Мои неотразимые гадюки. Книга 1

Никакой фантазии. Конура, сложенная из заплесневевшего камня. Разбухшая плотно сбитая дверь с дыркой на манер деревенского нужника. Жуткая сырость – аж озноб пробивает. Дон пошевелил руками – под ним скользкая на ощупь солома. Дерьмо, а не обстановка. Ещё не хватало подцепить какую-нибудь заразу. А у него, как назло, в башке не имеется собственной баклаборатории. Всего в манипулятора напихали, не жалея средств и выдумки, а самого нужного нет. И в кишках революция – «барбос» настаивает на немедленном выбросе за борт всего, что он туда сплавил и подготовил к дефекации. Ты мне в штаны только не наложи – испугался Дон, активизировавшись. Я в обосранных штанах спасаться не желаю. А запасные когда ещё найду.

Испуг подействовал благотворно. Неимоверным усилием воли Дон взгромоздил себя на четвереньки. Разгрёб то, на чём валялся. Лихорадочно стянул штаны, передислоцировался на корточки и приступил к вулканическому выбросу за борт. Даже вонь не коробила – так ему было хорошо. Нагадил от души – сожрал-то и впрямь целую кучу. Произведя контрольный выброс, зарыл продукты жизнедеятельности в солому. Поразмыслив, оторвал рукав замызганной рубахи и занялся гигиеной. За всеми этими хлопотами не заметил, как прибавилось сил.

В глотке такой сушняк, будто он из Сахары выполз. Бадейка с водой имелась – позаботились уроды, кто бы они ни были. Но пить эту дрянь он не станет даже под угрозой пыльной бури во рту. Потерпит, ибо надолго тут не задержится. Кстати, о наболевшем: его хоть разик посещали, с тех пор, как упекли? Ага, не посещали. Он тут всего-то с полчаса валялся. Поскольку пленник считается нормальным человеком, никто не ожидает его пробуждения так скоро. И что, сидеть тут и тупо ждать, когда понадоблюсь – спросил он у самого себя. Нет, дотянуться до любого тутошнего жильца он сможет. Уже дотянулся – подтвердила «ищейка». Сразу до троих на разной дистанции.

А как воздействовать, если для этого требуется непосредственный контакт лицо в лицо? Блок внутренней защиты собирается защищать его внутренности? Или так и будет мариновать своему манипулятору мозги? Здоровье-то не купленное. Ещё немного, и можно вообще не стараться вытаскивать его отсюда с душевной травмой в полный рост.

И тут выяснилось, что биологическая часть манипулятора неуч и полная бестолочь. Да, спровоцировать резкую фокусировку сознания подопытного, дав чёткую установку на выполнение приказа, не выйдет. Укокошить и подавно, вследствие наличия непреодолимой преграды в виде… Короче – раздражённо потребовал Дон. Если короче – невозмутимо продолжил «барбос» - то в настоящее время он уже добился частичной фокусировки сознания ближайшего к ним объекта. Поселил, так сказать, непонятную объекту тревогу в его незатейливых мозгах. Тот пока в сомнениях, что от него требуется. Но в рамках поставленной перед ним задачи охранять пленника, должен, в конце концов, соотнести эту самую задачу с возникшей тревогой.

А если не допрёт – заволновался Дон, разминая конечности бодрящей физкультурой. Дожмём – пообещал «барбос» с непререкаемой уверенностью. Время ещё есть – успокоил блок защиты системы. Он умудрился нащупать сознание МЩС 1002-0053, глубина помрачения сознания которого… Ещё короче – ощерившись, нагавкал Дон на «системника». Хватит развозить. Лэти приходит в себя? Она, вроде, не так обжиралась, как остальные. Носом за столом клевала: всё-таки ещё ребёнок.

Да, Лэти приходила в себя, но была в самом начале пути. И если какая-нибудь сволочь резко выдернет малышку из этой фазы, аффект обеспечен. С одной стороны, повода так с ней поступить, как-то с ходу не придумать. Их усыпили, притащили сюда, спрятали. Куда этим говнюкам торопиться? С другой, если их притащили не для забавы с девочками, а в меркантильных целях, возможны варианты. Ищейки на хвосте, покупатели на подходе – мало ли. Короче, нужно скорей выбираться, пока ему не напугали малышку до полусмерти. Ей, конечно, далеко не тринадцать. Общим счётом уже двадцать три – большая девочка. Зато непуганая. И вообще! Это его семья! Его система. Ну, суки, вы конкретно зацепили за живое – зло встопорщился Дон.

