Мистерия Огня. Сборник
Шрифт:
Буддийским Ватиканом является Потала, знаменитый дворец-монастырь в Лхасе, огромное сооружение, прилепившееся к склону крутого холма, которое внешне больше напоминает форт, чем храм. Внутри дворца хранится несколько священных реликвий, включая изображение Будды, созданное еще при жизни Великого Освободителя. Для того чтобы войти в Поталу, надо преодолеть длинный лестничный пролет; внутренний двор уставлен длинными флагштоками, верхние концы которых украшают хвосты тибетских длинношерстных быков. За последние несколько лет был проведен ряд преобразований, и теперь весь дворец-монастырь освещается электрическими лампочками. По общему мнению, все главные дороги Тибета сходятся в Потале. В своем нынешнем состоянии дворец был восстановлен в VII веке н. э. на месте прежнего храма. Главный зал, или придел, Поталы украшен рядами колонн, а его освещение первоначально было организовано через отверстие в потолке.
Тибет постоянно оказывал сопротивление вмешательству извне в его жизнь и стремился к сохранению независимости, ощущая себя во всех отношениях вполне самостоятельным. Раскинувшись на обширных плато на высоте от 3650 до 4570 м над уровнем моря и отделившись от внешнего мира практически непреодолимыми горными хребтами, он оставался волшебной и полной романтики страной, а его жители — самыми удивительными людьми на земном шаре. Тибету слишком хорошо известно, что вслед за белым человеком приходят безысходное отчаяние и разорение, что, собственно, и вынудило его бороться за то, чтобы защитить свои национальные сокровища от расхищения, а свою религию — от вандализма иностранных наций. Тибет — ото земля неисчерпаемых и пока что еще нетронутых природных богатств. Тибетцы полны решимости не подпустить к ним свихнувшийся на деньгах мир, чтобы тот растащил их по частям или начал безжалостно эксплуатировать, а использовать эти богатства на благо своей страны.
Обычный путешественник знакомится с Тибетом с двух сторон. Единственным официальным представителем тибетского правительства за пределами страны является великий лама Пекина. Храм ламы в Пекине славится своими сокровищами искусства, самое удивительное из которых представляет огромное скульптурное изображение Владыки Майтрейи, якобы изготовленное из цельного куска дерева. Статуя, высота которой составляет около 21 м, сплошь покрыта слоем лака, содержащего золотую бронзу. Путешественник вновь встречается с ламой и в городе Дарджилинге, расположенном на холмах в северной части Индии, в нескольких милях от тибетской границы. Там людям, интересующимся этой стороной дела, представляется возможность лично наблюдать за многими тибетскими ритуалами, включая обряды со знаменитыми танцорами в гротескных масках, изготовленных из простых подручных средств. Тибетские танцоры участвуют в фантастическом представлении, изображающем изгнание злых духов. Там же путешественник может ознакомиться с любопытными образцами современного тибетского искусства: странными изваяниями со множеством голов, загадочными рисованными изображениями Будды и демонов, бронзовыми шлемами и лакированными шапками повторно родившихся Будд и серебряными молитвенными мельницами, инкрустированными эмалированными тибетскими бобами. С течением времени все в большей степени ощущается влияние тибетского искусства на западных жителей, и Запад начинает наконец понимать, что странные люди этой незнакомой страны — превосходные мастера, чье искусство отражает благоговение перед благочестивым ламой, которое они вкладывают в свои скульптуры и картины.
ЧУДЕСА ЗОЛОТОГО ДРАКОНА
Рангун, столица Бирмы и третий крупнейший город Индийской империи, с полным правом может считаться Меккой буддизма. Восток и Запад переплелись на его улицах, образовав некую экзотическую смесь. Современные административные здания мирно соседствуют с позолоченными бирманскими святилищами, а буддийские монахи в одеждах цвета бордо, смешиваются в толпе с безукоризненно одетыми туристами. Однако общая атмосфера современной индустриальное™ не способна полностью уничтожить ту безмятежность, которая составляет неуловимый, но важнейший элемент восточной жизни.
Путешественник, приближающийся к Рангуну по реке, поначалу воспринимает город как таинственный мираж с призрачными зданиями, неясно проступающими сквозь окутывающую их дымку. Но туман в конце концов рассеивается, и с серого неба вдруг словно обрушивается сияющий и переливающийся поток золотого света. Источником света, этого закристаллизовавшегося солнечного луча, оказывается Шуэдагоун, или пагода Золотого Дракона — самый священный и прекрасный из бесчисленных храмов Будды.
Пагода Золотого Дракона, разместившаяся к северу от города, стоит на вершине небольшого холма, возвышающегося на 50 м над уровнем окружающей местности. Специально выровненная поверхность холма и искусственно наращенные склоны формируют платформу пагоды длиной около 275 м и шириной примерно 215 м.
