Молчаливая роза

— В одной книге я встретила упоминание об Институте парапсихологии в Дархеме, это штат Северная Каролина. Там у них есть специальная лаборатория по наблюдению за паранормальными явлениями.

— Непростое это дело — сфотографировать иллюзию.

Брови Девон поползли вверх.

— Слушай, ты стал говорить прямо как эксперт!

Джонатан широко улыбнулся.

— Всего лишь запомнил кое-какую терминологию. К примеру, «пси» значит «психический феномен». Заключает в себе обмен информацией между людьми без привычных средств общения. В подобных случаях действуют неизвестные пока законы природы. Да, забыл тебе сказать: когда меня что-то интересует, я становлюсь настоящим фанатиком этого дела. Кстати… — Он отошел к вешалке и вынул из кармана дождевика небольшую книжечку в твердом переплете. — Это мне дал Голдберг — издатель Линдермана. Этой книги еще и на полках нет. — Он протянул томик Девон. — Думаю, тебе понравится.

«Парапсихология: опыт изучения психического феномена. Источники и прикладная сфера». Девон принялась было перелистывать страницы, но Джонатан остановил ее.

— Я покажу тебе главу, которая, на мой взгляд, имеет отношение к тебе. Вот… — Он раскрыл книгу на шестьдесят восьмой странице и прочитал: — «…некоторые люди глубже проникают в паранормальное, когда находятся в нервном, почти истерическом состоянии — у них потеют руки, усиливается сердцебиение и их общее состояние приближается к стрессовому». Девон вздрогнула:

— Представляешь ли ты, что это значит?

— Я понимаю, что это значит для тебя. Она только покачала головой.

— Не можешь ты этого понимать. Как я тогда переживала, нервничала, тряслась от страха… В ту ночь, когда это произошло, вернулись некоторые симптомы болезненного состояния, проявившегося у меня после развода с Полом. Я даже стала подумывать, что у меня не все в порядке с головой. — Девон закрыла глаза, и слезы, просачиваясь сквозь плотно прикрытые веки, потекли по ее щекам.

Джонатан нежно притянул ее к себе и обнял — ласково, по-дружески, так что у нее не было повода его оттолкнуть.

— Извини. Плакать глупо, но я не смогла удержаться.

Джонатан крепче сжал ее в объятиях. Когда она находилась с ним рядом, он ощущал себя настоящим рыцарем-защитником.

— После того, что ты перенесла, немного поплакать даже полезно.

Девон вытерла слезы кончиками пальцев и подняла глаза.

— Вот и ответ. Нервное возбуждение и страх послужили своего рода проводниками, позволили мне вступить в контакт с Энни и Бернардом… и узнать, что случилось в этом доме много лет назад.

— Вполне логично. Не забывай, однако, что все это показывает, как ты вступила с ними в контакт, но не является доказательством того, что Энни и Бернард заперты в доме.

Девон выпрямившись, освободилась от его рук.

— Я знаю, что они там, знаю, что с ними случилось, и собираюсь им помочь.

— Мы собираемся им помочь, — поправил ее Джонатан. Девон, повернувшись, некоторое время всматривалась в его лицо и наконец улыбнулась.

— Да. Мы поможем им.

Алекс Стаффорд беспокойно покрутился в своем кресле.

За окном его комнаты ветер гнал по пустынной лужайке обрывки бумаги.

— Энди!

Он повернулся и увидел стоящую в дверях улыбающуюся Девон.

— Надеюсь, ты не забыл?

— Шутите! Я все утро ждал этого момента.

— В самом деле? — Девон снова улыбнулась мальчику, и тот подумал, что она очень красивая. Интересно, замечает ли это отец? И улыбка у нее обворожительная…

— Ну как, тебе удалось выкроить время и поработать над рисунком?

— Я рисовал вчера весь вечер и сегодня утром тоже.

— Что ж, в таком случае давай посмотрим, что у тебя получилось. — Девон подошла к столику Алекса.

— Вот, посмотрите. Я подумал, что отцу захочется получить картинку, на которой будет яхта. У него тоже когда-то была яхта — вы, конечно, об этом знаете? Он мне не раз говорил, что ему ужасно нравилось ходить под парусом.

Алекс искренне верил, что на свете нет большего счастья, чем свободно плыть по морской глади, и жалел, что отец продал яхту… С другой стороны, если бы яхта даже и была, вряд ли он смог бы отправиться с отцом в плавание — что делать на борту в этом проклятом кресле на колесиках?

— Эту яхту я скопировал с той, что была нарисована на картине, висевшей в офисе у доктора Реймонда.

Девон внимательно осмотрела рисунок со всех сторон.

— Отлично, Энди. — Она снова посмотрела на картинку с видом знатока, и Алекс затаил дыхание. — Но тебе необходимо научиться правильно передавать перспективу.

— Перспективу? Это что еще такое?

— Перспектива — это способ отображения объекта на расстоянии. Позволь я тебе покажу. — Девон взяла чистый лист бумаги и набросала на нем пешеходную дорожку, уходящую к линии горизонта. Рядом она изобразила стоявшие в ряд домики и соединила их линиями, которые наглядно демонстрировали, как уменьшаются размеры их изображений по мере приближения к этой воображаемой линии. — Понимаешь теперь? Конечно, это иллюзия, но кажется, что так оно есть на самом деле.

— Думаю, я понял.

— Вот и хорошо. А теперь давай исправим рисунок с яхтой. — Девон провела ряд линий. — Видишь, как это делается?

— Интересно! Просто здорово!

— Как думаешь, сам справишься теперь? Алекс закусил нижнюю губу.

— Не уверен.

— Ты научишься, только сначала тебе придется рисовать такие же линии, как у меня. Они должны быть очень тонкими, едва заметными, чтобы потом их можно было стереть ластиком.

— Как вы это хорошо придумали. — Мальчик посмотрел на набросок Девон. Он еще не мог объяснить, в чем суть фокуса, но польза от него была несомненная.

— Теперь давай посмотрим, что у тебя здесь. — Девон взяла стопку рисунков и принялась их просматривать.

Алекс поежился. Эти рисунки не предназначались для посторонних глаз — он просто рисовал то, что приходило ему в голову.

— Здесь я просто водил карандашом по бумаге. Вы еще говорили, что так поступают настоящие художники — рисуют все, что им придет в голову…

Девон выудила очередной рисунок из пачки.

— А это что, Энди? — спросила она и показала ему рисунок, который он закончил утром.

— Дом моей тетушки. Так он выглядел до пожара.

— Понятно, — тихо сказала Девон.

«Интересно, знает ли она о пожаре и обо всем, что тогда произошло?» — подумал мальчик. Он очень надеялся, что не знает. Люди постоянно расспрашивали его о случившемся. Рассказывать о пожаре он терпеть не мог.

— Мне кажется ты хорошо начал, — сказала Девон, рассматривая рисунок, — но тебе следует поработать еще.

— Может быть, я так и сделаю. — Было заметно, что задача заинтересовала мальчика. Алекс хорошо помнил старую усадьбу. Стоило ему закрыть глаза, и она представлялась ему вся объятая пламенем. Если воспоминания не будут слишком его угнетать, он продолжит работу и, кто знает, вполне вероятно, сделает еще один отличный рисунок. Да, об этом стоило подумать.