Мне некогда! В поисках свободного времени в эпоху всеобщего цейтнота
Шрифт:
У Брауна теперь есть архив из более чем шести тысяч «историй игр». И он отмечает интересную особенность: люди, которые не играли в детстве, часто не испытывают чувства радости, они жестоки, имеют пагубные привычки, чаще становятся трудоголиками, у них снижена любознательность, и они подвержены депрессивным состояниям. Чтобы вернуть людям умение играть, Браун обращается к их самым ранним воспоминаниям. Он спрашивает, во что они любили играть в детстве, а затем постепенно переходит к тому, что они могут сделать сейчас, чтобы стать более креативными и любить свою работу, как Ричард Фейнман, сделать близкими и наполнить игрой отношения с партнерами и детьми и найти время на беззаботные развлечения, которые позволят душе отдохнуть от ежедневной суеты.
Таким примером стала Барбара Браннен, с которой Браун познакомился в Колорадо.
Браннен была успешным топ-менеджером одной из компаний в Денвере и мамой двух детей. Из-за постоянной перегрузки она не ощущала удовлетворенности от жизни,
Я приехала к Браннен в домашний офис. Она встретила меня у двери с повязкой на голове, украшенной блестящими красными сердечками. Барбара широко улыбнулась, как будто она безумно рада меня видеть, и протянула маленькую пластиковую свинку. «Это свинка для душа, – сказала она, – можно по утрам принимать душ со свинкой и загадывать: “Сегодня будет замечательный день. День с игрой”».
Ее офис с видом на Скалистые горы украшен обезьянками, сделанными из носков. Тигры, радуги, бабочки, лиловые ручки, гимнастические обручи, цветные маркеры и множество других игрушек лежит повсюду. Браннен объясняет, что после сложнейшей операции на руке она начала постепенно находить время на игру и теперь стала тренером в собственной компании Playmore. Барбара помогает другим вернуться в удивительный мир игр. Она обнаружила, что ключ ко всему – мысленный возврат в детство к тем вещам и развлечениям, без которых вы не могли прожить ни минуты и с которыми были абсолютно счастливы. Чтобы помочь людям поймать ускользающие и часто смущающие их воспоминания, Браннен дает им большие листы бумаги в крупную линейку, как в детском саду, и коробку цветных карандашей. Браннен просит начать писать, как она это называет, «список игр».
Она первой опробовала эту практику. Барбара обнаружила, что у нее было время для отдыха. Только это был не ее отдых. Она делала все, чего хотели ее дети, муж и окружающие: они играли, общались, ходили в кино и с нетерпением ждали выходных дней или отпуска. Ей очень нравилось такое времяпрепровождение, но, по ее словам, «она хотела, чтобы сердце пело». «Я хотела чего-то, что захватило бы меня полностью, чтобы, когда я закончила это, для меня не имело значения, как я устала, потому что я чувствовала бы себя заново родившейся», – говорит Барбара.
Она постаралась вспомнить, что любила в детстве и от чего отказалась во взрослой жизни. Барбара стала читать комиксы и играть на пианино по несколько минут, когда проходила мимо него. Она старалась веселиться в течение дня: включала громкую музыку во время уборки или надевала веселые ободки с антеннами на голову, когда собиралась на работу. Она возила в машине мыльные пузыри, чтобы отвлекать капризничающих детей, и светящийся жезл, которым можно было весело махать в пробках. Со временем ей удалось вспомнить, что она любила делать, когда была маленькой, и чего ей так стало не хватать теперь. Она любила кататься на лыжах, гулять по лесу, лепить пирожки из грязи. И больше всего на свете она любила воду. Она также поняла, что ее муж никогда не увлекался ничем из вышеперечисленного и, возможно, поэтому процесс воспоминаний о детстве затянулся у Барбары на такой длительный срок. Это открытие было пугающим. Она любила мужа. Перед ней встала сложная задача: как найти время для собственной игры и для того, чем они любили заниматься вместе. Она начала с малого – завела небольшой садик за домом. Во время работы в нем она пачкала руки в земле, и они становились точно такими же, как когда-то, когда она лепила пирожки из грязи. Недалеко от дома она нашла тропинки для прогулок и стала выгуливать там собаку, встречаясь с подругами. После того как ее дети выросли, а рука окончательно восстановилась, Барбара поехала в спортивный магазин, чтобы купить себе байдарку. Не имея никаких представлений о гребле, она нашла три небольших озера в десяти минутах езды от дома и теперь регулярно ездит туда, чтобы покататься на лодке. «Это просто очень, очень весело», – говорит она.
Барбара смотрит на меня.
– Когда вы в последний раз играли? – спрашивает она. – Я имею в виду, играли по-настоящему?
Я задумалась. Это было за месяцы и месяцы до того, как Сара и Надя наконец уговорили меня посетить их мероприятие. Я отложила ручку с записной книжкой, в которую вносила самые важные моменты нашего разговора, и стала вспоминать. Когда же я перестала строить домики для Барби из старых красных энциклопедий? Залезать на огромную сосну, которая росла в соседском саду? Кататься на карте? Играть в футбол с моей подругой Джулией после уроков? Где наши «пятнашки» и «догонялки» теплыми летними вечерами?
– Ох, я не знаю. Когда мне было десять или одиннадцать? – ответила я. – Может быть, двенадцать?
