Моё бесконечное падение

— Подай телефон, — произнес он совершенно другим тоном.

При мне позвонил врачу и подтвердил, что тот выписывал исключительно антибиотики и противовирусные, никаких жидких лекарств не назначал. Сергей даже на меня стал смотреть по-другому.

— Никому об этом не говори! Даже сыну. Поняла? — я неуверенно кивнула, хотя умолчать и не рассказать Киру будет сложно. — У нее очень тонкая интуиция, она моментально заподозрит, что раскрыта, и тогда я не уверен, что смогу защитить тебя. Слышишь?

Я кивнула, чувствуя, как холодок заползает в сердце. Ведь это Сергей пока обеспечивает мне безопасность своей гарантией отказа от управления. Но если его не станет? Андрей не такой дурак, чтобы упустить меня из своих лап. Он и сейчас просто выжидает время, это подсказывала моя интуиция.

— Я договорюсь со своим человеком, они проведут анализ того, что у тебя в банке. Но… Могу я доверять тебя?

— Конечно. Я не позволю этой гадине отравить еще и вас.

— Спасибо… Тогда прошу всю еду накладывать и приносить лично. Из ее рук я буду брать, как и раньше, только кофе. Но если она догадается, я не хочу рисковать.

— Хорошо, я поняла. И уже сказала экономке готовить вам отдельно…

— Зря. Отдельно, значит, это есть буду только я. Для ускорения отравления Маша может добавлять яд и туда. Ты ее не поймаешь.

Я охнула.

— Тогда попрошу не готовить отдельно, я сама для вас буду готовить.

Он сжал мою руку и улыбнулся. Впервые за долгие месяцы Сергей мне улыбнулся.

— Спасибо.

С этого дня мой распорядок дня изменился. Теперь я даже ночью проводила больше времени в спальне отчима, когда у него усиливалась лихорадка. Утром готовила ему завтрак, относила и поднималась на чердак спать.

Кира видела только после колледжа, когда он тянул меня наверх, заставляя бросить все дела, и отвлекал от проблем, ненадолго увлекая в мир нежности и сладости, давая глоток новых сил, чтобы продержаться еще сутки.

К сожалению, отчиму лучше не становилось.

Скоро позвонили из лаборатории.

— Вещества было мало, они не смогли выявить отравляющий элемент, — устало поделился он новостями. — Но проверка по самым распространенным маркерам дала отрицательный результат.

— А кофе? Почему мы кофе не отдали на анализ? — разволновалась я.

— Кофе… Да. Давай попробуем еще и его…

Сергей все чаще отключался, терял внимание и все больше спал. Лихорадка стала уже привычным фоном, но от госпитализации он отказывался.

— От чего ты будешь меня лечить, если не можешь поставить диагноз? — отмахивался он от врача.

Но тут уже настояла я.

— Вам нужен диализ. Если сдать анализ крови, может получится определить, чем она вас травила?

— Диализ? Ты права. Я могу лечь на обследование и найти то, что меня отравляет.

Уже через день, под возмущение мачехи, мы с Кириллом провожали Сергея в больницу. Врач приехал на скорой и обещал сообщить о состоянии отчима сразу же, как только его определят в палату и назначат врача.

— С ним все будет хорошо, — тихо проговаривала я, сжимая руку Кира.

Он крепко обнял меня и потянул с мороза в дом.

— Спасибо тебе.

— За что? — удивилась я.

— За отца…

— Прекрати. Любой бы помог…

— Нет, Вита, большинство бы отвернулись. Но не ты.

Мы настолько закрылись с Киром от всего, что не сразу заметили, что Мари свалила из дома. Только в какой-то момент, Кир обратил внимание, что гостиной что-то не так. Мы с ним постоянно торчали на чердаке, изредка спускаясь в кухню, чтобы поесть. А в этот раз зашли в гостиную, чтобы выбрать фильм и снова закрыться наверху.

Но Кир с удивлением осматривал гостиную, в попытках понять, что изменилось.

— Аукционных картин нет, — заметила я.

Братец сразу подбежал к бару, где между стенок был спрятан семейный сейф. Тот был пуст. Только какие-то документы отчима, но ни денег, ни ценных бумаг, ни драгоценностей.

Не сговариваясь, мы помчались наверх, чтобы обнаружить выпотрошенную комнату мачехи и отчима. Она вывезла всё более-менее ценное из дома и, судя по пустому гардеробу, смылась сама.

— Где она может быть?

Кир усмехнулся, доставая телефон и набирая номер:

— Кости? Как жизнь? Скажи, ваша семья на днях случайно не пополнилась? А!.. Да? Ты свалил из дома? — Кир засмеялся, когда я всю ситуацию находила ужасной. — Нет, к счастью отец еще держится, Машка еще не скоро станет вдовой. Но надеюсь, очень быстро станет разведенкой… Ну, бывай. Да, увидимся.

Меня затрясло. Побег мачехи, и никуда-нибудь, а именно к Андрею, все же признание вины.

— Нам надо к Сергею.

— Он на закрытом лечении, ты же знаешь.

— Они обязаны дать нам поговорить! Ты его сын. Единственный! Пожалуйста. Нам надо с ним поговорить.

* * *

К Сергею нас не пустили. Он лежал в специальном боксе, отсеченный от внешней среды. Сначала нас провели к лечащему врачу. Так как Кир был кровным родственником, а я формально приемной дочерью, врач согласился поговорить с нами обоими.

— У нас нет разрешения от господина Бражникова привлекать правоохранительные органы, но налицо радиоактивное отравление.

Я ахнула, тут же зажимая рот руками. Какая же расчетливая, мерзкая тварь, эта Машка! Ведь никому бы в голову не пришло от чего усыхает Сергей, если бы я не заподозрила, что это отравление.

— Мы не знаем, каким путем изотопы попали в организм, и вам стоит заказать проверку и чистку дома. Возможно это фонят стены, или другие строительные материалы.

— Мы проверим, — кивнул Кир. — А какие прогнозы по отцу?

Врач кивнул, возвращаясь к здоровью отчима.

— Пока мы выводим элементы из организма и проверяем повреждение внутренних органов. К счастью, он своевременно обратился за медицинской помощью, хотя мы и потеряли пару дней на выявление причины отравления. Пока с уверенностью могу сказать, что костный мозг не пострадал, трансплантация не потребуется. Но еще дней пять он останется под наблюдением.

— Мы можем с ним поговорить? — неуверенно попросила я.

— Внутрь вас пустить не могу, — сразу отрезал врач. — Но можете пообщаться через переговорное устройство.