Мистер Март

Я знаю, я пытался дать понять Мие, что не надо ничего усложнять, но в голове все казалось сложным.

Я могу отодвинуть эти мысли в сторону, когда она стоит предо мной, но когда её нет рядом, ко мне подбирается вина и беспокойство.

Я рву бумагу на бутылке. Кто-то однажды сказал мне, что этот жест является знаком, что человек сексуально неудовлетворён, и сейчас я вынужден сказать, что они, возможно, правы.

Я не был с женщиной наедине год, но даже если бы я провёл с кем-то вчерашнюю ночь и если бы она была не Мией, то всё равно бы чувствовал себя чертовски неудовлетворённым.

Теперь для меня существовало только одно лекарство — разум и тело.

Я думаю, что желаю лекарство для разума даже больше, чем для тела.

— Она знает?

Я киваю.

— Однажды ночью к ней кто-то вломился, и она позвонила мне посреди ночи… Я был охвачен моментом и всё рассказал.

— Вы переспали?

— Только в буквальном смысле. — Уголки рта расплылись в небольшой улыбке при мысли о том, как я залезал к полуспящей Мие. — Я поцеловал её, Дэн. Ничего большего. Мы разговаривали, но я уверен, ты знаешь, это необычная ситуация.

Он не отвечает. Он просто сидит с задумчивым выражением лица.

— О чём ты думаешь? — спрашиваю я его.

— Я просто стараюсь понять, чего бы я хотел для Леи и девочек, если умру?

Я вздрагиваю.

— Спорю, лучшему другу не место рядом с ними?

Он делает глоток пива.

— Ты знаешь, я не знаю. Я не уверен, что больше доставляет мне неудобство: мысль о тебе с ней или как незнакомый человек притворяется отцом моим детям.

— Дьявол, которого ты знаешь, или дьявол, которого ты не знаешь, — размышляю я. — Я пытаюсь поставить себя на твоё место. Но не могу. У меня нет семьи.

Прямо сейчас мы ведём себя типично для мужчин: сидим рядом, смотрим вперёд и не поворачиваемся друг к другу. У меня в целом не получается выражать эмоции. Когда я разговариваю с Мией, то все нормально, но когда разговор идёт с парнем, то чертовски легче, когда ты не смотришь ему в глаза.

— Но она у тебя есть, — говорит он после небольшого молчания. — У тебя есть Мия и Джо. Они твоя семья.

Мне тоже кажется, что они моя семья. Но они прежде всего семья Троя, и всегда ею останутся.

— Ты олицетворение отца в жизни Джо, Люк. Ты единственный, кто помогал Мие с кормлением ночью и рвотой… — пожимает он плечами. — Ты единственный, кому Мия звонит посреди ночи.

Да, такое было. Я такой для Мии, но не все так просто.

— Мне кажется, я краду семью, будто пользуюсь его смертью, как бы дерьмово это не звучало.

Он толкает меня локтем и смотрит на меня.

— Я думаю, ему бы хотелось, чтобы ты был рядом с Джо. Ты же недаром был его лучшим другом.

— И ты думаешь, я не должен чувствовать себя виноватым?

— Я думаю, ты все равно будешь чувствовать себя виноватым, неважно, что я скажу. Ты просто должен решить, стоит ли она того, чтобы ты прожил оставшуюся жизнь с виной?

— Она стоит того. Несомненно. Они оба стоят того, — быстро отвечаю я. — Я просто не хочу, чтобы она потеряла кого-то ещё из-за этого. Она уже потеряла Троя.

Ей нужен кто-то, кто останется.

— Ты точно уверен, что она хочет тебя так же, как и ты её?

— Я вообще не уверен… Но иногда я вижу, как она смотрит на меня, знаешь? И я знаю, у нас может что-нибудь из этого получиться. Что-то хорошее.

— Я могу представить вас вместе. Ты сильный там, где она слабая, и я думаю, она тебе отлично подходит. Она даст тебе цель, которой тебе не хватает.

Благодаря ей всё моё существование приобретает цель.

— Выходит, что эта мысль не пробуждает в тебе желание избить меня за то, что я так сру на память Троя?

Он усмехается.

— Ты подкатываешь к его девушке, а не срёшь на его память, приятель, и я просто хочу, чтобы ты был счастливым. И Мия тоже. Вы оба заслужили передышку, и если это происходит друг с другом, тогда, может быть, так и должно быть. Мне понадобиться некоторое время, чтобы привыкнуть к этому… Но если это то, чего вы оба хотите, тогда я на твоей стороне. Всегда. Ты знаешь это. Я точно не буду набрасываться на тебя с кулаками из-за этого.

Я могу представить всю свою жизнь с Мией. Я не такой глупый, чтобы верить, что все примут эту ситуацию с таким же спокойствием, как и Дэн, но, может быть, всё будет, как говорят: «Те, кто будут возражать, не имеют значения, а те, кто имеет значение, не будут возражать». И, как сказал Дэн, если она стоит того, то я смирюсь с этим.

— Я ценю это, — говорю я ему грубовато, пытаясь скрыть эмоции в голосе.

Я опускаю теперь уже пустую бутылку и пожимаю плечами.

— Может, она просто захочет быть друзьями. Вся эта ситуация очень спорная.

— Я так не думаю. — Он машет рукой бармену, чтобы нам принесли пару бутылок пива. — Мия обожает тебя, бро, я никогда не видел в этом ничего, кроме благодарности и дружбы, но думаю, она дойдёт до этого, если всё ещё не так. Это не большой шаг по сравнению с тем, что между вами уже есть.

Я знаю, о чем он говорит. Должно быть, именно это случилось со мной. Я так естественно влюбился в неё, что даже не заметил, пока это окончательно не произошло.

Перед нами появилось два пива.

— Партейку в боулинг? — спросил Дэн и широко улыбнулся.

Я не могу больше слушать все эти глубокие и значимые вещи, мне просто нужно немного повеселиться с другом, прежде чем вернуться к Мие.

— Ты сам вызвался.

***

Я допивал третью бутылку пива за час и никогда не был так готов идти домой из паба, как сейчас.

Дэн надрал мне зад в четвёртом раунде боулинга, но сейчас я думаю, он просто убивает время, зная, что к тому времени, как он вернётся домой, дети уже пойдут спать, поэтому ему не придётся их укладывать.

— Закати уже восьмой шар, мы оба знаем, что эта игра закончена.

— Может, тебе нужно меньше играть в семью, а больше поработать над навыками, — дразнит он, пока выстраивает удар.

Он бьёт по белому шару с идеальной точностью и закатывает восьмой шар прямо в лунку, на этом заканчивая игру.

— Аллилуйя, — протягиваю я.

Я беру у него кий и складываю вместе со своим обратно в секцию на противоположной стороне стола.

— У тебя звонит телефон, — окликает меня Дэн.