Мое тайное соглашение

— Эй, что случилось? — нерешительно дотрагиваюсь до его руки, и он вздрагивает от моего прикосновения, как будто забыл, что я сижу рядом.

— Джерард в больнице.

— Что?

— В клубе была перестрелка.

— Пере… что? — ахаю я. — Как он?!

— Он жив, но бармену и охраннику повезло меньше, — Эндрю словно пробует на вкус эти слова, и, судя по лицу, они ему не нравятся. — Я должен ехать в больницу, а потом в полицию.

— Хорошо.

Я в шоке от услышанного.

Перестрелка? Из настоящего оружия? Есть убитые? Джерард в больнице. Это будто сюжет голливудского боевика с Лиамом Нисоном в главной роли — никак не вяжется с моей устоявшейся реальностью, в которой главным злодеем выступает разъярённый бизнес-партнёр, поджидающий с оскорблениями у машины. Это вообще ни с чем не вяжется.

— Мне поехать с тобой? — с надеждой в голосе произношу я, уже зная, что он ответит.

— Нет, я отвезу тебя домой.

— Не трать время, — сжимаю его ладонь, чтобы показать, что я рядом. — Пожалуйста, не нужно беспокоиться ещё и обо мне, — смело заглядываю ему в глаза, чтобы доказать, что это правда. — Сейчас у тебя есть дела поважнее, поезжай. Я доберусь на такси до дома и буду ждать от тебя новостей.

— Элизабет, просто не спорь.

Он резко выворачивает руль в направлении центра города. Мы несемся по улицам с такой бешеной скоростью, что меня буквально вдавливает в сиденье, и я молюсь добраться до дома не в виде лепешки. В слух, конечно, ничего не говорю. Даже не представляю, что сейчас твориться в его голове. Мои собственные мысли путаются, как-то упорядочить их сейчас нет абсолютно никакой возможности, поэтому я просто перевожу дыхание и решаю разобраться со всем позже.

Через рекордных пятнадцать минут мы резко тормозим у моего дома. Он поворачивает ко мне лицо, и единственное, чего хочется сейчас — забрать боль, отразившуюся в его глазах. Но я не знаю, как это сделать.

— Тебе пора, — отрывисто выдыхает он и, на секунду притянув меня к себе, целует, что есть сил. Затем так же внезапно отпускает, и я, не дожидаясь приглашения, выпрыгиваю из машины, дав ему возможность нажать на газ и скрыться в сторону больницы.

Нерешительно оглядываюсь по сторонам и крепче прижимаю к груди импровизированный букет из эвкалипта, воспоминаний о сегодняшнем дне, тревоги за Эндрю, Джерарда и паники от таких новостей. Все это вместе. С этой жизнью точно что-то не так.

Глава 34

Дома я никак не могу найти себе место и беспокойно хожу из угла в угол. Пытаюсь сесть за работу, но руки трясутся настолько, что пальцы не попадают по клавишам. Приходится признать, что я не способна сейчас ни на что иное, кроме нервного блуждания по квартире. Поэтому, не придумав ничего лучше, начинаю делать уборку.

Прохожусь по комнате с пакетом в руках и выкидываю все, что, как мне кажется, лежит не на своем месте. Затем с остервенением отмываю засохшую сковородку, перемываю всю посуду и, перемещаясь по кухне, протираю все поверхности, до которых могу дотянуться. Мою пол и, стараясь не думать ни о чем, кроме воды и чистящих средств в своих руках, отдраиваю до блеска унитаз, раковину и душевую кабину. Когда в доме не остается поверхностей, по которым можно пройтись тряпкой, бросаю взгляд на гардеробную и, закусив губу, оцениваю свои силы и масштаб разрушений в ней. В итоге признаю, что разобрать ее не хватит времени, даже если я вообще не лягу спать, и устало опускаюсь на диван, не понимая, что теперь делать с мыслями, которые беспорядочно мечутся в моей голове.

Судя по часам на телефоне, прошло чуть меньше четырех часов с момента, как мы расстались с Эндрю. Что сейчас происходит? Может быть, стоит позвонить Рози? Я отмахиваюсь от этой мысли. И через секунду уже набираю ее номер. Последовательность — мое все. Абонент недоступен. Что ж. Либо Рози не в курсе происходящего, либо в курсе настолько, что отключила телефон. Эндрю я написала только одно сообщение — «я дома». Отвлекать его больше не решаюсь, но гипнотизировать телефон в ожидании звонка мне никто не запрещает. Тем более, заняться все равно больше нечем.

