Могильщик. Черные перчатки

— Не захочу, — покачал головой Велион.

— Выбор твой. Что, пойдём пировать? Кажется, всё уже готово.

— Подожди. Ты говорил, что кто-то сбежал, кто-то погиб… Но кого тогда вы боитесь? Кто ворует людей? Кто их убивает? Ведь, как я понял, та… штука, что меняет людей, из могильника не выползает? Тогда вам просто не надо приближаться к Шноку?

— К сожалению, некоторые просто пропали. Чёрт его знает, кто был первым, но в итоге, после того, как мы сосчитали погибших и бежавших, вышло восемь человек, трое парней и пять девушек. Всем в то время было до шестнадцати лет. Это значит, что есть кто-то ещё, но не думаю, что их больше дюжины. Наших сил должно хватить для того, чтобы покончить с ними и сжечь ту тварь, что сделала их такими. Теперь всё?

— Да, пошли.

Велион выбрался из бадьи и облил разгорячённое тело прохладной водой. В голове, затуманенной самогоном, наступила кристальная ясность. Могильщик почувствовал зверский аппетит, несмотря на то, что он меньше часа назад сжевал приличный кусок солонины.

— Пива? — спросил Стренле, заглядывая в дверь. Он, уже одетый в нижние штаны и рубаху, стоял в предбаннике. — Кто-то принёс жбан.

— Не откажусь. Посидим здесь? Что-то я перегрелся.

— Да, посидим. К тому же, столы ещё не накрыты.

Велион выскочил в прохладу предбанника и, одевшись, уселся на скамью. Головорез протянул ему кружку, аппетитно прикрытую шапкой пены. Пиво было слабеньким, но хоть прохладным, большего пока могильщику и не надо было.

— Всех запомнил? — спросил Стренле.

— Р" коистрохонн — лысый старик, Е" сиистрохонна — твоя жена, парень, что проверял у нас кровь, кажется, Цурон. Больше никого не знаю.

— Этих троих тебе и надо запомнить. С остальными познакомишься на пиру, а с бабой в постели. Цурон, кстати, очень толковый парень, моя правая рука.

— Запомню.

Дверь предбанника отворилась, и в щель просунулась голова мальчишки.

— Госпожа Еси просила передать, чтобы вы одевались, стол скоро будет, — протараторил паренёк и смылся, оставив дверь приоткрытой.

— Уф, — тяжело выдохнул Стренле. — Пойдём, брат.

Велион кивнул и, допив пиво, поднялся со скамьи. Пиво никак не приглушило сосущее чувство в животе, так что мальчуган прибежал вовремя.

Могильщик тяжело грохнулся на кровать прямо в одежде и принялся стягивать сапоги. То, что ему выделили целый дом, вряд ли можно считать роскошью — слишком много пустых чёрных окон он видел на короткой улочке. Возможно, когда-то и в них загорится свет, но надеяться на это в ближайшие годы бесполезно.

С трудом стянув сапоги, Велион снова повалился на кровать, намереваясь спать в одежде. Всё-таки он порядком перебрал, и одежда для него сейчас была просто непреодолимым препятствием.

Пир, мягко говоря, был убог — рыба, козлятина и овощи. Зато выпивки было предостаточно. Стренле объяснил это тем, что пить было просто некогда: взрослые мужчины постоянно работали в поле, рыбачили и охотились, помимо этого им постоянно приходилось стоять на часах, особенно ночью. Велион познакомился с женой Стренле, сухощавой, но симпатичной женщиной с сильным характером, и, конечно, главой клана — Р" коистрохонном, выжившим из ума стариком, свалившемся под стол к собакам после первого же стакана браги. Впрочем, жители Плёса посчитали это за удачу. Главу клана не ненавидели, а скорее презирали, как блаженного или маленького ребёнка. Впрочем, таковым Р" коистрохонн и был уже пару лет.

