Могильщик. Трое отвергнутых

– Это не Хасл, это оборотень, - пробормотал Эрли.
– Чужак утащил его к Серому Зверю...

– Ты оглох, Эрли? Или отупел? Или ты думаешь, что я не могу отличить Хасла от оборотня? Если я спрашиваю, почему вы связали Хасла, значит, я вижу, кто лежит передо мной связанный.

– Эрли, - тихо сказал Эзмел, - ты его связал, ты и развязывай.

– Я же говорил, - довольно улыбаясь, произнёс Хасл.
– Я - это я и есть.

На лице Эрли читалась непередаваемая гамма чувств, когда он подошёл к товарищу, чтобы развязать ему руки.

– Ты не мог знать, что это не я, - прошептал молодой охотник. Эрли сконфужено промолчал.

Наконец, Хасл поднялся с пола. Пока он находился в бессознательном состоянии, его руки так затекли, что он перестал их чувствовать. Сейчас же онемевшие конечности начали ныть.

– От тебя воняет, - сказал ему Друг, - но так уж и быть, садись за стол, выпей и поешь. Наверное, у тебя были причины, чтобы встретить меня обоссавшимся. А ты, Эзмел, пока расскажи о своей причине, по которой вы, пусть и безуспешно, вызывали меня.

– Меня водой облили...

– Конечно, конечно, Хасл. Эзмел, я жду.

Старый рыбак начал повествование с убийства дровосека, но Друг отмахнулся от него как от назойливой мухи:

– Если ты думаешь, что я не знаю, будто кто-то убивает людей, ты в меня не веришь. Если ты думаешь, что я не знаю, будто кто-то пробрался к нашему прекрасному городу, ты в меня не веришь. Я прекрасно знаю, что за убийца завёлся в наших краях. Я прекрасно знаю, что за чужаки завелись в наших краях. И я работал над этим, потому-то вы и не могли до меня достучаться. Но достучались... скажи-ка, Хасл, как тебе это удалось?

– Во мне проснулся твой дар, Учитель.

– Вот как! Какое же чудо! И что ты умеешь?

– Чувствовать растения, - с гордостью ответил Хасл, поглядывая на других.

– Бесполезное умение, когда у тебя руки затекли так, что ты и пальцами шевельнуть не можешь. Бесполезнейшее, не находишь? Ну да ничего, бывают и бесполезные дары, кому как тебе не знать. Помнишь, я подарил тебе камень, и ты с Йоля до Йоля носил его с собой, бахвалясь подарком перед всеми, пока я не приказал его выкинуть? Я сделал это специально, но урок, как я погляжу, до тебя ещё не дошёл. И вот ещё что скажу - раз ты думал, что я не знаю о твоём даре, ты в меня не веришь. Ну да ты молод. Давай руки.

Молодой охотник вложил свои руки в ладони Друга. Больше походило на то, будто он сунул свои руки в печь - сухая кожа Учителя жгла так, что Хасл едва не заорал от боли.

– Всё готово, - сказал Друг, буквально отшвыривая руки Хасла от себя.
– Если у вас нет ко мне других дел, я очень разочарован.

– Есть дела, - быстро проговорил Эзмел.
– И куча вопросов.

– Задавай. Но быстро, я уже начинаю злиться.

– Что нам делать с чужаком, похитившим Хасла?

– Ничего. Он уже практически труп. Дальше.

– Что нам делать с убийцей?

– Ничего. Он уже практически труп. Дальше.

– Что нам делать с убитым чужаком.

– Закопайте. Он уже труп. Дальше.

Старый рыбак как-то потеряно посмотрел на остальных, но никто больше ничего не говорил. Друг действительно выглядел раздражённым, кроме того, его отвлекли от каких-то важных дел...

– Не задерживай меня, Эзмел!
– зло сказал Друг.

– У меня есть вопрос, Учитель, - подал голос Хасл.

Он едва сдерживал слёзы - руками он уже владел, но боль после помощи Друга была чудовищной. К тому же, у него так колотилось сердце, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди, да и дыхание сбилось, будто он обежал весь Бергатт. И всё же он обязан задать этот вопрос.

– Откуда взялись чужаки?

– Это самый глупый вопрос, который я слышал, - пожал плечами Друг.
– Из Мёртвого мира.

– Но все должны были умереть там! Ты же говорил, что все должны были умереть.

Эрли, который до этого сидел рядом с Хаслом, начал от него отодвигаться, но молодой охотник даже не обратил на это внимания. Его куда больше занимала реакция Друга, но тот как будто вообще ничему не удивлялся.

– Очевидно, я ошибался, парочка выжила, - сухо ответил он.
– Мне неприятно об этом говорить, но таким как ты, Хасл, видимо, нравится тыкать других носом в их ошибки. Но я не удивляюсь, твой отец был таким же.

– Ни мёртвый чужак, ни этот не выглядели на семьдесят лет, - продолжил Хасл. Сердце колотилось уже от волнения, но охотник чувствовал, что должен выспросить обо всём этом у Друга именно сейчас, когда их слышат другие. Хотя сейчас ему казалось, будто в домике их осталось только двое.

– Откуда тебе, которому судьба отмерила лишь сорок лет, знать, сколько живут чужаки и как выглядят в семьдесят? Даже я не знаю, хотя готов поклясться, что они уродливы. Кстати, нужно будет посмотреть на этого перед уходом.

– Уродливы. Но чужак говорил мне про город Новый Бер...

– Хватит тратить моё время попусту!
– рявкнул Друг, вскочив и в гневе ударив кулаком по столу.
– Чужаки лживы. Возможно, они похожи на уродливых людей, но они не люди. Он мог наговорить тебе что угодно, лишь бы запудрить мозги. Но, - Учитель смягчился так же быстро, как и впал в бешенство, - у нас с тобой ещё будет время поговорить об этом. Я надеюсь, ты хорошо поел, мой мальчик, потому что дорога нам предстоит неблизкая. Тебе бы помыться, но у нас слишком мало времени и слишком много дел.

Хасл поднялся из-за стола, готовый идти за Другом, чтобы продолжить расспросы, но тут его словно громом поразило.

– Дорога?
– спросил молодой охотник помертвевшими губами.

– Конечно, дорога, мой мальчик. Если кто-то из тех, кому подходит очередь, конечно, не захотят тебя заменить.
– Друг посмотрел на ухмыляющегося Викле и угрюмого Эзмела.
– Ну, хозяин хутора вряд ли захочет, я этого не одобряю, но людям порой нужно кого-то ненавидеть. А что скажет старый рыбак?

– Парня, конечно, жалко, - задумчиво сказал Эзмел, - но... Чем меньше тебе остаётся Йолей, тем больше начинаешь их ценить.

– Выходит, ты идёшь со мной, - печально развёл Друг руками.

– Но...
– промычал Хасл.

– Ты вызвал меня в неустановленное время. Взял ответственность за людей на себя. Ты должен за это уплатить своим пребыванием среди людей. Не бойся, мой мальчик, я не сделаю тебе ничего плохого, а ты сможешь задать мне беспокоящие тебя вопросы, и я дам на них самые полные ответы, которые знаю.

Друг вцепился Хаслу в плечо, его ладонь вновь жгла кожу калёным железом.

– Ты же лучше своего отца?
– буквально прошипел Друг.