Мои двенадцать увольнений

Тут каждый день какой-нибудь праздник, сотни храмов от совсем крошечных до вместительных. Кто-то приезжает сюда познать себя, кто-то покутить, а зачем сюда приехала я? Уж точно не пытать себя воспоминаниями. Надо идти дальше. А пока просто не думать. Вот группа женщин, что убеждает себя в своей божественности — танцует, повторяет мантры, «просветляется», меня тоже позвали. Все эти притчи, «улыбки печенкой», отвлекают от навязчивого «Как?».

Думать только о том, что делаешь в данный момент, и ни о чем постороннем. Вот в моей руке манго, очень сочное аппетитное, и я его буду есть маленькими кусочками. Вот шезлонг, что стоит переставить, а то обгорю. Вот книга, нужная, но ужасно скучная, про финансовый анализ, продираться за новыми знаниями, которых там оказалось не так и много. И так три недели, думать только о том, что делаешь в данный момент, и ни о чем другом.

Ни на минуту одну не оставляет, примирение после размолвки и взаимных измен? Не Николь, не Николь, для нее подобное не характерно. Она не умеет прощать подобное, а уж мстить в отместку и подавно.

Но Роман рядом и крепко прижимает ее к себе, она улыбается. Совместный отпуск вернул взаимопонимание в семью, что надеялся разрушить. Она тогда уже знала, что вернется или сам подтолкнул ее к этому решению? Никогда не думал, что буду любовником замужней женщины, все эти дурацкие анекдоты теперь обо мне. Побыл любовником и хватит. Ее решение.

За месяц всего одно сообщение в ответ — «забери Славу». Она просто вычеркнула меня из круга своих знакомых, игнорируя звонки, сообщения, и думаю, что даже письма, что отправил по старинке почтой, читать не стала.

Легкий кивок приветствия, все чего удостоился за вечер. Ушли они рано. И я абсолютно точно знал, что ночует она в семейном гнезде. Слава ее оттуда каждое утро забирал, а вот вечером все чаще Рома.

Зубров выполнял свои обязательства по поддержке основательно, так никто и не заподозрил хромоту. Мое везение проявило себя во всей красе. В последний день отпуска напоролась на морского ежа, пока Иваныч пытался вытащить иголки народными способами, расковырял все до крови, но шипы так и остались внутри. Эх, жаль, что Бонда рядом не было, в каком-то из фильмов он изящно решил проблему. Джеймса не было, была перевязка, перелет, и уже на Родине Ромка затащил к хирургу. Жить буду, ничего страшного, если бы не ковырятельство Иваныча, то зажило быстрей.

Удобные тапочки, привычные уже вечерние процедуры красоты у зеркала и отсчет до свободы. Меня все устраивало в комнате отдыха — собственный вкус, качество, не устраивало, что это не мой дом. А еще ежевечернее «обучение» от Ромы, теперь я допущена к самым сокровенным тайнам фирмы, и мне надо знать какие договоренности есть по каждому объекту, кто эти «партнеры», с которыми надо быть осторожной, с кем и как общаться. Я-то свято верила, что миссия сея на Горского возложена. А тут очередная «радость». Вот чтоб мне заезд к объекту не закрыли на время реконструкции, мне надо не забыть ему паркинг заасфальтировать, но только прежде взять с него обязательство о проезде. Может ну ее, эту реконструкцию? Рухнет и рухнет. И таких уточнений мульон. Все, съезжать надо, а то тюкну Ромочку чем-нибудь. Если квартира после затопления не просохла, то в гостинице поживу. Но валить надо.

— Иди к черту, — сразу задала направление отражению.

— Да я просто чай хотел позвать попить. Без работы.

— Точно?

— Да.

— Через три минуты буду.

И в кухне все замечательно, мебель шикарная, итальянские мурлыка расстарался, сроки почти не сорвал, всего-то на две недели с доставкой затянул. Может не те стулья, или тарелки, или просто мужчина напротив совсем не тот, но идеальная кухня была просто помещением с набором мебели, посуды, техники, бездушной и чужой.

