Мистер Снафф

С налитыми кровью глазами Рассел шмыгнул носом и сказал:

– Хорошо, хорошо. Я помогу вам. Я помогу, насколько это возможно. Если это она, если это моя Кэрри, я помогу вам, если... если вы действительно сможете поймать ее убийцу.

Тейлор ответил:

– Убийц, - c пультом дистанционного управления в руке он включил телевизор, затем повернулся на своем сиденье и пояснил: - Это единственное доказательство, которое у нас есть сейчас. Вам нужно кое-что понять, прежде чем мы продолжим, мистер Уилер. Я собираюсь показать вам насильственную смерть. Более чем вероятно, что это настоящее убийство. Мы скоро это выясним. Мне нужно, чтобы вы опознали жертву, если сможете, и все остальное, что сможете узнать на видео. Все это пригодится.

Рассел нахмурил брови, потрясенный и сбитый с толку этим открытием. Он спросил:

– Они... Они это записали? Они записали убийство?

– Да, к сожалению. Вы готовы продолжить?

Рассел уставился на пустой экран, уставившись на искаженное отражение комнаты. Наблюдать за убийством своей дочери было ужасно, но ему нужна была абсолютная уверенность. Он глубоко вдохнул, затем медленно кивнул. Тейлор нажал кнопку "воспроизведение", затем поднес пульт ко рту. Видео началось с черного экрана – темнота.

Тейлор сказал:

– Всякий раз, когда будет нужно, чтобы я остановился, просто скажите.

* * *

Раздетая и плачущая, Кэрри корчилась на грязном бетонном полу. Ее жалобные крики заглушал красный резиновый кляп, засунутый ей в рот. Ее тушь размазалась от соленых слез, а волосы были влажными от холодного пота. Ее удерживала прочная веревка на руках, запястьях, бедрах и голенях.

Извиваясь, Кэрри сказала приглушенным голосом:

– Пожалуйста... Помогите... Помогите мне...

Лампочка сверху освещала только кольцо диаметром шесть футов. Ее окружала тьма. Из зловещих теней донеслось детское хихиканье. Смех был насмешливым, полным ненависти и извращенности. Хриплые мужчины были надменны и несносны. Зрелище было восхитительным в их безумных глазах.

Высокий мужчина в черной мантии и черной остроконечной маске вышел на свет. Со слезами на глазах Кэрри взглянула на начищенные туфли мужчины, затем на его закрытое маской лицо – она проанализировала угрозу. Таинственный мужчина держал в правой руке отточенный филейный нож с 7-дюймовым^[4] лезвием. Он приставил острый кончик к большому пальцу правой руки, затем игриво покрутил нож вокруг. Его не беспокоили незначительные порезы.

Кэрри невнятно пробормотала, покачиваясь и беспомощно пытаясь убежать от угрожающего мужчины. Она остановилась, когда ее затылок столкнулся с голенями другого мужчины. Молодая женщина уставилась на мужчину в такой же одежде и всхлипнула. Мужчина опустился на колени позади Кэрри, затем обхватил ее шею – жестокий захват.

Приглушенным голосом Кэрри сказала:

– П–пожалуйста... Помогите... Помогите... не делайте этого...

Мужчина с ножом опустился на колени перед Кэрри, затем осторожно вонзил лезвие ей в живот справа от пупка. Хотя укол едва пронзил кожу, рана жгла и кровоточила. Кэрри беспомощно замахала руками, когда мужчина снова ударил ее ножом. Мужчина продолжал колоть ее в живот, каждый укол пронизывал ее живот глубже, чем предыдущий.

Шмыгая носом, Кэрри сказала:

– Прекрати... Пожалуйста, прекрати...

Мужчина усмехнулся, затем медленно лизнул кончик лезвия. Его язык испачкался кровью, когда он попробовал острый вкус крови. Он отхлебнул, потом громко сглотнул. Он хотел, чтобы все слышали его безумные действия. Угождение своим поклонникам тешило его самолюбие. Он был безумным исполнителем.

