Младший научный сотрудник 3
Шрифт:
Он, кряхтя, оперся на спинку кровати, опустил ноги в полосатых пижамных штанах вниз и с трудом, но занял вертикальное положение.
— Отлично, стойте так и не двигайтесь — все остальное я сам сделаю,- сообщил ему я, одновременно включая личный рентген-аппарат.
Закончил я все процедуры за пятнадцать минут, за это время в дверь по разу заглядывали врач Иннокентий и охранник Миша, но Андропов сделал им соответствующий жест, не мешайте, мол, они и исчезали. Я помог ему лечь обратно на койку и сел рядом.
— Оглашай результаты, — потребовал он, —
— Может, этих двоих позовем? — предложил я, — а то они скоро тревогу поднимут…
— Сначала ты мне все расскажи, а потом уж их звать будем, — отрезал он.
— Хорошо, — вздохнул я, встал и начал ходить по палате от окна к двери и назад, мне так лучше думалось. — Значит так, дорогой Юрий Владимирович… про свои почки вы, наверно, и без меня все хорошо знаете. Давно они у вас так работают?
— Давно, Петя, — ответно вздохнул он, — с войны еще — застудил я их как-то в ледяной воде.
— Ясно, — продолжил я, — я бы определил процент их износа в 70–80… но оставшиеся 20–30 процентов могут функционировать еще довольно долго. Попробую как-то воздействовать на этот орган, хотя раньше мне такого делать не приходилось…
— Прямо сейчас попробуешь? — с надеждой спросил он.
— А что, могу и сейчас, — я мысленно проверил эти свои пресловутые батарейки и обнаружил там более половины заряда. — Если Иннокентий Палыч разрешит.
— А мы ему не скажем, — улыбнулся Андропов, — так что можешь начинать… да, ты же до конца, кажется, не дошел — еще что у меня плохого в организме?
— Еще у вас флегмона, Юрий Владимирович, на спине — только-только начинается, ее можно купировать самыми стандартными медицинскими препаратами. И обычные для пожилого возраста болячки — артрит коленных и плечевых суставов, остеохондроз шеи, варикоз на правой ноге. Это ерунда по сравнению с…
Но тут в палату решительно уже и без всякого спроса ворвался Иннокентий в сопровождении Миши.
— Юрий Владимирович, — я не имею права оставлять вас на длительный срок один на один с не до конца проверенными лицами.
— Это Петя-то не до конца проверенный? — удивился Андропов.
— Да, Петя, — ответил тот.
— Хорошо, — нехотя согласился Андропов, — иди, Петя, я потом с тобой свяжусь.
Глава 27
Наумыч и все-все-все
И следом у меня случилась третья серия в пыточной лаборатории. Когда потуги исследователей окончательно сошли на нет, старший, тот самый носатый и усатый армянин, долго рассматривал снимки, распечатки и бумажные ленты с самописцев. А я смирно сидел в углу и глядел в окно — там носилась стая ворон вперед-назад и вверх-вниз. Совсем, как моя жизнь, с тоской подумал я, то туда, то сюда без видимого результата…
— Ээээ, — наконец-то огласил итоги своего рассмотрения начальник (между делом выяснилось, что зовут его Ашот Тигранович), — Петр эээ Петрович, вот что я тебе скажу…
И тут он вместо высказываний взял и умолк на добрую минуту. Мхатовская пауза, мысленно показал я ему большой палец, высокий класс!
— В диапазоне инфразвука у тебя немного негладкая кривая селективности, — сказал он что-то умное, — зато на мегагерцовое
излучение реакция некоторых органов вполне прогнозируема… — ну и ещё много таких же умных слов.— Ашот Тигранович, — попросил я, — а можно оглашение результатов отложить на завтра, а то я и так тут целый день у вас просидел.
— Можно, — быстро согласился он, — давай пропуск, я его подпишу.
Он подмахнул бумажку, а когда я уже собрался уходить, вдруг взял меня под руку и вышел в коридор вместе со мной.
— Ты вот что, Петя… — начал он, пока я смотрел на него непонимающим взглядом, — ты мою дочку можешь посмотреть?
— А что с ней? — спросил я.
— ДЦП, — ответил он, — в начальной стадии.
— Попробовать можно, — вздохнул я, — но только если вы меня не обманываете и стадия действительно начальная.
— Завтра вечером можно?
— Давайте в течение завтрашнего дня согласуем время, — предложил я, — все равно же я в этой клинике весь день буду болтаться.
И он согласился, а я наконец покинул стены этого учреждения… на часах было начало седьмого вечера, и я вспомнил, что мы договаривались же с Ниной на предмет ВДНХ… кажется на семь часов. В гостиницу я решил не заходить и сразу побрел к ближайшему метро — это был Университет, глубокая и красивая станция на красной ветке. Идти пришлось напрямки, срезая угол вдоль главного здания МГУ. До чего же здоровенная дура, думал я, огибая сталинские скульптуры, символизирующие тягу молодежи к науке. Девушка с раскрытой книгой ну очень страшная, подумал я между делом.
А вот и ВДНХ, бывшая ВСХВ (Всероссийская сельскохозяйственная выставка), а вон и знаменитые «Рабочий с колхозницей» работы Веры Мухиной. Мы договаривались встретить с Ниной где-нибудь возле касс, которые слева от главного входа. Не прошло и десяти минут, как она появилась откуда-то сбоку.
— О, привет, — сказал я ей, — ты тут давно что ли гуляешь?
— Нет, — ответила она, — всего полчасика — посмотрела, что вокруг расположено. Ну что, идем на выставку?
Я купил два билетика, и пока мы шли к фонтану Дружбы народов, поделился с ней последними новостями.
— А ты знаешь, что Наумыч с Олей в Москве?
— Честно говорят, нет — а что они тут делают?
— Устраиваются на работу в ту самую клинику, куда и меня определили.
— Вот это новость… — наконец удивилась Нина, — мало нам было их общества в Нижнереченске, так они и сюда притащились…
— Судьба играет человеком, — извлек я из памяти пыльную истину.
— Ага, а человек играет на трубе, — добавила она.
— Это если повезет, — поправил ее я, — то на трубе, а так-то запросто и в ящик может сыграть. Куда идем — на карусели или сразу в кафешку?
— Я вообще-то на павильон «Космос» хотела посмотреть, — призналась она.
— Какие вопросы, пошли в «Космос», — согласился я, — кстати, мне между делом шепнули, что в нашей клинике и космонавтов обследуют. Только в другом корпусе. Обещали показать кого-нибудь, если хорошо вести себя буду.
— Я бы тоже посмотрела, — с надеждой сообщила она, — на Быковского какого-нибудь или на Леонова.
— На Леонова это вряд ли, как мне сказали, они оба уже давно не летают и обследоваться им незачем. А вот мы и пришли…