Мое прекрасное искупление

– Определенно не с теми, в которых я бы…инвестировала.

– А сейчас ты инвестируешь? – спросил Тэйлор.

Даже с заднего сидения, я могла видеть улыбку на лице Томаса.

– Ты собираешься позволить своему младшему брату делать твою грязную работу? – спросила я.

– Просто ответь на вопрос, – сказал Томас.

– Инвестирую, – сказала я.

Тэйлор и Томас обменялись взглядами.

Затем Томас повернулся ко мне.

– Если тебе будет от этого легче, я произвожу расчеты. Я не собираюсь разбивать тебе сердце.

– О, – сказал Тэйлор, – Интеллектуальные любовные игры. Не знаю о чем, черт возьми, вы говорите, но я чувствую себя немного неуютно.

Томас дал Тэйлору подзатыльник.

– Эй! В этой поездке не предусмотрено нападение на водителя! – сказал Тэйлор, потирая свой затылок.

Самолет взлетел сразу после восхода солнца. Перелет был удивительной вещью. Утром изо рта шел пар от нашего дыхания, а нахождение на улице причиняло боль нашей коже. Днем мы сняли с себя верхнюю одежду и надели солнцезащитные очки, чтоб защитить наши лица от яркого Карибского солнца.

Томас открыл раздвижную стеклянную дверь и вышел на балкон нашего двухэтажного номера в отеле Ритц–Карлтон, где Трэвис и Эбби собирались пожениться, снова.

Я проследовала за Томасом, кладя руки на перила и изучая открывающийся внизу вид. Земля была тщательно обработана, и было очень много цветов и звуков. Птицы перекликались друг с другом, но я их не видела. Из–за душного воздуха приходилось делать усилие при каждом вдохе, но мне это нравилось.

– Здесь красиво, – сказала я, – Посмотри за деревья. Ты можешь увидеть океан. Я бы, не задумываясь, жила тут, если бы у Бюро был здесь офис.

– Мы всегда можем уехать сюда на пенсии, – сказал Томас.

Я подняла на него взгляд.

Он поежился.

– Слишком честно?

– Что это было?

Он пожал плечами.

– Просто мысли вслух.

Он нагнулся, чтобы легко поцеловать мою шею, а затем вернулся в комнату.

– Пойду приму душ. Свадьба через девяносто минут.

Я повернулась, чтобы снова взять сценарий, вдыхая соленый, густой воздух. Я только что согласилась попробовать построить с ним отношения, а он уже говорил об остатке наших дней.

Я проследовала за Томасом в комнату, но он уже был в душе. Я постучала в дверь и затем открыла ее.

– Не говори это, – сказал Томас, моя свои волосы.

– Не говорить что?

– То, что ты собиралась сказать. Ты слишком все анализируешь.

Я нахмурилась.

– Это является частью того, кто я есть. Вот почему я так хорошо выполняю свою работу.

– И я принимаю это. Но что я не приму, так это то, что ты используешь это, чтобы оттолкнуть меня. Я знаю, что ты делаешь.

Меня одновременно накрыли злость, унижение и опустошение.

– А я принимаю то, что ты имеешь дар видеть людей такими, какими они есть на самом деле, но только не тогда, когда ты используешь это на мне и избегаешь использовать этот талант на себе.

Он не ответил.

– Томас?

– Мы уже говорили об этом.

– То, что Тейлор сказал сегодня утром, о том как забыть кого–то…

– Нет, Лиис.

– Ты даже не знаешь, что я собиралась спросить.

– Нет, знаю. Ты хочешь знать, использую ли я тебя, чтоб забыть о Камиль. Ответ – нет.

– Тогда как же ты забыл о ней? До этого ты не мог забыть.

Он замолчал на мгновение, позволяя воде стекать вниз с его головы по лицу.

– Ты не можешь просто перестать любить кого–то. Не знаю, как объяснить это тебе, если ты никогда не была влюблена?

– Кто сказал тебе, что я никогда не была влюблена?

– Ты, когда сказала, что твое сердце никогда не было разбито.

– Многие люди на этой земле были влюблены и их сердца не были разбиты.

– Но ты не одна из них.

Я вздрогнула.

– Ты забыл о ней?

Он замялся.

– Это сложно объяснить.

– Скажи, да или нет.

Он вытер лицо и открыл дверь.

– Детка, в десятый раз говорю… Я не хочу быть с ней. Я хочу тебя.

– Ты бы все еще был с ней, если бы не появился Трент?

Он издал разочарованный вздох.

– Возможно. Я не знаю. Это зависит от того, переехала бы она в Калифорнию, как мы с ней говорили.

– Вы говорили о том, чтоб жить вместе?

Он вздохнул.

– Да. Видимо, нам нужно больше говорить об этом, пока тебе не станет окончательно все понятно, и ты будешь чувствовать себя более уверенно по поводу всего этого, но прямо сейчас мы должны подготовиться к церемонии. Хорошо?

– Хорошо. Но…Томас?

– Да?

– Я никогда не смогу спокойно относиться к неразрешенным чувствам.

Он посмотрел на меня грустными глазами.

– Не говори этого. Прости. Я начал говорить об уходе на пенсию. Это слишком рано. Я шокировал тебя. Я понял.

– Я не смогу так. Между нами должен быть постоянный диалог.

– Я осознаю это.

Я посмотрела на него.

– Лиис… – Он сжал губы, останавливая себя от того, что он собирался сказать. Через несколько мгновений он снова заговорил, – Мы разберемся с этим. Просто давай пытаться это делать вместе.

Я кивнула, и затем он слегка улыбнулся перед тем, как закрыть дверь душевой.

– Томас? – сказала я.

Он снова открыл дверь, его лицо омрачилось раздражением.

– Просто…Я не хочу причинить тебе боль.

Его взгляд стал мягким. Он выглядел уязвленным.

– Ты не хочешь, чтоб тебе было больно.

– А кто этого хочет?

– Ты должна взвесить радость и риск.

Я кивнула, а затем ушла, чтоб он мог закончить мыться. Зелень и океан были видны даже из центра комнаты, и я пыталась не думать о моих переживаниях, нашем будущем и обо всем промежуточном.

Я упала на кровать и дважды подпрыгнула на ней. Меня выбивало из колеи быть с кем–то, у кого такая сильная защита. Томас вызвал меня на дуэль, придумав оправдание, чтобы сбежать, прежде чем я поняла что делала.