Мнемозина

Сухоруков махнул рукой.

— Когда я приехал, Ксения была мертва, — упрямо произнес он.

— Откуда ты знаешь?

Яблоня с висельником скрипела и шелестела листвой, а ненавидящий взгляд покойника сдавливал мне грудь стальным обручем. Я изо всех сил, делал вид, что все в порядке, хотя хотел уехать прочь. Покойник, питавшийся этим домом и этими людьми, пытался пить соки и из меня. Сухоруков же ничего не чувствовал.

— Оттуда. Меня Рокотов вызвал, попросил съездить, забрать у нее ноутбук, даже если отдавать не будет. Обещал восстановить в должности. Я и поехал.

— Он тебе ключи что ли дал?

— Дверь открыта была в квартиру, — мотнул головой Андрей. — А в подъезд я с какой-то теткой вошел. Квартира оказалась пустой, ноутбука не было видно. Я поискал, а потом увидел, что окно открыто. Выглянул, а она там… лежит. Я испугался, взял тряпку, стер отпечатки с мест, где что-то трогал, и пол тоже вытер, а Рокотову сказал, что Ксения мне не открыла. Потом про охранника вспомнил, про камеры, пришел на следующий день, поговорил с его сменщиком, мол, так и так, у шефа дочка погибла, можно ли видео посмотреть. Меня там знали, только видео уже не было. Рокотов, кстати, слово сдержал, на работу меня принял обратно, только на другой объект. Мама вот поправится, и я выйду. Так что не надо мне тут предъявлять ничего. Я его дочь не убивал.

— Рокотов тебе из дома звонил? — уточнил я.

— С мобилы. А что?

— Ничего, — ответил я. — Чего раньше-то не сказал?

— Мне лишние неприятности не нужны, — серьезно ответил Андрей. — Если у тебя все, то я пойду. И ты… того… Не приходи ко мне больше. В следующий раз я разговаривать не буду, отоварю сразу, ты меня больше врасплох не застанешь.

— Иди, вояка, — усмехнулся я. — И свечку отцу в церкви за упокой не ставь. Грех это, когда самоубийцам свечки за упокой ставят. Только хуже делаете. Дома молитесь. Ладно ты молодой, не вкуриваешь, но мать-то должна понимать разницу.

Тут Сухоруков вытаращил глаза и с испугом спросил:

— Про отца откуда знаешь? А… как же я забыл кто ты… Справки навел? Догадался, да?

— Папашка твой из матери соки пьет. Потому что ходит тут. Ты из дома увези ее, и сам уезжай, здоровее будете.

Сухоруков моргнул, а потом нервно фыркнул.

— «Битвы экстрасенсов» насмотрелся? Может, еще скажешь, в каком багажнике человек? Тебя видать из ментуры не зря турнули. Что? Медкомиссию не прошел?

Я не стал отвечать, открыл дверь и сел за руль, оставив Сухорукова в недоумении. Когда я развернулся, то увидел в зеркало, что он смотрит мне вслед, а потом, плюнув машине вдогонку, Сухоруков скрылся за воротами. Взгляд мертвеца, вымораживающий мне спину, исчез через несколько километров от поселка, но ощущение, что со мной в машине есть кто-то еще не проходило. Мне было холодно, несмотря на душную ночь. Я ехал, бросая взгляды на ноутбук, и постепенно снижал скорость, пока совершенно не остановился и не заглушил мотор. Посидев в тишине, которую нарушал только гул далекого города, я открыл крышку ноутбука, дождался, когда компьютер загрузится, открыл флэшку и ткнул в единственную папку. Компьютер потребовал пароль. Белый мотылек, летевший на свет фар, ударился о лобовое стекло и затрепыхался, пытаясь пробиться внутрь.

Ледяные пальцы коснулись моей шеи, а щеку обожгло холодное дыхание. Я вдохнул, а пальцы, словно живя отдельной жизнью, напечатали одно слово.

Мнемозина.

Запертая папка мигнула и открылась, погребая меня под истиной, давно просившейся наружу.

35

Перед визитом к Рокотовым, у меня была масса дел. Я заехал в магазин электроники, прикупив себе необходимый гаджет, а затем поехал к Татьяне, которая была более сведуща в технике. Она помогла мне настроить устройство, и с отвращением просмотрела содержимое папки, оставленной Ксенией.