— Моник на следующей неделе переедет, контракт закончился.

— Рад?

— Не то слово.

Радостный Ромка меня даже немного утомил, только и слышала о том, каким замечательным отцом он будет, как хочет ребенка и что это точно будет мальчик. Утром в субботу он потащил меня покупать все нужное для малыша, убедить его, что рано еще все это скупать не получилось, он как идиот прыгал по магазину. И почему он тащит меня?

Счастливая семейка для разворота журнала, Николь и Роман пронеслись мимо и завернули в магазин для будущих родителей.

— Ой, да ладно, уговорил. Пошли, я спец в колясках, сейчас такую крутую выберем.

Я шел за ними, знал, что не надо мне за ней следить, но не мог не идти. Пусть так, пусть тайно, но хоть ненадолго быть с ней.

— Да что ты в вертолет радиоуправляемый вцепился?

— Так пацан же будет.

— Вертолет ему понадобится лет через пять. Так и скажи, что для себя приглядел. Слушай, Даниил Романович звучит.

— Звучит. Даниил Романович! Классно!

— Питание хватать не надо, оно протухнет до родов.

— А что еще-то купить можно?

— У меня есть заветный список покупок.

Ключи через Славу вернула. Это ее выбор. Я должен его принять. А теперь у них еще и ребенок будет. Они бегали от одной полки к другой, расспрашивали продавцов, в шутку спорили и много смеялись.

— Что с тобой?

— Голова закружилась. Я немного посижу.

— Воды принести?

— Да.

Усталость сказывалась, последние недели я практически не спала, нервы стали сдавать. Завтра я начну опять увольнять людей, замена коллектива работа неприятная, но Горский приказал продолжать начатое. Все наши нововведения проходили с таким трудом, что проще было сдаться, но тогда фирму можно закрывать, даже не знаю что во мне больше упрямства или глупости, но я хотела реанимировать фирму, всего лишь надо нормально организовать ее работу, но это так трудно.

— Держи.

Я сделала несколько глотков, легче не стало, но пришлось бодрей улыбнуться озабоченному Ромке.

— Уже желаю, что попросил тебя стать директором.

— Я так плохо работаю?

— Гробишь ты себя.

— Все нормально, устала немного. Но скоро у меня будет длительный отпуск.

— Да уж, скоро. Мы все купили?

— Ага.

— Тогда домой.

— Мне надо на работу.

— Какая работа в субботу?

— Рутинная, надо документы разобрать.

Главное добраться до машины, там будет легче. Ромка меня практически нес к ней.

— Отвези ее домой. И никаких на работу, ей плохо. А лучше сразу в больницу.

— Я в норме.

— Домой.

— На работу, заберу документы и домой меня отвезет мой водитель.

Рома нехотя согласился.

В холле офисного здания села на диванчик, так там и осталась. Пришлось Славе отдавать ключи от кабинета и объяснить где нужная папка. Дома стало легче. Все же завтра в поликлинику пойду.

Так, анализы в очередной раз решили меня довести до паники. Хотя может в этот раз результат и правдив. Не вовремя только, еще столько всего надо сделать, столько совершить. Или наоборот, вовремя, может мне уже пора остановиться и начать жить.

Но прежде чем остановиться и начать жить, надо перепроверить результаты и…, начну с перепроверки, а то может и 'и' не понадобится.

Так, все подтвердилось, скоро я стану мамой. Боже, и какой же мамашкой я буду? Мое поведение иногда хуже, чем у ребенка, вот чему я могу научить малыша? Ой, еще хуже меня есть, а уже мамашки давно.

«И давай честно, Николька, ты сама этого хотела. Даже в Сингапуре предохранялась. А тут… Хотела, и хотела от него».

Все же придется идти и разговаривать с отцом малыша. Только сначала на ком-нибудь попроще потренируюсь. Можно на Ромке, он у нас человек подготовленный, у него скоро свой малыш будет, он не слишком яростно отреагирует.