Мне больно от твоей любви

Я стояла на балконе, наблюдая за людьми, которые решили встретить праздник на набережной. Там играла громкая музыка, была установлена небольшая сцена, на которой с микрофонами в руках развлекали присутствующих Дед мороз и Снегурочка. А вокруг большой елки водили хоровод сразу несколько сотен человек. Всем им было весело. И все они выглядели счастливо. А я стояла и завидовала этим им. Потому что стоило остаться одной, вновь накатила тоска. Несмотря на веселье и большого количества народу в доме, чувствовала себя одиноко. Из моих глаз покатились скупые слезы, и я вытерла их тыльной стороной ладони. Позади открылась дверь. Укутанный в плед, на балкон вышел Глеб, держа в руке пачку сигарет. В присутствие Глеба слезы вновь появились в глазах, и мне пришлось отвернуться, чтобы он их не увидел.

– Извини, не знал, что здесь занято.

– Кури, ты мне не мешаешь. – Как можно спокойнее, попыталась сказать я.

– А ты чего здесь одна, да еще и раздетая?

– Просто стало душно.

– Вот…- Он подошёл ко мне и, стянув с себя плед накинул мне на плечи, а сам встал рядом и, облокотившись на перила подкурил сигарету.

– Спасибо. Только как же ты?

– Обо мне можешь не беспокоиться, я парень закаленный.
– Он ухмыльнулся, и я даже знала почему - потому что однажды Глеб уже произносил эту фразу. В день, когда мы с ним впервые поцеловались.

Не знаю, что на меня вдруг нашло, возможно, выпитый алкоголь сделал меня смелой. Но я пододвинулась к нему ближе и накинула на него одну сторону пледа. Глеб не стал его скидывать и даже не отстранился. Однако почувствовала, как напряглись его мышцы. Мы стояли, соприкасаясь плечами. Он курил, а я просто была рада этому мгновению. Тому, что тот, кого любила находиться рядом, и я могла ощущать тепло его кожи. Даже когда затушил сигарету, он все равно продолжал стоять на месте. Поправляя плед, Глеб случайно задел мои пальцы и резко обернулся.

– Ты вся ледяная, Юлька, тебе лучше зайти в дом, а то заболеешь. – Я отрицательно покачала головой.

– Не хочу…

Он снял с перил мою руку и зажал в своих широких теплых ладонях. Затем поднес к губам и стал согревать своим горячим дыханием. Глеб грел мои пальцы, а согревалось сердце.

Мне пришлось обернуться, когда пришла очередь второй руки. Он с тревогой посмотрел мне в глаза.

– Что-то случилось? Тебя кто-то обидел?

– Нет.

– Тогда почему ты плакала? – Я пожала плечами.

– Не знаю, просто стало грустно… Смотрела на всех тех людей – Я кивнула в сторону набережной. – И понимала, что они счастливы…

– А ты нет?

– Честно не знаю. Во всяком случае не чувствую себя такой… Нет. Конечно, мне не на что жаловаться. У меня любящие мама и бабушка, отчим ко мне хорошо относится, замечательные братья и друзья о которых только можно мечтать. Но не хватает мне совсем другого…

– И чего же?

– Наверное, взаимной любви….

– А как же Кир?

– Кирилл хороший, с ним весело, уютно, и я знаю, что он меня любит…

– А ты? Ты его любишь?

Я покачала головой.

– Тогда зачем ты стала с ним встречаться?

– Думала, что раз Кирилл меня любит, то и я смогу полюбить, но оказывается, это так не работает… - Прости, Кир твой брат и, наверное, ты последний человек на земле, с кем я должна это обсуждать…- Я засмеялась сквозь слезы. Видимо, алкоголь на меня так влияет.
– Я махнула рукой так, что с меня слетел плед, и пошатнулась, потеряв равновесие. Глеб удержал меня, но так, что теперь практически оказалась в его объятьях. – Я засмеялась, и он тоже стал улыбаться.

– И много ты выпила?

– Я? Дай подумать… Три рюмки текилы и бокал шампанского.

– Много… И часто ты так накидываешься?

– Нет… То есть … я пробовала алкоголь, но, конечно, не в таких количествах… - Он вновь накинул на меня плед, а я посмотрела серо-синие глаза, и в то же мгновение мое дыхание сбилось. А сердцебиение участилось.

Глеб тоже смотрел на меня, не отрывая взгляд, с шумом втягивая в свои легкие воздух. Мы замерли на несколько секунд.

– Юля, я ….

Я не дала ему договорить. Сделав то, что и сама от себя не ожидала, подалась вперед и поцеловала Глеба.

В первое мгновение боялась, что Глеб меня оттолкнёт. Но он этого не сделал, а наоборот, крепко прижал к себе и углубил поцелуй, словно он только этого и ждал.

 Мы целовались, как сумасшедшие, до боли впиваясь друг в друга. Глеб держал меня за предплечья, больно впиваясь пальцами. Наверняка останутся синяки, но я даже была рада этому. Мне хотелось, чтобы Глеб оставил на мне свои следы. Чтобы, когда проснусь утром, знала, что это мне не приснилось.

Ни один поцелуев с Кириллом не дарил столько наслаждения, как это было с Глебом. Рядом с ним в моем животе вновь запорхали бабочки, а возбуждение горячей волной передвигалась по моему телу, оседая внизу живота. Я хотела Глеба. Хотела так как девушка может хотеть парня. И знала, что это желание взаимно потому что его возбуждение упиралось вниз моего живота. Я провела по нему рукой через ткань брюк, и из его груди вырвался стон.

– Юлька, ты меня окончательно решила свести с ума? Я и так рядом с тобой, не могу себя контролировать. – Он снова впился в грубы и, задрав свою футболку, отпустил мои руки себе на голый торс словно давая мне разрешение. И я нахально этим пользовалась, лаская своими ладонями живот и спину Глеба. А он одну руку опустил мне на талию, а второй зарылся в моих волосах, слегка потягивая их.

Он отстранился первым и уперся своим лбом в мой.

– Юлька… – Дыхание Глеба было глубоким и прерывистым. При каждом вдохе и выдохе его грудь вздымалась и опускалась под моими пальцами. – Что мы творим, а? Ведь понимаю, что так нельзя, но не могу остановиться.

– И … Я. – Это единственное, что могу произнести между глубокими вдохами.

– Я с ума по тебе схожу. У меня нет сил больше бороться с собой... – Он прокладывает дорожку из легких поцелуев от виска до скулы, а после оставляет быстрый поцелуй на моих губах.
– Так нельзя, моя ведьмочка. Нельзя…- Его голос дрожит.
– Кир мой брат, и мы не должны с ним так поступать. Да и с Викой тоже. Черт! Да я же сам загнал себя в эту ситуацию!
– Он делает шаг назад и закрывает ладонями свое лицо. Затем снова делает шаг ко мне и обхватывает руками мое. – Нам нельзя видится, слышишь? В следующий раз я уже не смогу себя сдержать.

– Я понимаю тебя, Глеб. Ты прав. – И я вправду понимала. Меня и саму мучило угрызение совести перед Викой и Кириллом. – Только могу я попросить тебя …

– Конечно, о чем?

– Поцелуй меня, еще раз.

Глеб выполняет мою просьбу. Но этот поцелуй уже не похож на предыдущий: - он не глубокий, медленный, но болезненный. И дело вовсе не в том, что мы до боли впиваемся друг в друга, а в том, что в него мы вкладываем всю свою боль. Потому что знаем, что прощаемся. В этот раз я отстраняюсь первой и выбегаю с балкона.