— Только я тебя умоляю, будь осторожен, — попросила она. — Может, ты встретишься с ним в другом месте?

— У меня нет времени, — возразил я. — Чигин еще на свободе, и бог знает, скольких он еще убьет.

Татьяна помолчала, а потом порывисто обняла меня, придавшись изуродованной щекой к моей груди. Застыв, она удерживала меня, пока я осторожно не разомкнул ее объятия.

— Пойду, — тихо сказал я и погладил ее по волосам.

— Иди, — шепнула она. Мне показалось, что она всхлипнула, но на губах Татьяны появилась жалкая улыбка, которая должна была изображать одобрение и поддержку. Уходить из ее квартиры оказалось сложнее всего. В живот словно плюхнулась кувалда, расплескав страх и желчь, и только острое желание покончить со всем раз и навсегда гнало вперед. Я не оборачивался всю дорогу, чувствуя, как по заднему сидению машины расползается могильный холод. Мертвецы не желали покидать меня, взывая к справедливости.

Я миновал два КПП, где долго уточняли мои данные, но потом пропускали. Особняк Рокотовых был освещен закатным солнцем, которое придавало ему зловещий кровавый оттенок.

Я позвонил у ворот и назвался. Мне долго не отпирали, а потом створка ворот неохотно поползла в сторону, открывая мне путь в замок людоеда. Я оставил машину у ворот и вошел внутрь пешком, вторично удивившись, что дом настолько скверно охраняют. Хотя, вероятно, здесь, в поселке миллионеров, преступность была на нуле, а чужие просто не появлялись.

Двери открыла новая горничная, с холодным некрасивым лицом, почти точная копия убитой Лели. Видимо, хозяйка не хотела окружать себя красивыми юными конкурентками. Без лишних слов горничная повела меня в уже знакомый кабинет, в котором почти ничего не изменилось. Я лишь на миг задержался перед зеркалом, поправил галстук и вынул из кармана телефон, положив его на трюмо перед дверью. Рокотов все так же восседал за столом, Лара пристроилась на подлокотнике его кресла и пила коньяк из пузатого бокала, разглядывая что-то в своем телефоне. Создавалось впечатление, что они не расходились после нашей прошлой встречи, даже их одежда была похожа. Присесть мне не предложили, но меня это не обидело.

— Признаться, вы меня удивили, — недовольно сказал Рокотов, позабыв поздороваться. — У вас еще хватило наглости явиться в мой дом, после всего?

— Как видите, — развел я руками.

— Вы сказали, что вас не устроила оплата, но вам было выплачено все, что положено, вот отчет из бухгалтерии, — произнес Рокотов и кончиками пальцев подвинул мне лист бумаги, на который я даже не взглянул. Я сунул руку в карман и вынул из него пачку денег.

— На самом деле я пришел вам все вернуть.

Рокотов приподнял одну бровь. Я осторожно положил деньги на стол. Миллионер презрительно усмехнулся, Лара, не проронив ни слова, сделала глоток коньяка. Ее горло нервно дернулось несколько раз, после чего она глотнула коньяк еще раз и отвела взгляд.

— Право же, не стоило беспокоиться, — иронично сказал Рокотов. — Можно было и онлайн перевести. Но я ценю вашу порядочность. Раз уж вы так заморочились и лично приехали… Спасибо и… Наверное, не буду вас больше задерживать. Всех благ.

— О, что вы, — любезно ответил я. — Я еще не закончил.

Рокотов нахмурился. Лара задержала дыхание, вцепившись в бокал, как в спасательный круг.

— Да? — непонимающе спросил миллионер. Я улыбнулся и выудил из кармана флэшку.

— Вы ведь на самом деле не Глеба искали, верно? А вот это. Меня с самого начала удивили эти странности в деле Ксении. Ее разбитый телефон, который вы якобы не восстанавливали, чтобы добраться до фото в его памяти и облачном хранилище, ее постоянно исчезающий ноутбук и исчезающий ноутбук Глеба. Что же такого было на всех носителях, которые вас так интересовали, что вы даже отправили за ними своего бывшего сотрудника, пообещав восстановление в должности?