Мои 365 любовников
Шрифт:
– Очень испугалась?.. Ну, ну, ну… пожалуйста, пожалуйста, взгляни на него ещё раз… такой тугой и такой большой… ты с удовольствием на него смотришь? Он тебе нравится? Тебе уже приходилось такое видеть? Сколько раз? Он тебя радует?
Я почти неслышно выдохнула:
– Да-а-а…
– Ты хотела бы почувствовать его внутри?
Я перевернулась на живот, отрицательно затрясла головой и зарылась лицом в подушку!
– Нет, нет, ради бога, не сегодня, не-е сегодня!
– Не сегодня? Почему? Пожалуйста, пожалуйста! Подари мне блаженство! Вот увидишь! Всего лишь самую малость, только один единственный раз!
Сейчас я была совершенно голая, сорочка прикрывала только узкую полоску на бёдрах, постельное бельё было скомкано, и Иги, оседлав меня, фыркал, пыхтел, умолял и всем своим
– Не-е-ет… не-е-ет!
Затем, когда по члену его уже потекла тонкая струйка влаги, я вдруг сделала вид, будто вконец обессилела, уронила руки на постель, закатила глаза и вдруг широко развела ляжки, предоставляя Иги возможность самостоятельно занять правильную позицию! В охватившем его страстном возбуждении он не сразу нашёл вход в сладкую дырочку, я для порядка тихонько вскрикнула и повернулась так, чтобы он сам собой оказался внутри, не тратя на это слишком много времени и усилий! Наконец! Свершилось! Ну, теперь надо было видеть нашего Иги. Половой акт получился недурственным! Громадный мужик едва не задавил меня насмерть, проткнув чуть не до самого сердца, пружины кровати жалобно скрипели, такое этот гостиничный номер едва ли когда-нибудь видел!
– Ты-ы-ы с удо-вольствием отдаёшься?.. Да-а-а?.. Тебе при-ят-но?.. Член тебе нравится?.. Какая у Пепи узенькая и сладенькая щелочка!.. Ей хорошо?
И внезапно, прямо посреди процесса, он начал меня «допытывать», как принято у нас выражаться!
– Не правда ли, я у тебя не первый?.. Нет?.. Третий?.. Другие действовали так же прекрасно?
В ответ я жалобно простонала что-то нечленораздельное, отрицательно покачала головой и для пущей наглядности всхлипнула!
– Та-а-а-ак… та-а-а-ак… а-а-а-га… пре-кра-а-а-сно… что-о-о… бр-р-р…
Я не могла взять в толк, зачем ему это нужно – обычно Иги был таким разумным человеком, но вот в делах постельных оказался сущим ребёнком! Он всё время хотел, чтобы я восхищалась им и разыгрывала из себя девственницу! Ну, эту радость я ему, слава богу, могла доставить, ибо по узкому входу в мой вертеп нельзя было заметить, что он уже многим оказывал гостеприимство! Наконец он выстрелил в меня струёй горячей спермы, зарычал, вскинулся вверх и, заскрежетав зубами, всеми десятью пальцами впился мне в голые ягодицы! Потом обвалился на меня, уткнулся разгорячённым лицом мне в плечо, ещё немного поводил во мне истекающим пестиком и проклокотал:
– На-ко-нец! Слава богу…
Вскоре он встал, пот ручьями струился с него, но он был безмерно счастлив! Между исполинских ляжек его качался ещё не утративший эрекции член, и, когда он теперь снова улёгся рядом со мной, я как бы случайно погладила его бравого служаку и растёрла по жёлудю последние капли! Мой Иги замурлыкал как старый кот. Он погладил меня по волосам, поцеловал мне руку, и вдруг я ощутила у себя меж грудей холодную каплю! Иги положил мне на грудь изумительной красоты рубин!
– Когда мы приедем в Вену, надо пойти с ним к ювелиру!
Камень был действительно изумительной красоты, позднее к нему добавились ещё сапфир и бриллиант, и все три камня Иги велел вправить в одно кольцо, которое я ношу и по сегодняшний день! Забавно, насколько он был влюблён, я же редко испытывала с ним чувство. Я сношалась со взрослым мужиком, однако, меня часто не покидало ощущение, что я натаскиваю гимназиста! Но он проявлял щедрость и признательность, и когда я показывала ему что-нибудь новенькое, был вне себя от восторга, как будто впервые проникал в женщину!
