Мое чужое сердце

Такой возможностью будет глупо не воспользоваться. Тем более что именно в этот момент из здания вышел Мишка, с кем-то громко разговаривая по телефону. Ну, тут вообще не отвертишься. Успевшая повернуться пятой точкой судьба снова проявила свою благосклонность, доброжелательно подмигнув.

Я помахала рукой, привлекая к себе внимание. Скотник остолбенел, заприметив мою скромную персону, а потом принялся быстро спускаться по широкой лестнице.

— … хорошо, лапуля, сказал что куплю, значит куплю… Ага. Ну всё, давай… Да-а-вай… И я тебя тоже. — Отключился и вытаращился на меня. — Стаська, привет. Каким ветром в наших краях? Только не говори, что соскучилась по мужу. Не поверю, — рассмеялся, заметив мое недовольство. — Ты мне лучше вот что скажи: вы ночью вообще не спите? У Шамрова, на лицо полное сексуальное истощение.

Ха-ха. Обхохочешься. Остряк выискался.

— Не знаю, чем он тут занимается, что сексуально истощен, но дома он спит, — засопела, гневно сверкнув исподлобья. Вот же, редиска, умеет испортить настроение.

— Ну-ну, не заводись, я же по-дружески.

Ничего себе, по-дружески! Да я таких друзей… Уже успела представить Влада в весьма невыгодном для себя свете.

— Кстати, — продолжил, посмеиваясь с моей реакции, — пока не забыл, завтра познакомлю тебя со своей девушкой. Объяснишь ей, что к чему, а то она у меня слишком ревнивая.

— Как? Она у тебя имеется? — тоже решила подколоть. Скотник даже успел обидеться.

— А что, думаешь, не может?

Я скептически окинула его взглядом. Бабник — бесспорно, красавчик и балбес. Не знаю… С такими весьма сложно удержаться на плаву. По себе знаю.

— Ладно-ладно, не кипятись, — и скопировала его. — Я же по-дружески. С радостью познакомлюсь с твоей избранницей.

Мишка довольно улыбнулся:

— Так ты к нам по делу или как?

Совсем другой вопрос, с него и нужно было начинать. А то заладил.

— По делу… к Владу… Неважно, — что-то мне уже перехотелось идти. Что я ему скажу? Задам тот же вопрос, что и псу? Снова неловкость напомнила о вчерашнем состоянии. — Я лучше пойду. Он, скорее всего, занят. Не буду мешать, — и уже развернулась уходить, как Миша остановил меня, преградив путь.

— Да ты что?! Ты знаешь, как Шамров обрадуется, увидев тебя? Не отпущу! — заметив мою нерешительность, осторожно взял под руку и потащил к входу, не забыв галантно открыть дверь. — Пойдем, покажу наше логово. Ты бывала здесь?

Я отрицательно замотала головой, содрогаясь внутри от волнения. Шла будто на казнь. Проходившие мимо посетители с любопытством смотрели на нас, а администратор даже перегнулась через стойку, провожая заинтересованным взглядом. Если бы не Миша, продолжавший удерживать за руку — давно дала дёру.

Мы прошли просторный холл с множеством дверей и застекленных комнат с зеркалами, поднялись на второй этаж и застыли перед бронированной дверью.

— Вот, собственно, и пришли. Не стесняйся. Можешь по-хозяйски, с ноги вынести дверь, я разрешаю. — Увидев, что я не разделяю его веселья, Скотник прекратил шутить и уже более серьёзным тоном произнес: — Давай! А я пойду. Дел невпроворот.

Эх, была не была. Извинюсь за вчерашнее и сразу домой. Чтобы не передумать окончательно, быстро нажала на рифленую ручку, опустив вниз и толкнула вперед коричневый металл.

Нет слов, чтобы описать мое состояние. К такому нельзя подготовиться, а предугадать свою реакцию тем более. Как не грохнулась в обморок, не знаю. Хотелось вскрикнуть, но как всегда, в таких моментах, когда организм поддается огромному стрессу, получилось выдать только сдавленный хрип, прикрыв ладошкой рот.

