Молчание

— Вот и все! — прошептал он. — Они пришли за мной!

Дверь резко распахнулась, и в палату с топором в руке ворвался Николаев, а за ним толпа разгневанных людей.

— А ну иди, животное, сюда! — закричал Павел Петрович, схватил за шиворот рассказчика и швырнул его в толпу. Люди тут же набросились на хилого парня, каждый старался ударить ногой, и не просто так, а как можно сильней, вкладывая в свой удар всю злость, накопившуюся в душе.

— Дайте, я этой твари отрублю голову! — заревел Лебедь.

— Подождите, — вдруг сказал Павел Петрович. — Мне надо напоследок у него кое-что спросить.

Люди послушно расступились. Перед ними на полу лежал «Гаденыш», он был очень похож на «Зверя», только ростом поменьше и лицом помоложе.

«Гаденыш» прикрыл лицо рукой, и у него заметно затряслись плечи.

— Ответь мне, тебе страшно? — спросил Павел Петрович.

«Гаденыш» кивнул и ответил голосом Егора:

— Да, мне страшно. Прошу вас, не убивайте меня, я вам не враг.

— Ага! — усмехнулся Николаев. — А кто же ты тогда? Друг, да?

Люди захохотали, будто услышали до слез смешную шутку. Хонкин-младший, издеваясь, хлопнул мерзкое существо по плечу.

— Привет, дружище! — крикнул он, и вновь раздался дружный хохот.

Хонкин-младший нанес сильный удар кулаком по уху «Гаденыша»:

— Получай, скотина!

— Ва-у-у!!! — жалобно вскрикнуло мерзкое существо и ударило рукой по полу.

Вокруг руки на полу появились трещины. В толпе людей послышались испуганные возгласы.

— Поймите же вы! — заговорил «Гаденыш» голосом Егора. — Рассказчика ни в коем случае нельзя убивать! Если вы его убьете, то взамен на свет появится столько рассказчиков, сколько у него было слушателей. И тогда все, что хотел поведать рассказчик, воплотится в реальность намного быстрее.

— Хватит трепаться! — крикнул кто — то из толпы. — Наслушались уже!

«Гаденыш» приподнялся и осторожно сел.

— Есть только один выход, — сообщил он. — Надо заставить рассказчика замолчать.

Николаев не выдержал и толкнул ногой его в грудь.

— И как же это сделать? — поинтересовался Павел Петрович.

«Гаденыш» распластался на полу и посмотрел на людей с надеждой.

— Я расскажу вам об этом, — заявил он. — Если вы меня отпустите…

Хонкин-младший шагнул вперед и нанес еще один удар по уху «Гаденыша».

— Даже не надейся на это! — прошипел сквозь зубы Евгений. — Все, что мы можем пообещать тебе — это быструю смерть.

13

Магамединов крепко сжал руку умирающего «Зверя», вокруг головы которого растеклось много желтой жидкости и слизи.

«Зверь» слегка приоткрыл глаза и вновь заговорил:

— Эта шайка уродов, прилетевшая на Землю, виновата в гибели почти всей моей огромной семьи. Они истребили ее ради захвата власти на моей планете. Правда, власть они не захватили. Нашлись смельчаки, которые сумели дать им отпор. И эти подлые твари удрали сюда, чтобы построить себе новый мир, в котором они собираются жить.

«Зверь» закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Я могу тебе чем-то помочь? — спросил Максим Викторович.

На что инопланетянин отрицательно мотнул головой.

— Мне уже ничем не помочь, — сказал он. — У меня повреждена та часть мозга, которая не поддается восстановлению. Пожалуйста, дослушай меня… Я прилетел сюда с целью отомстить им. Но в результате неудачного приземления получил серьезное ранение, несовместимое с жизнью, и понял, что не смогу выполнить задуманное. И поэтому я решил передать тебе все свои знания с условием, что ты отомстишь за меня и мою семью.

— Почему ты выбрал именно меня?

Зверь приподнялся и схватился за голову. По его лицу покатились крупные желтые капли, он вытер их своей маленькой ладошкой.

— Мне трудно сейчас анализировать свои действия. Ты просто первый серьезный человек, который мне попался на пути… Этим бездарным уродам, которые поселились в вашей больнице, ужасно повезло. Они нашли комнату, в которой было столько ценного для них материала. Я говорю о комнате вашего гения, Бориса Анатольевича Беленького! На поиски такой идеальной фантазии, как у него, могли уйти годы. За такое ее количество даже я продал бы душу дьяволу. Ему пообещали подарить огромную власть и процветание, лишь бы он согласился фантазировать для них.

— Ты что-то путаешь! — воскликнул Максим Викторович. — Фантазиями у нас заведует Погодин.

Зверь тихонько засмеялся.

— Я знаю. Мои враги быстро догадались, что не Борис Анатольевич все это придумал, и, надавив на него, выяснили, что он уже давно планировал заработать на произведениях Погодина, которые тот сам дал ему почитать. У Бориса Анатольевича были хорошие связи, чтобы использовать данный материал по назначению.

— Кто бы мог подумать, — пробормотал Магамединов, — что фантазии Погодина такие ценные.

— О! Еще какие! — хохотнул «Зверь». — Ради того, чтобы уничтожить оригиналы, хранящиеся в ноутбуке Петра Алексеевича, Беленький продал свой старенький «Мерседес». И деньги, вырученные за него, отдал старшей медсестре, которая взамен дала ему дубликат ключей от каморки Погодина. А когда мои враги случайно застали Бориса Анатольевича в каморке, они приняли его за автора хранящихся в ней бесценных творений. Вот такая получилась каша.

— Да, такую можно без соли и масла сожрать, — прошептал Магамединов.

— Мы-гы… Когда тварюги выяснили, что Беленький — пустышка, они стали над ним издеваться и, в конце концов, сделали его начальником скрытых этажей, где он окончательно свихнулся, не выдержав того, что там происходит.

Голова Магамединова разбухла от множества вопросов.

— А что это за скрытые этажи? — поинтересовался он. — И что там такое происходит?

— Не спеши! — попросил «Зверь». — Не все сразу. Мне надо успеть сказать самое главное, а остальное — как получится… Со мной прилетел мой сын. Он очень молод и не справится с этими тварями в одиночку, даже несмотря на то, что он очень смелый, заставил одного из рассказчиков замолчать и занял его место, чтобы сломать всю задуманную этими подлецами стратегию…

14

— Всем стоять на месте! — закричал Сергей, он все еще прижимался спиной к двери, в окошко которой выглядывала седая женщина. Он целился из пистолета в людей, которые остановились в нескольких метрах от него.

Казик, старик со старухой, толстяк (он держался за ухо, с которого капала кровь) и Круглова с Ванькой на руках застыли перед ним, как манекены. Никому из них не хотелось погибнуть от глупой пули.

— А мы что делаем?! — возмутилась Елена Степановна. — Успокойся, парень. Мы тебе не враги.