Подняться на платформу можно по четырем лестничным пролетам, по одному с каждой стороны света. Главный вход находится на южной стороне, обращенной в сторону Рангуна.Туриста, подходящего к пагоде с юга, встречают два массивных грифона* — два ярко расписанных красками бирманских льва гротескного вида из белого гипса со злобным взглядом блестящих глаз. Сам вход являет собой внушительное сооружение в типично сиамском стиле, по виду похожее на пагоду, крыша которой по краю украшена замысловатой резьбой. Прямо перед входом практически постоянно можно увидеть выстроившуюся в длинные ряды самую разную обувь; здесь местные сандалии наступают на носы импортных полуботинок, а элегантные спортивные туфли и военные башмаки мирно соседствуют с изящными лодочками на высоких каблуках и поношенными сабо.
Неподалеку на низкой неровной стене сидят стайки бирманских мальчишек; каждый держит в руках неописуемого вида ведро с водой и несколько кусков ветоши. Эти юные бизнесмены изобрели новый вид деятельности: они приспособились мыть ноги туристам, которые вынуждены босиком пробираться по коридорам пагоды, ибо никому не разрешается войти в Шуэдагоун, не сняв прежде обувь и носки; на Востоке этот ритуал равнозначен сниманию шляпы при входе в христианскую церковь. Говорят, что закон, заставляющий туристов снимать обувь, был введен в Бирме исключительно из-за того, что подобный обычай был оскорбительным для англичан. Таким вот своеобразным способом Бирма накрутила хвост британскому льву.
Лестничные пролеты, ведущие на платформу пагоды, со всех сторон огорожены стенами и крышей из тикового дерева, сплошь покрытыми замысловатой резьбой; и, как только босой турист входит на скользкие от грязи, истертые ступени, он тут же попадает на настоящий восточный базар религиозных древностей. Паломники, приезжающие сюда со всех концов земли, чтобы искупить свои грехи в этом святейшем месте, непременно желают увезти с собой какие-нибудь сувениры на память о посещении святыни. Спрос, как известно, рождает предложение, и поэтому дорога, ведущая к храму, сплошь усеяна мелкими лавчонками, где верующие могут за пять центов приобрести грубо сделанные фигурки и аляповатые многоцветные литографии.
Поднявшись по лестнице и пройдя через причудливые ворота, турист наконец попадает на платформу пагоды, и перед его взором открывается такое потрясающее зрелище, что в языке просто не хватает слов, чтобы описать его великолепие. И хотя платформа в действительности имеет прямоугольную форму, создается впечатление, что она представляет собой огромный круг. Грандиозную центральную пагоду окружает широкий променад*, куда фасадами выходят расположенные со всех сторон ряды святилищ, украшенных витиеватой резьбой. Середина променада выстлана коврами, и большинство европейцев с удовольствием предпочитают не сходить с этого покрытия.
Представьте себе, если, конечно, сможете, двести пятьдесят пагод сразу, каждая высотой от 3,5 м до 30,5 м, со своей оригинальной резьбой, большей частью позолоченной или покрытой слоем лака. Сотни золотых шпилей сияют на солнце, тысячи серебряных колокольчиков нежно позванивают от легкого дуновения ветерка, и всеми цветами радуги искрятся и переливаются в лучах полуденного солнца алмазы, изумруды и рубины на миллионы долларов — таким предстает перед вами Шуэдагоун!
На платформе Золотого Дракона собраны в художественном беспорядке бесчисленные образчики архитектуры сорока наций. Странные наклонные крыши из Сиама; рифленые шпили из Индокитая; удивительные ступы из Камбоджи; похожие на колокол дагобы из Тибета; витиеватые фронтоны из Китая и Кореи; украшенные необычной резьбой башни и полукруглые купола из Индии и Цейлона — все они столпились вокруг золотого основания Шуэдагоуна.
Стоящие повсюду скульптурные изображения Будды выглядывают каждое из своей ниши. Есть там и огромные каменные Будды, веками сидящие погрузившись в медитацию; Будды из тикового дерева с лакированными лицами в темных блестящих одеждах; мраморные Будды в одеянии, инкрустированном золотом; Будды из бронзы и меди с изумрудными глазами и рубиновыми губами; маленькие золотые Будды и серебряные святые, сидящие в украшенных драгоценными камнями нишах; Будды из нефрита, аметиста, розового кварца и хрусталя. Будды различаются не только материалом, из которого они изготовлены, но также и позами: одни Будды сидят в медитации, другие преклонили колена в молитве, третьи стоят и проповедуют, четвертые полулежат и с полузакрытыми веками ожидают наступления нирваны. Здесь можно увидеть гигантских Будд высотой от 15 до 18 м и Будд таких крошечных, что они спокойно помещаются между большим и указательным пальцами. Всего на платформе Шуэдагоун размещено более двадцати пяти тысяч скульптурных изображений «Света Азии».