В Вене, куда мы вернулись в понедельник, я получила жильё в его дворце на бульваре Ринг! Замечательный дом, однако, сам Иги занимал только первый этаж, там же находилась и его контора. Я поселилась на втором этаже у генеральской вдовы, мужа которой он когда-то знавал и которой почти полностью сократил арендную плату с тем, чтобы та предоставила в моё распоряжение прекрасную огромную комнату, выходящую окнами на Ринг! У Ксандля я имела целую квартиру, однако комната от Иги была роскошнее! Он велел перенести ко мне из своих апартаментов множество красивых ковров, бронзовые статуи,
изящные безделушки, старинное оружие и коллекцию фарфоровых изделий вместе с застеклённым шкафом.Я жила как принцесса, но Иги редко поднимался ко мне наверх, преимущественно я сама по вечерам спускалась к нему. В восемь часов он имел обыкновение принимать ванну и больше всего любил, чтобы я купалась вместе с ним! Ванная комната была просторной и целиком выполнена из мрамора, собственно ванна представляла собой небольшой бассейн, встроенный в пол, две маленькие бронзовые фигуры помогали сойти в него. Чаще всего Иги встречал меня в полосатом, турецком халате, целовал руку и потом очень медленно раздевал, порой это могло длиться три четверти часа. Он целую вечность целовал и вылизывал каждый участок моего тела. Процедура раздевания доставляла ему величайшее удовольствие. Медленно освободив меня от бесчисленных застёжек, крючочков и петель, он иногда принимался играть своим толстым, широким языком на моей надушенной мандолине, прямо в «погреб» он заходил ко мне редко. Ему также нравилось, когда я лизала его, вот только это нередко превращалось в сплошное мучение, поскольку требовалось очень много времени, чтобы довести его до оргазма, и у меня часто сводило судорогой язык. У каждого еврея, которому сделано обрезание, головка члена постоянно обнажена и потому гораздо менее чувствительна, чем у христианина. Однако мне полезно было найти подход и к такому жёлудю, а с Иги я этому научилась. И ещё одним положительным качеством обладал Иги. Всякий раз, когда я бывала с ним вместе, он дарил мне деньги, даже таксу себе определённую выработал. За щекотание головки члена или за сдрачивание я получала большую и блестящую серебряную монету в пять крон, а за лизание – двадцать крон. Во время купания он любил предаваться игре в вопросы и ответы, которую сам придумал и с помощью которой он возбуждал в нас обоих эротическое вдохновение.
Он:
– Так, чем же мы займёмся сейчас?
Я:
– Не знаю!
Он:
– Нет, знаешь!
Я:
– Будут сняты юбка и шта… нет, мне стыдно…
Он:
– И штаны тоже! Что мы тогда увидим?
Я:
– Не скажу!
Он:
– Тогда я тебе сам скажу! Мы увидим маленькую сладкую дырочку!
Я:
– Нет, мне лучше уйти, убежать отсюда!
Он:
– Что за глупости ты придумала! Затем девочка пойдёт ко мне в ванну! Кто же там уже поджидает девочку?
Я:
– Член!
Он:
– Да, правильно, член! Большой! Толстый! Тугой! Член, член, член!
Я:
– И потом он войдёт в маленькую узкую щелочку! Но не сделает больно! Щелочка такая узенькая!
Потом он первым заходил в воду, плескался и булькал точно морж, хватал меня, когда я тоже начинала спускаться, и втаскивал меня в воду, так что только брызги летели во все стороны, заливая пол. Он аплодировал мне, ласково гладил, а затем надавливал, будто собираясь делать мне массаж. После этого усаживал меня на дно ванны между своих разведённых ног, так что густые волосы на его груди щекотали мне спину. Сжимал и сдавливал мои титьки, захватывая их то через моё плечо, то из-под мышек, сжимал мою попу могучими ляжками, и я поясницей чувствовала его стражника, уже в напряжённом ожидании стоящего на посту! При этом он без умолку болтал всякий вздор:
– Единственная моя… если бы тебя не было у меня… боже, какая беленькая и сладкая… а попочка… так, где же там наша малышка, сладенькая… боже мой, какой животик…
Как правило, потом он привлекал меня под водою к себе на член и вставлял мне его снизу и сзади, отчего вода смешно булькала, хлюпала и плескала.
Я долго сохраняла верность Иги, меня, надо признать, утомило венгерское путешествие, кроме того я не хотела портить с ним отношения. Но один раз я была уже на волосок от этого, и всё из-за идиотских «фотографий обнажённой натуры», как выражался Иги! Ведь мой Иги, кроме всего прочего, увлекался фотографированием, забавы ради, однако делал весьма неплохие снимки. И когда я однажды зашла в ванную комнату, там, на трёх тонких ножках, уже стоял массивный ящик с камерой, а Иги вставлял в него пластинку! Естественно в ванной уже находился и широкий диван, на котором сегодня лежал пёстрый японский платок, вышитый птицами!