Запоздало вспоминаю о существовании телевизора и нахожу пульт в подушках дивана, надо сказать, с трудом. Внимание привлекает фото на экране, и я замираю, даже не дыша.

С минуту по губам пытаюсь прочитать информацию из выпуска новостей, опомнившись, снова хватаю пульт и навожу на экран. Звук начинает набирать громкость.

«…Напомним, что перестрелка произошла на Ратбон Стрит в 10:45. По предварительным данным, от полученных ранений четыре человека скончались на месте, двое находятся в больнице. Есть задержанные. Предполагается, преступников было четверо, не исключают стрельбу на почве ненависти, но пока это одна из гипотез.

Полицейские изъяли у задержанных два автомата и пистолет. Ранее изъятый пистолет уже попадал в поле зрения правоохранителей. Также у сотрудников полиции есть основания полагать…»

На экране мелькает подборка кадров с места преступления. Вход в уже знакомый клуб «Черные Пташки», затянутый лентой, полицейские в форме среди служебного транспорта с мигалками. Тела в плотных пластиковых пакетах, которые выносят из бара на носилках. Время превратилось в желе. Диктор на экране, кажется, говорит все медленнее. Дышать тяжело. От пронзительного звонка телефона я подпрыгиваю, как от выстрела, и, увидев имя на экране, хватаю его с такой силой, что болят пальцы.

— Алло. Да. Ты как? Как Джерард?

— Привет.

— Привет, — выдыхаю, наконец, из себя весь воздух, и, кажется, сердце начинает биться в более жизнеспособном темпе.

— Я вышел из участка, Джер в норме, пуля прошла навылет. Он — чертов герой.

— В норме, с дыркой от пули?

— Да, так тоже бывает, — усмехается Эндрю. По голосу слышно, что он смертельно устал, — главное живой.

— Что там произошло?

— Вооруженное нападение, это пока все, что я могу сказать. Ты дома?

— Да, приедешь? — зажмуриваюсь в ожидании ответа.

— Уже еду, — тихо отвечает он, и от тона, которым он это произнес, я начинаю чувствовать тепло во всем теле, до этого находившемся в оцепенении.

Он отключается. От нервного напряжения я готова сделать то же самое — сейчас, прямо на диване. Но этому мешает тихий стук в дверь. Так быстро? За минуту? Или я все-таки отключилась и уснула?

Подбегаю к двери и, не думая, распахиваю ее настежь. Человек, который появляется на пороге, заставляет сердце упасть в пятки. Тело цепенеет от страха, и я просто не могу пошевелиться.

— Ну привет.

— Что ты здесь делаешь? — еле слышно сиплю я.

— Пришёл забрать должок.

Норт делает широкий шаг в мою квартиру и бесшумно прикрывает за собой дверь. Лучше бы он ею хлопнул. От чего-то, его размеренные движения пугают куда больше. Я в страхе пячусь на пару шагов назад. Эндрю сказал, что едет, он скоро будет здесь. Все будет хорошо. Что нужно Райану? От меня? Замираю, когда в руке у него замечаю пистолет. Сердце просто останавливается, и я перестаю ощущать что-либо вокруг. Я онемев от ужаса, пялюсь на кусок холодного металла, который, судя по всему, принес мне смерть. Мне кажется, это занимает столько времени, что я уже могу описать его в деталях, до чертовых мельчайших подробностей.

Конечно, все в лучших традициях моей жизни. Сегодня был лучший день, и закончиться он должен именно так. Меня просто пристрелят в съемной квартире, а мое барахло раздадут бездомным. Потому что больше некому. То, что я умру, представляется довольно отчетливо, потому что я точно не буду «в норме» как Джерард, с пулевым отверстием в теле. Я — не герой.

Мозг напрочь отключается, и вместо мольбы о прощении с моих губ срывается:

— Ты пожалеешь.

— Завали сука, свою глотку! — ревет Райан и с размаху бьет меня по лицу той самой рукой, сжимающий пистолет.