Мое темное желание
Шрифт:
Он хотел, чтобы я осталась. Что еще хуже.
Ари:
Где ты сейчас живешь?
Даллас:
В Каса-де-Коста.
*Даллас отправила фотографию.
Ари:
Я вижу только еду…?
Даллас:
Виновата.
Даллас:
Она там, за тайником с закусками, который только что доставили. Видишь ее ухо с левой стороны?
Ари:
Шикарное ухо. Достаточно, чтобы заставить Ван Гога плакать.
Фэрроу:
Ха. Ха.
Очень смешно.
Ари:
Люблю тебя.
Ари:
Ты же знаешь, что
Фэрроу:
Ценю.
73
ЗАК
ОСТАЛОСЬ 27 ДНЕЙ
Олли:
Зак жив?
Олли:
Я не видел его и не слышал о нем уже три дня.
Ромео Коста:
Оливер… это беспокойство, которое я обнаруживаю в твоей в остальном совершенно испорченной душе?
Ромео Коста:
Могу я предложить проверить твою температуру?
Олли:
Не беспокойство за Зака, а за будущее этого элитного района.
Олли:
Цены на жилье упадут, если люди узнают, что здесь произошло кровавое преступление.
Олли:
Может, стоит проверить, не гниет ли он где-нибудь в своем доме с тупым предметом, разбитым о его голову?
Олли:
Давай признаем, никто не удивится, если мы узнаем, что он в конце концов разозлил кого-то до смерти.
Олли:
Идея мужчины о соблазнении — назвать женщину осьминогом.
Ромео Коста:
Зак жив.
Ромео Коста:
По крайней мере, в техническом смысле этого слова.
Ромео Коста:
Он просто обижен, потому что Фэрроу переехала ко мне и Даллас и порвала с его задницей.
Олли:
Оу. Боль в заднице — это не весело.
Олли:
Если бы он только спросил… Я бы указал ему на отличный органический лубрикант.
Ромео Коста:
Вы просто фонтан знаний, фон Бисмарк.
Ромео Коста:
Настоящий человек эпохи Возрождения.
Олли:
В итоге она съехала.
Олли:
Что случилось? Она узнала, что он психопат?
Ромео Коста:
Нет, она была согласна с этой частью.
Ромео Коста:
Она отказалась быть побочной фигурой.
Олли:
Ошибка новичка.
Олли:
Побочная часть получает все преимущества и ни одной драмы и семейных обязательств.
Ромео Коста:
Спасибо за моральную ясность.
Ромео Коста:
И еще за то, что ей нужно открыть себя.
Олли:
Вздох. Это всегда 20- и 50-летние. Ничего среднего.
Ромео Коста:
Констанс давит на него и Эйлин, чтобы они выбрали дату.
Олли:
Было бы неплохо, если бы они сходили на одно свидание до помолвки.
Ромео Коста:
Ты не ошибаешься.
Ромео Коста:
В любом случае, Эйлин в розыске.
Ромео
Коста:Наверное, пропала, чтобы избежать разрыва.
Олли:
Может, нам стоит его проведать?
Ромео Коста:
Думаю, так поступают хорошие друзья.
Так что… нет?
Олли:
Господи.
Олли:
Зак, мы уже едем. На этот раз открывай.
Зак Сан:
Я занят.
Зак Сан:
И еще, Фэрроу со мной не расставалась.
Ромео Коста:
Верно. Для этого нужно было бы быть вместе.
Зак Сан:
Отвали, Коста.
Олли:
Что за отношение?
Олли:
Кто нагадил в твой дымоход?
Зак Сан:
ТЫ.
Зак Сан:
И чуть не сломал тебе нос за это.
Олли:
Ладно, нам тогда было по семнадцать, и это был очень сложный розыгрыш, имейте в виду.
Зак Сан:
Не приходите ко мне домой.
Олли:
Мы выломаем дверь.
Зак Сан:
Вы не пройдете мимо охраны.
Ромео Коста:
Я устрою Фэрроу свидание, если ты не откроешь.
Зак Сан:
Единственное, что будет открыто, если ты назначишь ей свидание, — это твое тело, когда я буду извлекать твои внутренние органы бензопилой. По одному за раз.
Ромео Коста:
…
Зак Сан:
Хорошо. Я открою.
Олли:
Такой хороший мальчик.
Зак Сан:
Заткнись.
Олли:
Только с силиконовым кляпом, детка.
74
ЗАК
ОСТАЛОСЬ 26 ДНЕЙ
Звуки оркестра в пятьдесят с лишним человек разбудили меня от шестнадцатого часа сна подряд.
Я даже не мог спокойно предаваться страданиям.
Я набросил на голову подушку. Саксофон пронесся мимо плюшевых перьев, за ним последовал самый бесполезный инструмент на Земле. Треугольник.
— Черт побери!
Я вскочил с кровати и помчался вниз по лестнице, не потрудившись надеть рубашку.
— О, малыш, ты проснулся. — Мама засияла при виде меня, сидя на барном стуле у одного из моих островов. — Помоги мне выбрать музыкальную композицию для свадьбы.
Десятки музыкантов ввалились в открытую кухню. Они опустили свои огромные инструменты, кивнув мне.
Я проигнорировал их, бросив взгляд на маму.
— Неужели это стало твоим вторым домом?
— Ты жалуешься, что я бываю здесь слишком часто?
— Звучит как крик о помощи. — Селеста Айи вальсировала, входя в комнату, держа в руках мимозу, и прижалась к моей щеке. — О, Заки, мы будем приходить каждый день, раз уж ты так мило попросил.
— Свадьбы больше не будет, мам. Я же тебе говорил. — Я смотрел на оркестр, пока они не начали собираться. — Я поехал в Хэмптон и расторг помолвку.