «любимого» папашки.

Не. Катя не сделает. Она нормальная.

Я ей не нравлюсь, но она меня захочет. Уже хочет. Немного. Чувствую. Постоянно ставит стену, пытаясь огородиться. Бесполезно. Это не контролируется. «Оно» между нами. Проникает и сквозь стены. Сколько бы не злилась или не противилась через меня оно проникнет и глубоко в Катю.

Целый час я сидел в лепестке и смотрел в декольте всем девушкам, на обнаженные ноги и узкие юбки. Одна девица сидит в юбке ноги чуть раздвинуты и мне прекрасно видна полоска белых трусов. А я все проверяю встанет или не встанет хоть на одну «леди» в лепестке. Мертвый. Похоже я становлюсь п*дорасом. У меня не стоит на женщин.

Черная полоса всплывает перед глазами и закрывает обзор на женские ножки в юбках, на груди, выпирающие сосками под тканью кофт или платьев.

А на всплывающей черной полосе особенно выделяются ведьмовские глаза с черными загнутыми ресницами.

Я сейчас сорвусь и пойду ее до изнеможения трахать. Пока тело не покроется потом, пока член не начнет гореть от трения в ней, а Катя не начнет бесстыдно течь по мне.

Чтобы остудить мысли и не пойти к ней в общагу решил выбивать клин клином. Перекричал музыку в лепестке, обращаясь к Рыжему, любовно играющему на гитаре, словно по телу красивой девушки:

– Рыжий?
– "друг" оторвал пальцы от гитары и перестал топать ногой по полу, отбивая ритм очередной песни.

– Че?

– Адреналин хочешь получить?

– Я хочу!
– Вацлав не разговаривал с того момента, как я зашел. Даже руку не пожал. Впервые заговорил. Локти поставил на колени и нагнулся над столом, заполненным тарелками еды и напитков, в ожидании предложения от меня.

– Только у меня условие. Если начну слишком буйствовать...

– Слишком это как?
– более заинтересованно Рыжий убрал гитару и поставил ее рядом с диваном.

– Значит захочу кого-то убить. Побить можно, но если решу кого-нибудь убить, что-то поджечь или позвонить кому-то или куда-то пойти (здесь явно подразумевал, что под алкоголем все-таки сорвусь и пойду ее трахать). Телефон мой возьми, чтобы не смел никому звонить!
– передал мобильник на сохранение. Все-равно в него не зайти без кода.
– В случае моего окончательного сноса крыши берешь наручники и приковываешь меня к батарее или чему-то очень тяжелому.

– То есть ты предлагаешь Мне, — пальцем ткнул себе в грудь и насмешливо перевел на меня.
– Тебя пьяного скрутить и приковать к батарее? Я похож на самоубийцу?