Хриплым голосом мужчина сказал:

– Я думаю, что достаточно подразнил тебя, милая. Мне жаль, что я подвергаю тебя таким мучительным испытаниям. Но, если ты хочешь получить эту работу, ты должна стараться ради нее. Ты должна показать мне что-то, с чем я могу работать.

Когда Кэрри невнятно что-то прошептала, мужчина поднес руку к уху и сказал:

– А? Что? Ты хочешь знать мое имя? Ну, ты можешь называть меня Ламберт. Да, это имя твоего босса. Не забывай об этом, куколка. Ламберт.

Ламберт усмехнулся, глядя на изуродованный живот Кэрри. Из маленьких проколов капала кровь – капельки крови сочились, как лава из вулкана. Он не мог не облизать губы, фантазируя о том, как будет лизать ее живот. Однако каннибализма в сценарии не было. Актер не мог все испортить из-за своих собственных эгоистичных желаний.

Продолжая свое зловещее представление, Ламберт поднес руку к уху и сказал:

– Что? О, милая, не называй меня так. Когда меня называют извращенцем, я злюсь. Это нечестно, и это заставляет меня чувствовать себя грязным. К сожалению, мне придется наказать тебя за это. Поверь мне, милая, я не хочу этого делать, но ты вынудила меня.

Кэрри мяукала, как новорожденный ребенок, крепко зажмурив глаза и безнадежно пытаясь вывернуться. Ламберт наклонился к Кэрри, затем ударил ее острым лезвием. Нож вонзился на сантиметр в ее левую грудь. Как художник, держащий карандаш, Ламберт спокойно провел ножом по ее дерзкой груди – писал твердой рукой.

Тяжело дыша через нос, Кэрри взмолилась:

– Пожалуйста, остановись... Стой... Прекрати...

Не моргнув глазом и не дрогнув рукой, Ламберт сказал:

– Не волнуйся. Я почти закончил, милая...

Черная маска Ламберта зашуршала, когда он улыбнулся от уха до уха. Его глаза сверкнули, как у ребенка в магазине игрушек – радость была очевидна. Он откровенно гордился своим художественным шедевром. Вырезанное на ее плоти окровавленное послание гласило: ТЫ шлюха, а не я.

Ламберт вышел из кольца света, постоянно оглядываясь на свое произведение искусства. Очевидно, он был доволен собой. Напряженные плечи Кэрри расслабились, когда она посмотрела вниз на свой израненный торс. Хотя она все еще была скована таинственным мужчиной и веревкой, она почувствовала некоторое облегчение от перерыва Ламберт.

К ее крайнему разочарованию, облегчение было недолгим. Ламберт вернулся к свету с ложкой из нержавеющей стали в правой руке. Он опустился на колени перед Кэрри, затем постучал по ее лбу кухонным прибором. Кэрри нахмурилась, глядя на Ламберта. Она взглянула на ложку и медленно покачала головой. Она не могла связать кусочки воедино – злой человек и обычная ложка. Где молоко и хлопья?

Ламберт поднес ложку к лицу Кэрри и объяснил:

– Ты не можешь проявлять неуважение к своему боссу, милая. Этого делать нельзя. Ты, конечно, не можешь даже называть меня извращенцем, только не в присутствии наших коллег. Это... Это богохульство. Это не только неуважение, но и ошибка. Ты глубоко ошибаешься. Я не извращенец, твои глаза просто лгут тебе. Я должен это исправить. Итак, скажи мне: какой глаз тебе нравится больше? Хм? Я вытащу его последним.

Глаза Кэрри расширились, когда она услышала эти подлые слова. Она извивалась и извиваясь всем телом в разные стороны. Ее приглушенные и беспомощные крики эхом разнеслись по комнате. Невнятный шепот и тихое хихиканье привели ее в слабое состояние. Подлые люди были неспособны испытывать сочувствие – это был обычный день для больных людей.