Моё-твоё сердце

– Мне это снится? – Спросила я, хотя знала ответ.

– Если так, то у нас один и тот же сон.

Так странно. Совсем недавно мы орали друг на друга, а теперь стоим плечом к плечу и ведём философские беседы. Словно не было аварии, ссоры и этого года лжи, обманов и зависти. Словно она меня не предавала.

– Мы типа умерли? – Озвучила я свой самый главный страх.

– По всей видимости, нет. Видишь, твоё сердце бьётся. – Тедди указала на монитор.

– А твоё?

– И моё тоже. Только совсем в другом отделении.

– У меня голова забинтована. Я ударилась головой?

– Скорее всего. Твой врач сказал, у тебя черепно-мозговая травма.

– А с тобой что?

– Толком не знаю. Вроде как сломана нога и что-то с грудиной. Я прослушала всё, что говорила доктор. – Тедди нервно хохотнула. – Когда я пришла в себя, то тоже не могла поверить в происходящее. Доктор рассказывала маме о моём состоянии, а я бегала по палате и пыталась дозваться их. А потом произошло всё в точности, как с тобой. Мониторы выжили из ума и не восстановили показатели, пока я не успокоилась. Моя мама и доктор пережили настоящий ужас за это время, но так и не поняли, что я рядом. Что я срываю глотку, чтобы их дозваться.

– И как?

Тедди выдержала паузу, которая заставила моё сердце ёкнуть. Монитор прорисовал чуть более резкий зигзаг, на что мои родители тут же забеспокоились, но всё снова пришло в норму.

– Нас никто не слышит, Хейли. – Тихо ответила Тедди, вытянула руку, чтобы коснуться меня, но тут же опустила. Вот куда мы приехали. Теперь еле можем даже коснуться друг друга. То объятье было крайней степенью, вынужденной мерой. Но теперь мы возвращались к тихой ненависти. – Не слышит, не видит, не знает, что мы здесь. Для них мы лежим без сознания и боремся за жизнь.

Я смогла наконец отвести взгляд от себя самой и посмотреть на родителей. Мама бледна как сама смерть. Как белая простыня, укутавшая мои ноги, или как эти невзрачные стены. Никогда не видела её такой, даже когда у Дэнни случился самый страшный приступ, а под рукой не оказалось ингалятора.

Она так и не притронулась к кофе. Она ведь любила хороший – кенийскую арабику свежего помола, с ложечкой сливок и щепоткой корицы. А если грустила, то с каплей шоколадного ликёра. Мама была гурманом, но не привередой, и отказывалась пить больничное варево не из-за капризов, а из-за того, что ей сложно было сделать глоток. Она не сводила глаз с меня. Той меня, что не могла ей ничем ответить.

Папа же что-то искал в телефоне. Хотя, скорее всего, переписывался с кем-то по работе, решал важные вопросы и был одной ногой в мире больших финансов. Я его не винила. Отец – настоящий мужчина и кормилец семьи, без которого «Ллойд Кэпитал» и его начальник Дерек Гордон просто пойдут ко дну. Как и все Морганы.

– То есть мы – призраки? – Продолжала расспрашивать я, будто у Тедди были ответы на все вопросы. Впрочем, она всегда была умнее меня.

– Призраки – души умерших. Мы с тобой пока живы.

– Значит, мы зависли где-то между? Как в фильмах?

От самой этой мысли становилось дурно. Ну не смешно ли? Я вышла погулять из своего тела. Невидимый сгусток энергии, чувств и мыслей, но я всё ещё могла испытывать тошноту, душевную боль, страх.

– Я знаю не больше твоего. – Мягко сказала Тедди, боясь напугать меня ещё больше. – Но думаю, что так и есть.

– Но как нам попасть… обратно? Как вернуться в свои тела?

– Хотела бы я знать! – Тедди начинала раздражаться. – Мы попали в серьёзную передрягу, Хейли.

– Я не хочу умирать… Не хочу навечно застрять вот так…

– А я по-твоему хочу? Я в таком же положении, что и ты. Но как обычно, ты строишь из себя великую мученицу.

Эта микровспышка в мой адрес навеяла воспоминания о нашей ссоре. О том, как моя лучшая подруга предала моё доверие и нашу дружбу. И внезапно я разозлилась, как бык, которому помахали тряпкой.

– Великую мученицу?! – Всплеснула я руками. – Это по твоей вине мы попали в аварию! Это ты не справилась с управлением и вмазалась в ограждение! И из всего этого грёбаного мира я застряла здесь именно с тобой! Просто потрясно! Из-за тебя мы можем никогда не вернуться назад!

– Из-за меня? – Взревела Тедди, и наше короткое перемирие снова разразилось войной. – Если бы ты вела себя как взрослый человек, то ничего этого не было бы! Ты виновата в случившемся ровно как и я!

– Ну нет! Ты сидела за рулём! Ты гнала, как ненормальная! Это ты испортила мне жизнь!

– Поверить не могу. – Тедди изменилась в лице. Смотрела на меня так же, как мама там, в коридоре. Не видя. Словно сквозь. Словно я пустое место. – Думаешь, я хотела этого? – Хрипло спросила она. – Думала, мы с тобой навсегда… Но если ты так хочешь, могу избавить тебя от своей компании.

И я осталась одна. Да, здесь были родители, но они видели лишь мою оболочку. Израненное тело без души.

Я же стояла в метре от них и оставалась невидима. И единственный человек, который мог со мной поговорить, только что ушёл и вряд ли уже вернётся.

Тогда

Хейли

Мои родители перебрались на побережье Лонг Айленд Саунд, как только поженились. И эта волшебная дата совпала с открытием филиала «Ллойд Кэпитал», где оба на тот момент работали. Сорвали двойной куш, как говорится.

Вся их жизнь была связана с «Ллойд Кэпитал». Оба попали туда после университета на стажировку, хоть и в разные годы. Оба прокладывали себе дорожки наверх, но, как бывает, отец преуспел в этом чуточку больше. Но мама никогда не стремилась занять кресло поудобнее на этаже повыше. Она из тех женщин, кто занимается карьерой ровно до тех пор, пока на горизонте не появится настоящий мужчина, с которым захочется создать семью.

Думала ли она об этом, когда впервые увидела Чейза Моргана в стеклянных, пропахших кожей и дорогим кофе коридорах «Ллойд Кэпитал» на задворках Верхнего Ист Сайда? Кто знает. Но вот папа потерял голову, едва разглядел зелёные глаза Кейт – тогда ещё Миллиган – среди десятков других. Это он так любил вспоминать, а мама всегда подпихивала его локтем в бок, чтобы не говорил ерунды.

Но я верила отцу. Даже двадцать лет спустя он так смотрел на маму, будто весь мир сжался лишь до размера её зелёных глаз.

Хотела бы я узнать всё о том, какими были мои родители в молодости. Но дети могут довольствоваться лишь тем, что им позволяют услышать родители. Морганы ничего не скрывали о своём прошлом, но, сколько я не пыталась выведать про их отношения, мне удалось разузнать лишь три главных факта. Их роман развивался стремительно, как костёр разгорается из сухих веток. Они поженились в маленькой часовне в Астории перед самыми близкими и на следующий же день сбежали из Нью-Йорка на двести миль севернее вдоль побережья. Сюда, в Нью-Хейвен. А здесь уже начали новую жизнь и первым делом перезнакомились со всеми соседями.