Шамров сидел в кресле с высокой спинкой, откинувшись назад, будто пресыщенный кот, а перед ним, торгуя оголенной грудью, красовалась весьма аппетитная брюнетка. Это ведь она, девушка, с которой он задерживается до утра, прикрываясь отмазками по работе? Мое внезапное вмешательство Шамрова ничуть не смутило. Он с ленцой повернул в мою сторону голову, никак не ожидая увидеть меня и вмиг поменялся в лице. Чего на нем только не отобразилось. Был весь спектр эмоций, кроме неловкости, конфуза, ну, что там ещё может быть, когда жена застает мужа за подобным занятием. Там должна была присутствовать растерянность в конце концов. Но никак не гнев. Ха! Конечно, спалился, и ещё кем?

Всё заняло считанные секунды, а для меня, кажись, прошло несколько часов такого ступора. В какой-то момент, будто испугавшись своего эмоционального взрыва, сорвалась с места и бросилась на улицу, едва не сбив с ног Скотника, не успевшего толком отойти на достаточное расстояние, настолько всё быстро происходило.

— Стася!! Ты куда? Давай домой отвезу? — послышалось в спину. Я только отмахнулась рукой, мысленно поблагодарив Джоя за тренеровки — бежала не чувствуя земли под ногами. Даже дыхание не сбилось и в боку не кололо.

Неожиданно затылок обдало такой болью, что из глаз посыпались искры, а рука едва не выскочила из сустава — меня с такой силой рванули назад, что из легких вышибло весь воздух.

— Дура, ты хотя бы смотри, куда несешься! — знакомый, едва уловимый аромат духов окутал обаяние и не осталось сомнения, кому он принадлежал. С трудом прояснила зрение и с ужасом проследила за фургоном, едва не сбившего меня на сумасшедшей скорости. Секундное чувство благодарности сменилось злостью.

— Ох**ть, я ещё и дура! — дернулась вперед. Железная хватка и не думала ослабевать. Так и продолжала удерживать спину, прижимая к бурно вздымающейся груди.

— Не матерись! Тебе не к лицу, — надо же, в его голосе свирепость.

— А что к лицу? Руки убери! Мне больно! — истинная правда. Только не от его рук, а от разрывающей горечи внутри. Она, эта горечь, стала таким привычным явлением, что её вкус уже не вызывал желания спрятаться. Наоборот. Подталкивал к противостоянию. Но с Владом можно было попробовать многое, только не попытку вырваться, пригрозив самыми матерными словами, которые так и сыпались в его адрес. Я захлебывалась от их потока, выливая на него всю обиду. Толкалась, пиналась ногами и, слыша за спиной сдавленный стон, злорадно улыбалась. Так ему и надо. Не хочет отпускать — пускай получает.

Долго брыкалась. Долго ругалась. Было всё равно на застывшего неподалеку Скотника, проходивших мимо людей. Пускай не смотрят так, а то сейчас и им достанется. Я не истеричка! Всего лишь… до одури влюбленная… дура. В память матрицы навечно въелась полуголая девушка. Сейчас ничто не имело значения, только она и ревность, разъедавшая изнутри. Кто-нибудь, дайте мне хотя бы капельку умения контролировать себя.

Влад стойко сносил удары, лишь изредка шипя на ухо, чтобы успокоилась, что я, глупая, всё не так поняла.

Мне не нужно спать с ним, знать вкус его губ или выучить все родинки на теле, чтобы понять: я не хочу его делить с кем бы то ни было. Не хочу, чтобы он смотрел на других, чтобы прикасался и ласкал. Наконец любовь показала вторую сторону медали. Холодную. Ревнивую.

— Да пусти же ты! — прохрипела, когда уже совсем не осталось сил, бешенство стихло, а глаза предательски увлажнились. Ещё чего!!! Перед ним? Из-за той овцы?

Не отпускал. Было больно невыносимо. Чем сильнее вырывалась, тем сильнее сдавливал, прижавшись подбородком к плечу, с надрывом дышал вместе со мной. Его дыхание опаляло щеку, согревало и… когда на борьбу не осталось сил, потекли слёзы. Тихо. Сломил. Рвано втянула воздух, пытаясь успокоиться.