Мистерия запретных истин

«Почему я так явственно вижу эти удивительные образы? Они встречались в моем прошлом?..»

Он снова возвращался к Книге Велеса. «По утверждению Тианы тогда, на вечеринке, я говорил о ней. Будто у меня есть информация, которая перевернет мир. И связана она с КНИГОЙ ВЕЛЕСА…»

В который раз Вячеслав открыл в Интернете материалы, посвященные тому, как отыскали это удивительное древнее творение.

Впервые Книга была опубликована в пятидесятые годы прошлого века русским эмигрантом Ю. П.

Миролюбовым в Сан-Франциско в журнале «Жар-птица». Согласно утверждению Миролюбова, все материалы он точно скопировал с деревянных дощечек (дощек), созданных еще в девятом веке. В преданиях, молитвах, легендах, рассказах описывается славянская история со второго тысячелетия до н. э. до девятого века от Рождества Христова. Начинается рассказ со знаменитого исхода древних руссов из Семиречья под предводительством Ария и его сыновей. Далее описывается борьба двух славянских ветвей – славяно-венедской и арийской за свою независимость против киммерийцев, греков, римлян, гуков, гуннов, авар, хазар. Завершает книгу история крещения киевлян Эриком-Рюриком и Аскольдом. Потом в повествовании следует обрыв, и, наконец, последняя фраза: «И крещена Русь сегодня…»

Миролюбов также описывает историю находки самой Книги. В 1919 г. полковник Марковского артдивизиона Добровольческой армии Али (Федор Артурович) Изенбек при отступлении из Москвы нашел в Великом Бурлуке под Харьковом в имении князей Задонских на полу разграбленной библиотеки деревянные дощечки, изрезанные непонятными письменами, и забрал их. Надо сказать, что все дощечки были приблизительно одного размера: 38x22, толщиной в полсантиметра, с отверстиями для укрепления ремнем. Текст то ли был нацарапан шилом, то ли выжжен, а затем покрыт лаком или маслом. В 1925 году Изенбек поселился в Брюсселе, где познакомился с известным литератором Миролюбовым, и рассказал тому о своей находке. Правда, из своего дома выносить дощечки Изенбек не разрешал, и Миролюбову пришлось работать у него. Он реставрировал дощки, переписывал, фотографировал. Так ему удалось переписать большую часть (до 90 процентов всего материала), сохранить абсолютное изображение одной из дощечек и чуть менее четкое – еще шести. В 1941 году Изенбек умер, и таблички исчезли. По одной из версий они были украдены во время нацистской оккупации Бельгии неким М. Шефтелем, возглавлявшим в брюссельском университете отдел Аненербе, а после войны он же продал их американским мормонам.

Авторы основных материалов, касающиеся подлинности Книги Велеса, были откровенными скептиками: фальшивка! Сохранившего для России и мира эти дощечки коллекционера А. И. Сулакадзева, друга знаменитого поэта Державина, объявляли фальсификатором. Но выдвигались и противоположные аргументы: да, описана подлинная история славянства, а поставивший последнюю точку волхв Ягайло Ган – один из величайших руссов древности.

Вячеслав чувствовал, как закипает в нем интерес, хотя не мог понять, почему? Дощечки, где спрятано прошлое! Прошлое, которое пытаются воскресить. И он – один из тех, кто принимает в этом посильное участие.

Но как воскресить чужое прошлое, когда потерял свое, можно сказать, себя?

Он представил поместье Задонских и Изенбека, нашедшего там удивительные дощечки. И тут, будто помимо воли, Вячеслав начал создавать на экране картину. Кто-то диктовал ему, а он приводил замысел в исполнение.

…Повсюду в доме были видны последствия жуткого погрома; словно сюда ворвались самые дикие вандалы на свете и устроили шабаш в честь своего господина – хаоса. Повсюду – горы мусора, осколков стекла, фарфора; над потолком болтались изуродованные люстры. Человек в военном мундире, минуя одну комнату за другой, сокрушенно качал головой:

– Что же будет дальше? Ведь скоро варвары устроят подобное во всей России. Каждый город превратится в гору мусора и осколков! Хам не приемлет красоты, никогда не преклонит колени перед самым изящным творением. Он его злобно растопчет или продаст за гроши, которые тут же пропьет и прогуляет.

– Ваше благородие! – услышал он.

Это был его вестовой Игнатий Кошелев. Переминаясь с ноги на ногу, он показывал на соседнюю комнату…

– Что там такое, Игнатий?

– Не изволите ли сами взглянуть?

Они прошли в библиотеку, тоже находившуюся во власти погрома: шкафы опустошены, повсюду разбросаны книги, из дорогих фолиантов вырваны страницы.

– Ваше благородие, Федор Артурович, такие странные вещички.

Изенбек увидел валявшиеся на полу дощечки, основная часть их была соединена в цепочку, но несколько штук лежали отдельно. Изенбек поднял одну и сразу понял, почему они привлекли внимание Игнатия. На них знаки, символы или… буквы. Да, скорее буквы! Он попытался прочитать, но не смог.

– Послание что ли какое? – проворчал вестовой.

Изенбек поднял еще несколько дощечек. И здесь – то же самое. Действительно послание, возможно из глубокой древности. Как человек образованный, и как художник по первой профессии, Изенбек понял: таблички представляют историческую ценность. Известно, что бывшая владелица поместья Екатерина Васильевна Задонская являлась собирательницей подобного рода вещей.

Игнатий ожидал распоряжений. Изенбек, помолчав, изрек:

– Надо все их собрать.

– Слушаюсь, Ваше благородие.

– До единой!

Они перевернули библиотеку, нашли все, что можно. Изенбек покидал дом со странным ощущением: в его руках – настоящее сокровище.

Во дворе он увидел неприятную картину: двое связанных мужчин стояли под прицелами ружей, ожидая свою судьбу. Есаул доложил:

– Вот те, кто непосредственно участвовали в грабеже усадьбы и убийстве помещицы Задонской.

– Не убивали мы! – заорал рыжий парень со следами оспы на лице. – Грабить – грабили. Но этот грех на душу не возьму!

– Их было семеро, – докладывал есаул, – остальные отстреливались, мы их и…

– Говорю же, не убивал, – хныкал рыжий, надеясь, что за один грабеж ему сделают снисхождение. – Побожусь!

– Свидетели есть? – спросил Изенбек.

Вывели пожилую женщину, которая крикнула рыжему:

– Твоих рук дело. Любой в деревне подтвердит! И как не стыдно божиться, Лаврушка? Ведь совсем недавно кресты на церкви сбивал.

– Нас заставили! Не сбивал бы – в расход. Но не убивал я, не убивал!..

Видимо, трусливое поведение рыжего стало раздражать даже его товарища – здоровенного, кривого детины с пересекающим щеку шрамом. Он злобно бросил:

– Заткнись, сволочь! Не у тех вымаливаешь жизнь! Подождите, скоро придут НАШИ! Тогда и поквитаемся!

– Вот значит как? – Изенбек вплотную подошел к нему.

– Поквитаетесь, как с хозяйкой, которой было за восемьдесят?

– Лаврушка говорит правду, не убивали мы старую суку.

– Не убивали, не грабили…

– Мы возвращали то, что нам принадлежит по праву. Что у нас украли эксплуататоры. Прибавочная стоимость, слышал, небось?!.. Стреляйте, сволочи! Изенбек посмотрел на есаула, тот кивнул: