Миттельшпиль

– Черт побери, сюда вход воспрещен!
– закричал он - Поворачивайтесь и уносите отсюда ноги, пока вас не арестовали - Простите!
– произнес Харрингтон голосом Френсиса Харрингтона.
– Дело в том, что у нас пропуска к сенатору Келлогу, но дверь, через которую он велел нам войти, заперта, и когда мы постучали, никто не ответил...

– Главный вход, - рявкнул охранник, продолжая махать руками. Второй стоял у турникета - его правая рука лежала на рукояти револьвера, и он пристально всматривался в Сола и Харрингтона.
– Все посещения после пяти запрещены. А теперь убирайтесь отсюда или будете арестованы. Пошевеливайтесь.

– Конечно, - дружелюбно откликнулся Харрингтон и вытащил из-под плаща короткий автомат-обрез. Он застрелил толстяка, попав ему в правый глаз. Второй охранник просто остолбенел. Сол отскочил в сторону при первом же выстреле и теперь обратил внимание на то, что неподвижность охранника не является естественной реакцией страха. Тот изо всех сил пытался шевельнуть правой рукой, но она дрожала, как парализованная. Лоб и верхняя губа охранника покрылись потом, глаза выпучились и, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

– Слишком поздно, - сказал Харрингтон и прошил автоматной очередью грудь и шею охранника До Сола донеслось лишь “пфт-пфт-пфт-пфт”, и он догадался, что к дулу приставлен глушитель. Он чуть пошевелился и тут же замер, когда Харрингтон направил автомат в его сторону.

– Затащи их внутрь.

Сол беспрекословно повиновался, сосредоточив внимание на клубах пара, со свистом вырывавшихся у него изо рта, пока он тащил толстяка по пандусу и запихивал его в будку.

Харрингтон вынул пустую обойму и, шлепнув ладонью, загнал в магазин новую. Затем опустился на корточки и собрал пять гильз.

– Пошли наверх, - распорядился он.

– У них есть видеокамеры, - задыхаясь, проговорил Сол.

– Да, в самом здании, - снова переходя на немецкий, ответил Харрингтон.
– В подвальном помещении только телефон.

– Но охранников хватятся, - более уверенно возразил Сол.

– Несомненно, - кивнул Харрингтон.
– Поэтому я советую тебе поторапливаться.

Они поднялись на первый этаж и двинулись по коридору. Еще один охранник, читавший газету, с изумлением поднял голову.

– Простите, сэр, но это крыло закрыто после...
– Договорить ему не удалось - Харрингтон дважды прострелил его грудь и выбросил тело на лестничную клетку. Сол бессильно привалился к обитому деревом дверному проему. Ноги у него стали ватными, он прикидывал, сможет ли убежать или закричать, но так и остался стоять, вцепившись в дубовый дверной косяк.

– Лифт, - повелительно сказал Харрингтон. Коридор третьего этажа был пуст, хотя из-за угла доносились звуки голосов и смех. Френсис распахнул какую-то дверь справа.

Молодая женщина в приемной как раз закрывала чехлом клавиатуру компьютера.

– Прошу прощения, - промолвила она, - но после... Харрингтон вновь вскинул автомат, выстрел пришелся секретарше точно в левый висок. Она упала на пол почти бесшумно. Френсис поднял полиэтиленовый чехол и аккуратно накрыл компьютер, затем схватил Сола за полу пальто и потащил его сквозь пустую приемную в более просторный темный кабинет. Между шторами Сол успел заметить освещенный купол Капитолия.

Харрингтон открыл обитую кожей дверь и вошел внутрь.

– Привет, Траск, - поздоровался он на английском. Сухопарый мужчина, сидевший за столом, с легким удивлением поднял голову, и тут же на них бросился огромный парень в коричневом костюме, отдыхавший на кожаном диване. Френсис дважды выстрелил в телохранителя, наклонился, чтобы рассмотреть маленький автомат, выроненный парнем, и, поднеся дуло к его левому уху, выстрелил в третий раз. Огромное тело еще раз дернулось на плотном ковре и замерло.

Ниман Траск не шевелился. Он продолжал держать в левой руке скрепленный тремя колечками блокнот, а в правой - ручку с золотым пером.

– Садись.
– Харрингтон указал Солу на кожаный диван.

– Кто вы?
– спросил Траск с легким любопытством.

– Вопросы и ответы позднее, - ответил Харрингтон.
– А сначала, пожалуйста, уразумейте, что моего друга, - он указал на Сола, - трогать нельзя. Если он сдвинется с этого дивана, я разожму свой левый кулак.

– Разожмете кулак?
– переспросил Траск. Когда Френсис входил в кабинет, в левой руке у него ничего не было, но теперь он сжимал пластиковое кольцо, с небольшой выпуклостью посредине.

– А, понимаю, - устало промолвил Траск. Он положил блокнот и стиснул обеими руками ручку с золотым пером.
– Взрывчатка?

– Си-4.
– Харрингтон, не выпуская из правой руки автомат, начал расстегивать плащ. Под ним оказалась мешковатая рыболовная куртка, каждый карман которой был забит до отказа. Сол разглядел маленькие петли проводков.
– Двенадцать фунтов пластиковых бомб, - добавил он.

Траск кивнул. Вид у него был невозмутимый, но костяшки пальцев, которыми он сжимал авторучку, побелели.

– Более чем достаточно, - промолвил он.
– Так чего же вы хотите?

– Я бы хотел поговорить.
– Френсис опустился в кресло, стоявшее в трех футах от стола.

– Конечно, - кивнул Траск и откинулся на спинку своего кресла. Взгляд его метнулся к Солу и обратно.
– Прошу вас, приступайте.

– Свяжитесь с мистером Колбеном и мистером Барентом по многосторонней связи, - приказал Харрингтон.

– Прошу прощения.
– Траск положил ручку на стол, после чего разжал и растопырил пальцы.
– Колбен в данный момент направляется в Чеви-Чейс, а мистера Барента, насколько мне известно, сейчас нет в стране.

– Считаю до шести, - предупредил Харрингтон.
– Если вы не позвоните, я отпускаю большой палец. Раз.., два...

Траск снял трубку на счет “четыре”, но для того чтобы связаться со всеми, потребовалось еще несколько минут. Колбена он поймал в его лимузине на скоростном шоссе Горный ручей, а Барента выловил в самолете где-то над штатом Мэн.

– Включите микрофон, - распорядился Харрингтон.

– В чем дело, Ниман?
– раздался ровный голос с легким кембриджским акцентом.
– Ричард, вы тоже здесь?

Да, - пророкотал Колбен.
– Ни черта не понимаю, что все это значит. Что происходит, Траск? Вы держите меня уже две минуты.

– У меня здесь небольшая проблема, - прошептал Траск.

– Ниман, это линия небезопасна, - донесся тихий голос, принадлежавший Баренту, как догадался Сол.
– Вы один?

Траск замешкался и бросил взгляд на Френсиса. Но поскольку тот лишь улыбнулся, он ответил:

– Нет, сэр. Тут со мной двое джентльменов в кабинете сенатора Келлога.

– Какого черта, что у вас там творится, Траск?
– заорал Колбен так, что микрофон завибрировал.
– Что все это значит?