Плевать… не ради него Велион пойдёт в могильник, а, например, ради той рыженькой, которая недвусмысленно предложила ему во время пира придти к ней в гости и осмотреть спальню. Вспомнив, что Стренле обещал ему женщину, тотенграбер уселся на кровати, стараясь сосредоточить взгляд на двери. Вот так, сидя на кровати, он и заснул.

Проснулся могильщик ещё затемно. Пошевелившись под одеялом, он понял, что рядом кто-то есть. Видимо, этот кто-то раздел и уложил его спать.

— Проснулся? — раздался рядом тихий и приятный женский голос.

— Угу, — неуверенно промычал тотенграбер, облизывая пересохшие губы. — Долго я спал?

— Пару часов. Зажечь свет?

— Угу.

Девушка выскользнула из-под одеяла и некоторое время шуршала у стола, видимо, разыскивая огниво. Когда зажёгся свет, Велион понял, что перед ним не та рыженькая, что предлагала ему посетить её спальню. Девушка, стоящая в свете лампы, была светловолоса и невысока, но неплохо сложена, несмотря на юность.

— Сколько тебе лет? — спросил Велион, садясь на кровати.

— Семнадцать.

— И ты…

— Да, я, — немного резко ответила девушка. Но, как могильщик понял, эту резкость вызвали скорее страх и волнение, чем неприязнь. — Здесь нет мужчин, подходящих мне по возрасту, и мне уже почти два года приходится ждать, пока кто-то из парней достигнет совершеннолетия.

— Не бойся. Если ты не хочешь…

— Я сама пришла сюда, — твёрдо ответила девушка.

— Как тебя зовут?

— А тебе есть до этого дело?

— Есть.

Островитянка склонила голову. Могильщику показалось, что она сейчас заплачет. Но девушка подняла голову и тихо сказала:

— Илея. — Она подошла к кровати и села, прижавшись своим плечом к плечу Велиона. — Хочешь пива? Господин Стренле сказал принести тебе жбан.

— Да, пожалуйста.

Илея поднялась с кровати. Велион тяжело сглотнул. Он чувствовал, как дрожало плечо девушки. Она его боится? Но почему тогда не уходит? Чёрт бы побрал Стренле, приславшего ему эту девушку, лучше бы отправил ту рыжую. Но Илея говорит, что она здесь добровольно…

Тем временем островитянка уже налила пиво и, протянув могильщику кружку, глотнула из своего стакана. Велион молча смотрел на неё, утоляя жажду. От пива он снова почувствовал опьянение, но всё же не такое, как это было вечером.

— У меня нет жениха, а возможно и вообще не будет, — неожиданно произнесла Илея. — Вряд ли кто-то возьмёт в жены… пользованную. Но… скажи, ты действительно веришь в то, что всё наладится?

— Да, — солгал могильщик, чтобы хоть немного успокоить девушку.

По щеке девушки побежала слезинка.

— Моих родителей убил один из… этих, — сказала она. — Три с половиной года назад. И больше всего на свете я хочу, чтобы вы сожгли их, сожгли всех. И если это поднимет твой боевой дух или сделает нас для тебя не чужими, то я готова всю жизнь ходить в девках.

— Подожди… — пробормотал Велион. Он чувствовал себя идиотом. Совсем не таких разговоров он ожидал перед сексом. Но Илея уже шагнула к нему, прижалась всем телом и поцеловала, неумело, но жарко. Её руки прошлись по спине могильщика, а после скользнули под одеяло.

Месть… жизнь… Велиону стало плевать на всё. Он обнял Илею и опрокинул её на кровать.

Два жгута обвили ноги могильщика, ещё два схватили руки. Его лицо будто окунулось в свежую пахучую траву, но из травы неожиданно выскочили три присоски, две из них проникли ему в ноздри, а третья старалась влезть в рот, но могильщик, крепко стиснувший зубы, не сдавался.