Пока он петушился, «барбос» дожал свою рыбку. Та устала трепыхаться в сомнениях на невидимом крючке. И сделала единственно возможный в его ситуации шаг: попёрлась проверить заключённого. Дон в нетерпении торчал перед дырой в двери, продолжая разминку. По мере приближения, психологический портрет будущей жертвы прорисовывался всё основательней – на хрен бы он нужен? И когда в криво выпиленную квадратную дыру сунулась туповатая невыразительная морда, Дон не задержался ни на секунду, чтобы её рассмотреть. Тотчас загремел засов, и дверь туго подалась наружу. Он навалился на неё, подгоняя события, и вывалился прямиком на обалдевшего сторожа. Боевой режим нанёс маломощный узконаправленный удар в продолговатый мозг. Дон ещё не успел перевести дыхание и проморгаться, а мужик уже почил.

Затащив тяжёлое тело в провонявшую конуру и закрыв дверь на засов, он спокойно поднялся по довольно раскуроченной каменной лестнице. Попал в очередную конуру с признаками спецовки: стол, лавка, какое-то барахло, кучи мусора и прислонённая к стене обшарпанная алебарда. Выйдя в узкий коридор, Дон последовал на мысленный запах второго объекта, запеленгованного «ищейкой». Воин вырулил навстречу из какой-то двери по правому борту. Дона не интересовал допрос – мужик умер, не успев его толком увидеть.

Агрессивные позывы в башке «барбос» давным-давно утихомирил, но холодная рассудочная хмарь в душе цвела и пахла. Не то, чтобы хотелось крушить и убивать направо-налево. Нет. Но Дон вдруг потерял то глубинное человеческое ощущение, что убивать – это плохо. Ему было плевать. Он перестал видеть в людях людей – просто препятствие на пути. А следом пришло осознание: прежде он только игрался с манипулятором, а сегодня тот включился всерьёз. И любые попытки его притормозить ни к чему не приведут, кроме сдвига по фазе. Он инстинктивно отказался от бесперспективной борьбы, пустив всё на самотёк – лишь бы девчонки не пострадали. Любой ценой.

Поэтому следующая пара человекообразных умерла почти одновременно. Дон переступил через тело пышной грудастой бабы с красивым увядающим лицом. Прошёл мимо рухнувшего навзничь жирного мужика в грязном фартуке. Оглядел просторную кухню, принюхался. Преспокойно уселся за широкий заляпанный всякой всячиной стол и принялся жрать. Всё без разбора, благо там было, чем подкрепиться. На широких блюдах разложено и холодное, и горячее, и десерт. Видать, барину пришло время пообедать после трудов неправедных. В преддверие дел и вовсе уж паскудных. Время же подзаправки манипулятора и вовсе прошло. Вот он и навёрстывал, заправляясь топливом под завязку.

Вы бы поосторожней – невольно посоветовал «барбосу» Дон. Его начинал пугать такой беспредел, чинимый над их общим телом. Запросто схлопочут заворот кишок и сдохнут на радость врагам. Казалось, время вообще остановилось, пока он планомерно и основательно работал челюстями. Разнообразие в эту скотскую кормёжку внёс лишь дюжий мужик, втащивший на кухню пузатый мешок. Они так и легли рядышком: ни в чём не повинный человек и в принципе не подлежащая суду вещь.

Закончился обед и вовсе экстравагантно, вызвав в душе истеричный ржач. Дон снял с одной из полок небольшую корзинку. Набросал в неё всё, что не доел. Запер дверь, ведущую во двор. Задраил окна-бойницы внутренними ставнями. Затем покинул кухню, повесив на левую руку корзину, а в правую цапнув глиняную бутыль с превосходным вином. Если бы он сам встретил такого придурка, пожалуй, вырубил бы его от греха подальше – вдруг кинется?

Жилая часть первого этажа началась с холла, все бойницы которого были закрыты ставнями. Для человека темновато, а мутанту хоть бы хны. Слева дверь в помещение для охраны – доложила «ищейка». Четверо. Трое в броне, сабли в ножнах, у одного в руках боевой нож. Четвёртый в цивильном, не вооружён. Дон пинком распахнул дверь и переступил через порог.

– Ты кто…, – успел обалдеть воин, подрезающий ножом ноготь.

И повалился с лавки. Когда рухнул второй воин, у третьего включился автопилот. Он даже выхватил саблю, которая звякнула о каменный пол прежде, чем рядом гулко отозвался шлем с головой внутри. Четвёртый успел вскрикнуть, но это уже не имело значения. Услышат его или нет – какая разница? «Ищейка» беспрестанно сканирует дом, а «эрудит» в том же режиме выбрасывает на экран информацию. «Барбос» натянут тетивой. «Системник» буквально рвётся с поводка: чует опасность, грозящую девчонкам. Пока манипулятор валандался с выходом на свободу, Лэти окончательно пришла в себя, хотя пришибленность после снотворного у малышки не прошла. И Паксая уже почти выскреблась. Одна Лэйра дрыхнет без задних ног.