Мои волки. Любовь истинная и нет

— Все в порядке.

От моего ответа его лицо едва заметно кривится.

Закрывая меня от Эштера, Гор тянется к дверной ручке. Дом небольшой и уютный, всего одна комната, обставленная в деревенском стиле. Стены из декоративных бревен, пол дощатый, застеленный шкурами оленей. Из мебели — диван напротив камина, за спинкой в алькове большая кровать с решетчатым изголовьем. Окна в домике маленькие, оттого внутри сумеречно, но полутьма разбавлена мерцанием магических свечей. Это такие пузатые бочонки из воска без фитильков. Вместо настоящего огня над ними дрожат язычки искусственного колдовского пламени.

На столике перед диваном корзинка с фруктами и бутылка вина с тремя бокалами. Вряд ли у кого-то из нас есть настроение для подобной прелюдии, но я ценю попытки Эштера создать романтическую обстановку. Черный волк разводит в камине огонь, пока Гор осматривается с некоторым удивлением. И я чувствую укол злости: да, милый, это тебе не дешевый номер в мотеле, где грязно и неприятно находиться.

— А это зачем? — спрашивает Гор, наблюдая, как Эштер окуривает помещение с помощью ароматических палочек.

— Часть магического ритуала, — отзывается тот. От деревяшек к потолку поднимается кружевной дым, комната наполняется сладким запахом сандала.

— В прошлый раз ты ничего такого не делал.

— Потому что ты слишком спешил, — огрызается Эштер и поворачивается ко мне: — Элен, вина?

Я отказываюсь. Не уверена, что мои таблетки сочетаются с алкоголем, может, поэтому в клубе мне и стало дурно: смешать блокаторы и коктейль с водкой — глупая идея.

Закончив со своими манипуляциями, Эштер застывает рядом с диваном, и повисает неловкая тишина. Мы молчим и смотрим друг на друга, не зная, как сделать первый шаг.

— Ну, что? Приступим? — наконец говорит Гор, и это звучит настолько официально, что каждый из нас невольно морщится.

Глядя на кровать, Эштер расстегивает куртку, снимает футболку с короткими рукавами и тянется к пуговице на джинсах. Тело у волка великолепное, рельеф живота и рук впечатляет. Сильный, мощный самец, но не грузный — поджарый.

Со вздохом Гор тоже начинает раздеваться, одна я не знаю, что делать. И Гор, и Эштер видели меня обнаженной, так почему же сейчас я ощущаю себя стыдливой девственницей?

В этот раз жених не пытается диктовать условия, не требует, чтобы я оставалась в платье, — сам помогает расстегнуть молнию на спине и спустить бретельки лифчика. Переступив через упавшую к ногам ткань, я в одних полупрозрачных трусиках-стрингах иду к постели.

Прелюдия начинается с поцелуев. Гор, полностью голый, опускается на меня и, пока Эштер ждет рядом с кроватью, нежно берет в ладони мое лицо. Мужские губы касаются скул, опущенных век, приоткрытого в нетерпении рта. Бедром я ощущаю горячий член, сочащийся смазкой.

Любимый ласкает меня долго, неторопливо, словно оттягивая момент, когда придется уступить очередь Эштеру. Нежелание делиться очевидно, но в нем нет прежней агрессии: Гор не пытается доминировать, теперь у него иная тактика — жених дарит удовольствие, перетягивает на себя мое внимание, старается показать, насколько он искуснее соперника в любовных играх. Нежностью Гор будто извиняется за прошлый срыв. Его прикосновения подчеркнуто осторожные, как у адепта, припадающего к реликвии. Благодаря терпеливым ласкам я постепенно расслабляюсь и даже забываю о присутствии второго любовника, пока тот не напоминает о себе раздраженным рычанием:

— Мне так и стоять здесь всю ночь статуей?

Эштер зол и возбужден одновременно. Брови сдвинуты, кулаки сжаты. Налитый член подрагивает, блестящий от смазки. Наблюдая за нами, оборотень едва сдерживает ярость. Еще немного — и пар пойдет из раздувающихся ноздрей, словно вторая ипостась Эштера не волк, а дракон.

Жених нехотя отрывается от моей шеи и, не поворачиваясь к сопернику, бросает сквозь зубы:

— Ты здесь только для того, чтобы кончить внутрь.

Эштер багровеет. Кажется, сейчас взорвется.

— Нет. Я же говорил, в чем заключается ритуал.

Гор фыркает, шумно выдыхает, как делают люди в гневе. Я почти уверена, что он передумает: встанет, натянет на меня платье, оденется сам и увезет нас домой — откажется от идеи получить общего ребенка таким диким способом. Вместо этого Гор каменеет, дышит тяжело и часто в попытке обуздать ярость, а потом с явной неохотой сдвигается, позволяя Эштеру взобраться на кровать.

От близости истинного, от понимания того, что сейчас произойдет, мой пульс подскакивает, наверное, на пятьдесят ударов минуту. За шумом крови я не слышу, что говорит Гор, — вижу только, как двигаются его губы. Кажется, меня о чем-то спрашивают, и я на автомате киваю, привыкшая соглашаться.

Пальцы любимого поддевают кружевные трусики и тянут вниз. Я дрожу, ощущая медленное скольжение шероховатой ткани по бедрам. И вот я беззащитно обнажена, распластана на постели перед двумя волками, у которых от моего вида члены набухают еще сильнее. По темным массивным стволам обильно текут густые дорожки смазки.

Меня переворачивают и кладут грудью на Эштера. Так неловко встречаться с ним взглядами! Вспоминается, как он брал меня в гостиной, как, обезумев от запаха настоящей пары, я бессовестно изменяла Гору.

В мокрое, готовое лоно входят три пальца. Пока жених растягивает меня, Эштер темным от страсти взглядом смотрит на мои губы. Облизывается. Хочет поцеловать. Я тоже жажду скользнуть языком в его рот, но знаю, что Гор не позволит. Помню установленные им границы.

Пальцы вбиваются внутрь мощнее, яростнее, словно наказывая. Член Эштера, зажатый между нашими животами, пачкает кожу влагой. Истинный стонет: от толчков Гора я трусь о его тело, задевая каменно-твердый член. И какое же это приятное ощущение!

Мне стыдно за свои мысли, за свое удовольствие, за то, что постепенно я начинаю наслаждаться происходящим: руками Эштера на моих бедрах, его горячим дыханием на лице, жадным взглядом, обжигающей страстью двух шикарных самцов. В какой-то момент я понимаю, что хочу принадлежать обоим, быть распластанной между ними, крепкими, мускулистыми, безвольной начинкой. Сегодня. Только сегодня.

Гор находит клитор и одновременно загоняет в меня свой внушительный агрегат — одним резким движением засаживает прямо до узла. Со стонами я принимаю толчки, продолжая грудью и животом тереться о лежащего подо мной Эштера.