Когда вы в воздухе, ваше тело приобретает удивительную легкость. В самой верхней точке полета вы легко отпускаете руки, держа себя за колени, – и все это выглядит настолько естественно, как будто вы этим
занимались всегда.После того как вы несколько раз прыгнули и все получилось, вы перестаете кричать при каждом прыжке. Ваши руки дрожат, но не от страха, а от возбуждения, как будто вы до этого выпили не одну чашку кофе. Вы переворачиваетесь в воздухе и все делаете скорее инстинктивно, чем по подсказке снизу. Вы смотрите на других и делаете то же самое. Проходит всего лишь несколько секунд, и вас внизу ловит инструктор. Вы ничего не ждете.
Все происходит без усилий. Вы снова прыгаете.
Теперь вы знаете, что такое полет.
Положительный момент: планировать настоящий отпуск
Каждое лето во время подготовки к отпуску Кэролайн Семедо-Стросс загружает вещи в минивэн. Вместе с рюкзаками и чемоданами она кладет коробки с книгами и пакеты с пряжей в надежде на то, что она выполнит обещание, данное себе: провести время, наслаждаясь тишиной и уединением. В течение многих лет эти коробки возвращались из путешествий нетронутыми. Она берет с собой в длительное путешествие троих детей, а это значит, что в машине будет множество электронных устройств, книжек, музыкальных дисков, карандашей и игрушек: дорога из Вирджинии в Массачусетс занимает около десяти часов. Она целует мужа на прощание и уезжает к родственникам. Ее большая афроамериканская семья с одиннадцатью братьями и сестрами ежегодно на несколько дней собирается в доме родителей, приезжая из разных уголков США. Суета приготовлений к поездке и недолгое общение с каждым из родственников никогда не ощущались как спокойный отдых.
Роджер Маннелл, психолог из Университета Ватерлоо в Онтарио, возможно, единственный, кто проводит лабораторные исследования, связанные с вопросами отдыха и свободного времени. И они показывают, что если у людей есть ощущение выбора и контроля над тем, что они делают со своим временем, то они, вероятнее всего, смогут погрузиться в состояние потока – то самое, когда время не чувствуется и которое многие называют своим лучшим опытом. «Отчасти проблема свободного времени заключается в том, что люди сами не знают, чего действительно хотят. Они не знают, что свободное время означает для них, – говорит Маннелл. – И они никогда не снижают бешеный темп повседневной жизни, чтобы остановиться и подумать над этим».
Маннелл поставил следующий эксперимент: испытуемым было сказано, что они выполнят два задания, но реальная цель заключалась в наблюдении за их поведением во время тридцатиминутного перерыва между заданиями. Одна группа могла выбирать, что делать в свободное время, а участникам второй группы были даны четкие инструкции. Затем Маннелл спросил у испытуемых, сколько, по их мнению, времени прошло между двумя заданиями. Те, у кого не было выбора, с точностью ответили, что это были двадцать девять минут, которые прошли очень скучно. Но те, кому был предоставлен свободный выбор, потеряли счет времени, потому что они были поглощены своими делами. В среднем участники этой группы ощутили время перерыва как девять минут. Маннелл продолжил исследования и выяснил, что люди, которые чувствуют больше контроля над тем, что происходит в их жизни, более склонны входить в состояние потока, чем те, чьи жизни, по их собственному ощущению, управляются внешними силами {442} . Он считает, что сознательный выбор досуга – это первый шаг к успеху. «Если мы всерьез хотим найти больше свободного времени и контролировать его, нам необходимо сделать осознанный выбор в пользу тех вещей, которые действительно имеют для нас важное значение», – говорит Маннелл.
442
Роджер Маннелл, интервью с автором, 22 мая 2012 года. См. также Douglas A. Kleiber, Gordon J. Walker, and Roger C. Mannell. A Social Psychology of Leisure (State College; PA: Venture Publishing, 1997). Roger C. Mannell, Jiri Zuzanek, and Reed Larson. Leisure States and FlowExperiences: Testing Perceived Freedom and Intrinsic Motivation Hypotheses, // Journal of Leisure Research 20, no. 4 (1988): 289–304.
Я рассказала Маннеллу, что десятки женщин, истории которых я описываю в этой книге, жаловались на ощущение нехватки времени даже во время отпуска. Одна из них сказала: «Даже когда у меня есть свободное время, я просто не знаю, что с ним делать». Другая пожаловалась: «Даже во время отпуска я не могу избавиться от ощущения, что мне нужно успеть сделать много вещей. Это не доставляет никакой радости». Многие из опрошенных говорили, что, независимо от того, был ли это пляжный отдых, поход или поездка к родственникам, отпуск для них означал еще больше работы. Одна из опрошенных, Мара, раздраженно заявила: «Кто принимает решения, кто планирует поездку и все организует? Я, я, я!» Время отдохнуть? Она горько рассмеялась и описала свой отпуск на курорте, когда даже заплыв с дельфинами был еще одним пунктом из списка дел. А еще вы рано встаете, занимаете место около бассейна, натираете детей солнцезащитным кремом и постоянно следите за вещами, которые они теряют. «Я этим и дома постоянно занимаюсь. Даже сама себя начинаю раздражать», – резюмировала она.