Мои порочные преподы

С трудом досиживаю до конца торжественной части. И подрываюсь, едва ректор сует микрофон в стойку.

– Дура-а-а, – оценивает мои умственные способности подруга, но я не оборачиваюсь, пробираюсь сквозь толпу, к нему.

– Поговорим? – вырастаю перед ним.

Он отрывается от телефона. Окидывает меня беглым взглядом, задерживается в глубоком вырезе платья.

Плечи покрываются мурашками, я к таким откровенным декольте не привыкла, хочется сжаться, но себя останавливаю.

– Пойдем, – соглашается он, словно одолжение делает, и не дожидаясь меня, идёт к универу.

– Дим, – вздыхаю и нагоняю его. – От телефона оторвись. Минут на пять хотя бы.

– И чем мы эти пять минут будем заниматься? Грамоту твою очередную разглядывать? – он усмехается, но убирает телефон в карман.

Сворачиваем за угол.

В этом закутке мне не нравится, тут всегда бычки, плевки, собираются прогульщики, ректор грозился, что камеру здесь поставит, вычислить нарушителей, но лучше бы просто урну для мусора купил, студентов отсюда не прогнать.

– Говори, Ева, – Дима лезет за сигаретами.

– Мы ещё на прошлой неделе всей группой обсуждали, что сегодня идём в клуб, – переступаю каблуками, ноги с непривычки устали. – Я до тебя с утра дозвониться не могу. А вчера…

– Я до тебя три недели дозвониться не мог, – он стоит ко мне в профиль, выпускает дым, смотрит на скучно-серую дверь хозчасти.

– Ты же знаешь, была сессия, я готовилась.

– Все эти твои понты дешёвые, – он вдруг разворачивается и бьет меня по руке, выбивая грамоту, – в реальной жизни не стоят нихрена эти бумажки, Ева. Подтереться только ими можно. А ты их по стенам развешиваешь.

Молча глотаю колкости, смотрю на похвальный лист, упавший мне на туфли.

– Задолбался я уже, – он с треском затягивается. Негромко продолжает. – Не знаю. Не хочу так дальше.

На нас налетает порыв ветра. Вздрагиваю, веду голыми плечами, убираю волосы с лица и слежу, как грамоту от меня уносит, к черту ее.

Делаю несколько шагов в сторону, встаю перед Димой.

– Каникулы ведь начались, – робко напоминаю. – Все лето наше. А потом…

Он поднимает глаза. Светлые, почти прозрачные. Взглядом скользит по моему лицу и медленно выпускает дым краешком рта.

Жду его ответа, мелко трясусь, и внутри все кричит, что расставаться нам глупо, мы же любим друг друга, в моих мыслях походы, звёзды, рассветы, и он рядом.

– Иди сюда, – он вдруг притягивает меня за талию. Резко разворачивает, спиной впечатывает в щербатую стену. Его губы касаются моих, ощущаю слабый вкус алкоголя, отвечаю на поцелуй.

Все. Помирились.

Его рука грубо задирает платье, пальцы тянут трусики.

Распахиваю глаза и бьюсь, прижатая, с трудом уворачиваюсь.

– Ты что делаешь!

– Что? – он смотрит на меня мутным взглядом. – Ты же сказала. Все лето наше.

– При чем тут, – вырываюсь и хмурюсь, пытаюсь вытащить его руку, накрывающую промежность, от дискомфорта избавиться не могу, повторяю банальное, но честное. – Мы уже говорили про секс, я пока не готова.

Он молчит, дышит на меня спиртным. Слежу, за движением кадыка, он просто пьян, кажется.

– Ты не готова, а я готов, – он дёргает руку, царапнув меня по бедру. Рывком опускает мое платье. Смотрит, и глаза у него пустые, на губах издевательская улыбка. – Короче, Ева. Я пошел трахать баб. А ты давай иди еб*сь с учебниками. Чао.

Глава 2. Ярослав

– Выбил я разрешение, можем открываться.

Серега влетает в наш будущий офис, сияя шальной радостью. Всегда был излишне эмоциональным, вот и сейчас, наверное, гнал на всех парах к нашему бюро.

Прыгать от радости я не спешу, но внутри ликую: наконец-то! Закажем стильную вывеску, запустим сайт, шаблон которого уже готов, дадим рекламу.

Секретаршу нужно будет нанять обязательно. И посмазливее. Чтобы и смотреть было приятно, и трахать.

– Недели должно хватить, – прикидываю не слишком многочисленный список дел, который нужно выполнить. – Тогда и откроемся. Бумаги все в порядке? Точно?

– Точнее не бывает, я даже батю попросил проверить. Все чисто, не прикопаться.

Прикрываю глаза, откидывая голову на стену цвета беж. Дорого нам стоило наше адвокатское бюро, очень дорого. Начать хоть с того, что родители опрокинули нас со спонсорством.

– Хотите общее дело, так зарабатывайте, – слово в слово повторили и мне, и Яру.

И осознание того, что фирма, стоившая мне бессонных ночей за работой, скоро откроется, вдохновляет. Начнем с малого, затем уже расширимся, и…

– Отметим? – Серый оглядывает наш офис так, словно впервые видит. Представляет, наверное, как совсем скоро здесь будет кипеть работа.

– Такое грех не отметить, – встаю с удобного, дорогущего кресла. – Оттянемся, погудим, девочек снимем. Пару дней будем праздновать, а затем…

– За работу, – договаривает за меня друг.

Почти брат, даже ближе. Сколько я помню себя, столько и Серого: росли вместе, учились в одном классе, в Штаты поехали тоже вместе. И, кажется, научились уже читать мысли друг друга, и предугадывать действия.

– Тогда в «Да Винчи».

До дома, однако, добираюсь только ночью. И то, только чтобы душ принять, и переодеться.

Выхожу из ванной, окутанный клубами дыма и запахом хвои, и меня встречает занимательное зрелище.

Зрелище по имени Анастасия.

– И что ты здесь забыла, солнышко?

– Я соскучилась, масик, – Настя жеманно изгибается на моей кровати, выставляя напоказ свое обнаженное тело. Будто я там что-то не видел. – Может, помиримся?

– А мы не ссорились.

Ты просто мне надоела. И мозговынос твой тоже.

– Я же вижу, что ты злишься, – дуется Настя.

И зачем взрослые девушки так любят строить из себя капризных пятилетних детей? Смотрится невероятно глупо.

– Я злюсь, потому что ключи от квартиры я тебе не давал, – поднимаю с пола ее платье, и кидаю на обнаженное тело. – Прикройся, отдай дубликат, который ты сделала втихую, и проваливай. У меня другие планы на сегодня.

Хорошая выпивка, приятная компания, красивая девочка в номере отеля. На завтра план такой-же: пить, танцевать и трахаться. Дальше, скорее всего, отдых будет лишь сниться.