Младший научный сотрудник

— Если шляпка глянцевая и блестит, — сказал я напутственное слово Нине, — то это на 99% фигня, брать не надо. Хорошие грибы все с матовыми шляпками. Ну и пластинчатые надо внимательно осматривать, среди них разная гадость попадается, вот это, например (и я показал палкой направо), пантерный мухомор, его обходим стороной.

— Ядовитый?

— Галлюциноген, — пояснил я, — коньки не отбросишь, но колбасить будет, как сардельку по мясокомбинату.

— А это? — показала она на здоровенную сыроежку.

— Эта съедобная, но четвёртой категории, невкусная то есть… лично я такие не беру.

— Слушай, Петя, — вдруг сменила она тему разговора, — а чего это ты так странно на меня смотришь временами?

— Как именно? — попытался уйти от ответа я.

— Ну как будто я не девушка, а змея какая ядовитая, — пояснила она.

Змея и есть, подумал я, но вслух сказал совсем другое:

— Это тебе кажется — смотрю примерно так же, как на всех…

— Я тебе не нравлюсь? — пошла она ва-банк.

— Чего спрашиваешь-то, — буркнул я, — будто сама не знаешь. Такие, как ты, одна на миллион встречаются…

— Да что ты, — развеселилась она, — так прямо и на миллион? И что же ты никаких шагов навстречу такой уникальной девушке не делаешь?

— Будто сама не знаешь, — повторил я, — неприятностей не хочу огрести…

— Понятно, — грустно продолжила она, — а у меня ведь с Наумычем ничего не было, нет и, надеюсь, не будет, если ты про него…

— Стой тихо и не делай резких движений, — сказал я ей по возможности спокойно.

— А что такое? — изумилась она.

— Сзади тебя на дереве сидит большая кошка… рысь похоже…

Глава 14

Нина застыла с одной поднятой ногой.

— Ногу опусти на землю, — скомандовал я, — только медленно… отлично, а теперь три коротких шага ко мне, тоже мееедленно… — а сам тем временем наклонился, не упуская из виду дерево с кошкой, и нащупал сук, он тут кстати рядом валялся, хороший сук, увесистый, килограмма на четыре.

— Что дальше? — спросила Нина, прошагав ко мне три заявленных шага… эмоций ноль, надо ж, нервы какие хорошие у девки, не ожидал.

— Теперь очень медленно уходим вон туда, — и я показал рукой в сторону, откуда мы пришли.

— Обернуться можно?

— Я бы не советовал, — сказал я, сканируя тем временем динамику положения рыси на дереве… а она припала всем телом к дереву, если не приглядываться, так и не отличишь от древесной коры, и не двигалась.

— Кажется, пронесло, — сказал я, когда мы удалились на достаточное расстояние, — а теперь быстро делаем ноги. Ты молодец, правильно себя повела, — добавил я поощрительные слова.

— А какая она была, эта рысь? — спросила она, — я не разглядела.

— Ну кошка и кошка, только больше раза в четыре-пять… длиной в метр где-то плюс хвост полметра… на ушах кисточки. На людей, как говорят специалисты, она никогда не нападает… почти никогда — но проверять этот пункт на практике мне как-то не хочется.

— У меня дома есть кошка, — сообщила Нина, — кот точнее, Барсиком зовут. Да, а как же мы теперь без грибов вернёмся?

— Вон рощица по дороге, — показал я, — посмотрим, что там есть, а в тайгу меня что-то больше не тянет.

В этой чахлой роще, состоявшей в основном из берёз, мы и насобирали с два десятка подосиновиков и пяток белых. Были ещё зонтики, но у нас их традиционно считают поганками и не берут.

— Теперь ты, получается, мой спаситель, — сообщила мне Нина, когда мы уже подходили к шоссе, — получай заслуженный подарок.

И она поцеловала меня в губы очень длинным поцелуем.

— Хороший подарочек, — сообщил ей я, — а у тебя и правда ничего нет с Наумычем?

— Есть, — грустно ответила она, — но лучше бы не было…

Мы сгрузили свои грибы на кухню, пусть поварихи завтра приготовят из них чего-нибудь, и я отправился к своей бане. Аскольд там занимался делом, укладывал разбросанные дрова в аккуратную поленницу.

— Повышенные обязательства взял? — спросил я у него.

— Ага, давай помогай, — ответил он.

— В церковь-то пойдёшь?

— Да е..сь она конём, — хмуро ответил он, — эта церковь. У тебя, если спросят, подтверди, что я мотался в эту часовню.

— Да пожалуйста, — не стал возражать я, — хоть два раза подтвержу. Да, — вспомнил я про один тонкий момент, — насчёт Васи Синего и крышевания…

— И что насчёт Васи? — остановился он.

— Может, ты бы всё-таки звякнул матери на этот счёт — один её звонок в местную ментуру и Васю с его предъявами как ветром сдует…

— Я подумаю, — ответил Аскольд.

— У нас послезавтра выходной кажется, вот вместе смотались бы до районного центра, оттуда бы ты и звякнул… а я своей матери позвоню, у нас должны были телефон поставить вчера-позавчера…

— Поздравляю, — буркнул Аскольд, — номер свой мне на бумажку запиши, мало ли что…

— Да, а мы в лесу, ну когда грибы собирали, рысь встретили, — сообщил я ему.

— Рысь это нехорошо, — отозвался он, — а то, что ты опять с Нинкой крутишь, это совсем херово…

— Знаешь, — вспылил я, — вот тут я без твоих советов обойдусь. У нас не крепостное право на дворе, а Нина не крепостная крестьянка — права первой ночи ни у одного Наумыча нету…

— Ну-ну, — усмехнулся он, — я тебя предупредил, больше этот вопрос поднимать не буду. А рысь-то здоровая была?

— Метр примерно, — ответил я.

— Если б напала, обоих бы вас уже хоронить можно было…

— Но ведь не напала…

— Значит сегодня нам обоим свезло — мне в правлении, тебе в лесу, — и после этой мудрости мы дружно замаршировали в сторону столовой, там в меня значилась гороховая каша с мясом.

Озимые

А на следующее утро меня с Аскольдом распределили на посевную озимых культур — мы не напрашивались, просто выпала нам такая фишка.

— Это на восток ехать, — пояснил Али-Баба, — к Полосатому. Там семьсот гектар под ячмень отведены, вот и засеете их… квадратно-гнездовым способом.