Мои? любимыи? (не) медведь (+ Бонус)

– А то.

Саша достает большую корзину, открывает ее и демонстрирует мне две бутылки вина, упаковку пармезана, мясную нарезку, кольцо колбасы и багет.

– Да ты реально романтик. Только сладенького не хватает.

– Обижаешь. Это все в пакете вместе с пледом.

– Стоп. А где обещанное кольцо?

– И ты говоришь, что у тебя хорошее зрение, когда не видишь кольцо домашней подкопчённой колбасы?

– Вот знаешь, наши сыновья все же похожи на тебя.

– Ну, разве что только красотой.

– Не только. Хитрожопость у вас общая.

– Так себе комплимент. Собирайся, женщина.

Поиск подходящего места затянулся на целый час. В нашем возрасте столько ходить по лесу – чревато наутро больными ногами и поясницей. Однако, упертому Потапову это не объяснить.

– Кажется, мы тут не одни, – указываю взглядом на палатку, рядом с которой стоит мангал.

– Конечно, не только я хитрожопый и выбираю хорошее место. Еще немного пройдемся и там такой вид откроется на озеро, охренеешь.

– А вот у них шампанское, между прочим.

– Зато нас не будет пучить. За мной.

– А знаешь, что я сейчас вспомнила?

– Знаю. Чур в этот раз, если увидим собаку, на дерево не залезай. Я тебя уже поймать не смогу, спина не та.

– А ты думаешь, я на него залезу? Ха.

– Зная твою любовь к деревьям, думаю, что сможешь, Алинка-дендрофилка.

– Нет, дорогой. Увы, не смогу. Долго мы еще будем идти? Я устала.

– Еще немного.

К счастью, не соврал. Пару минут и перед нами открывается прекрасное место. И все-таки я испытываю стойкое ощущение дежавю, когда Саша подводит меня к краю, где перед нами открывается красивый вид на озеро.

– Лепота. Можем даже искупаться, – предлагаю я.

– Можно даже голышом.

– Давай не будем пугать нашими голыми телами птиц.

– А давай будем. Сначала искупаемся голышом, а потом вино с колбасой.

– Ну давай.

– Извините, а вы не могли бы раздеться в другом месте.

Я могла бы подумать, что у меня слуховая галлюцинация, но, чтобы нам обоим показалось – нет. Синхронно переводим взгляд назад. А затем выше. На дереве, причем на приличной высоте, находится… девушка. Почти голая. Как когда-то я, в трусах и без лифчика. Чувство дежавю еще никогда не было настолько ярким.

– Э-э-э, девушка, может, вам помощь нужна? – первым не выдерживает Потапов.

– Нет, спасибо. Я надеюсь, я ее и так скоро получу.

– Вы боитесь слезть с дерева? – осторожно интересуюсь, уже зная ответ.

– Очень.

– А помощи вы какой ждете?

– Жду пока придет мой мч с лестницей.

– МЧС ждете? – скептически интересуется Саша.

– Мч, глухня, – толкаю его в бок.

– Это что еще такое?

– Молодой человек.

– Господи, понапридумывают названий.

– Ой, молчи. Девушка, – вновь перевожу взгляд на дерево. – А где он лестницу возьмет?

– Я послала его в ближайший дом на горе. Он скоро должен вернуться.

– И как давно вы на дереве?

– Кажется, пару суток. А на деле минут пятнадцать. Но все гуд. Люблю смотреть на всех свысока. В смысле, деревья люблю.

– Девушка, – не унимаюсь я. – А вы уверены, что ваш парень вас не кинул?

– Нет. Он, конечно, та еще скотина, но не полный мудак. Он вернется. Не волнуйтесь. Идите куда-нибудь правее или левее. Но не голышом. О, а вот и он.

Не знаю, кто больше обалдел «та еще скотина, но не полный мудак» или мы с Сашей. Но, судя по тому, что у нашего сына глазные яблоки хотят вылезти из орбиты, все же он больше.

– Вы что тут делаете? – первый не выдерживает Сережа.

– И тебе привет, сыночка. А мы в санаторий приехали. Вот по лесу гуляем, вино будем сейчас пить.

– Матерь Божья, не гей! – чуть ли не хлопая в ладоши, радостно произносит Потапов.

– Саша! – в очередной раз толкаю его в бок.

– Капец, – синхронно переводим взгляд на дерево. – Где, блин, лестница?

– Дом закрыт. Стало быть, хрен, а не лестница. Давай отцепляйся от дерева и прыгай. Я тебя поймаю.

– Нет! Не могу! – чуть ли не плача произносит девчонка, кажется, еще крепче вжимаясь в дерево.

– Эля, мать твою. Прыгай! Сказал, поймаю, значит, поймаю. Не бойся.

– Ты так же говорил про насекомых, когда ставил палатку. А в итоге у меня кто-то оказался в трусах. Ты так же говорил, что здесь нет людей, а я полуголая перед твоими родителями. Я тебя убью.

– Ты сначала с дерева слезь. Прыгай!

– Девушка, сто лет назад я была в таком же, как вы положении. Примерно на такой же высоте без лифчика и в рваных трусах, когда убегала от собаки. У вас хоть трусы без дырок. Не переживайте. Вы главное прыгайте не как я в позе звезды. А то спину Сереже повредите. А мы отвернемся и смотреть не будем. Все нормально.

– Да прям щас я отвернусь, – возмущенно произносит Саша. – Ну уж нет, я ему не доверяю. Специально возьмёт сейчас и не поймает ее, чтобы нас не знакомить.

– Дурдом! – зло бросает Сережа. – Мама, хоть ты отверни его.

– Все, все, не переживай. Саша, – хватаю за руку Потапова и притягиваю его к себе.

У меня обзор отличный, в отличие от Саши, который теперь повернут к дереву спиной. Судя по тому, как собралась прыгать девчонка, навредить она хочет не только Сережиной спине, но и голове.

– В коре дерева живет, так называемый, короед-волосевик. Он поедает не только кору, но и волосы. Въедается в волосяные луковицы, – вот же звездобол. – Если не прыгнешь в ближайшее время, со временем останешься лысой.

Раз, два, три, четыре… на пять девчонка прыгает аккурат как я тридцать один год назад. К счастью, все целы. И о чудо, наш сын догадывается снять с себя футболку и передать девушке.

– Теперь можешь повернуться, – разрешаю Саше, когда девчонка оказывается одетой.

– Ну что ж, теперь за знакомство можно и шампанского. И похрен на газы! – радостно произносит Потапов, потирая руки.

Конец