Молчи и танцуй (Часть 2)
Шрифт:
Да, дорогие мои, мы не видим людей вокруг нас, людей рядом с нами. Забываем сказать что-то очень важное. Забываем сделать. Уповаем на время. А время безжалостно! Мы никогда не думаем, что человека, которого сегодня обругали, возненавидели, предали анафеме или просто чем-то ненароком обидели, завтра может уже не быть. И мы уже не сможем сказать ему "извини, дружище, промашка вышла". Никогда. Самолеты падают, машины переворачиваются, сердце не выдерживает. Каждый день. Ни вы, ни ваши близкие не будут жить вечно. Не молчите, не разменивайтесь на мелочи. Берегите друг друга. Это программа "Время Луны", с вами - Вадим Колесников. Я напомню, что эта программа выходит при поддержке компании "Лес-фарм", производителе лекарственных препаратов на основе природных трав и экологически чистых продуктов. Оставайтесь с нами. Для всех полуночников после рекламы - группа "Black", "Wonderful Life".
Вадим снял наушники и бросил их на стол. -Ну и дерьмо! Шестопалов стоял в дверях эфирной студии. -Успокойся. -Я пытаюсь! Я целый день сегодня пытаюсь держать себя в руках, но что-то плохо получается. Вадим вылез из-за стола, схватил пачку сигарет, долго пытался выудить одну, но сломал ее, потом полез за второй. -Глеб, это дерьмо высшего сорта. Человеку плохо, он звонит сюда, чтобы выговориться, а я несу что-то про таблетки... Неужели нельзя было продумать детали? Глеб вздохнул. Таким разгневанным - нет, скорее, растерянным - он парня еще не видел. Осадить бы его, дать понять, что лишние эмоции лучше оставлять за пределами студии, но Глеб понимал, что Вадим прав. Он как никто другой имеет моральное право крыть рекламный отдел трехэтажным матом, потому что именно ему выпала честь произносить имиджевый текст компании Лесневского. -Можно, я здесь покурю?
– попросил парень, подтягиваясь, чтобы открыть окошко.
– Кури. Глядя, как Вадим выпускает клубы дыма, Глеб думал, что он давно уже не такой молчун и скромник, каким казался вначале. Что-то сломалось. Скорее всего, он всегда был таким - резким, непредсказуемым, - но несколько лет скрывался. -Глеб, сколько у нас еще выходов "Лес-фарма"? -Еще в двух программах, а потом тебе придется начитать обычные ролики. -Твою мать... -Сочувствую.
– Глеб был искренен в своем сочувствии, но размазывать сопли по щекам уже поздно. "Раньше надо было думать, пионеры хреновы!" - подумал он. -Ладно, - сказал Вадим, гася
– Номер определился?
– спросил Глеб. -Да. -Найди адрес и позвони на всякий случай в службу спасения. Побыстрее! Вадим прыгнул за стол, нацепил наушники. -Глеб, поставь магнитофон на запись!
Пленка с записью этого выпуска программы "Время Луны" выдержала несколько эфиров. Впоследствии ее хотели выдвинуть на региональную радиопремию, но руководство "Пилота" и сам автор программы отозвали свою заявку.
– Алло, говорите! -У меня приемник в спальне, я отсюда не слышу. Мы в эфире? -Да, мы в прямом эфире. Нас слушают. Представьтесь! -Александр. -Объясните, где вы находитесь. -Я стою на краю своего балкона... Десять этажей внизу. Не хило... Ветер дует сильный. -Чем докажешь? -А я должен это доказывать? -Разумеется. Если ты морочишь голову мне и нашим радиослушателям, то мы тебя выключим через пару секунд. -Блин... Верь на слово, мне доказать нечем -Ладно, черт с тобой! Что собираешься делать? -... прыгать... -На хрена? У тебя в доме лифта нет? -Ты на меня орать будешь, щенок?! -Щенок? А тебе сколько лет? -Много... -Сколько, спрашиваю? -Двадцать четыре. -И что тебя так скрутило в твои сопливые двадцать четыре, что ты сейчас из своей смерти решил шоу устроить? -... -Не молчи, а то наши слушатели решат, что ты уже на асфальте распластался. -Нет еще... потерпи. -Слушай, грустное будет зрелище: мозги от бордюра до бордюра, лужа крови, харя в лепешку. Обещаю, что хоронить будут в закрытом гробу. -... ну и прекрасно... -Чего прекрасного-то? Посмотреть не на что: сплошной синяк. Был молодой красивый парень, а тут - цирк уродцев. Побыстрее зароют, и хрен с тобой. Только скамейка возле могилы от раба божьего Александра и останется. -Ты сволочь, Колесников... Я не за этим тебе позвонил, чтобы ты меня сейчас... полоскал... Я же хотел... тут и так, блин... -А зачем ты вообще звонил? В любви кому-то признаться? Осчастливить кого-то? Я тебе гарантирую, слушатели сейчас в бешенстве. Ты слышал предыдущий звонок от Ирины? -Ну... -Баранки гну! Чем ты слушал? Задницей? Ответь мне на несколько вопросов, только быстро. А потом делай, что собирался. Ты женат? -Нет. -Родители есть? -Есть. А какое это имеет значение? -Подожди! Ты с родителями в каких отношениях? -Ну... в нормальных. -Работа есть? -Есть. -Кем работаешь? -Водителем. -Зарплата какая? -А тебе... -Зарплата какая, спрашиваю! -Пять шестьсот. -Машина своя? -Да. -Квартира? -Тоже своя. Двухкомнатная. Слушай... -Заткнись! Дальше: друзья есть? -Есть. -Пиво пьете во дворе по вечерам? -Бывает. Гитару берем и... -Какие песни поете? -Блатные, в основном. Я кстати, терпеть их не могу. -Я тоже. Еще вопрос: друзей когда в последний раз видел? -Вчера. -Нормально посидели? -Ну, нормально... Э... Ты, это, слушай... -Последний вопрос: девушка есть. (Длительная пауза). -Александр, ты еще на балконе или уже внизу, растекаешься мыслию по древу? -Чего? -Ничего, это классика. Так есть девушка? (Длительная пауза). -Нету... Ушла. -Тьфу, елки-моталки! Я так и подумал! Чего сказала, когда пошла? -Что я... -... мудак и тряпка, да? Знакомая картина! Слушайте, дорогие мои, у нас сплошные семейные разборки! Неужели нет других проблем? Купите себе ботинки на три размера меньше, что ли! -Хм... -Я все понял. Спасибо за звонок, Александр. Погоди пока, не прыгай... Всем радиослушателям скажу, что вряд ли этот тип - подстава. По крайней мере, не наша. Возможно, он действительно собрался прыгать, причем решил развлечь при этом всех нас. Итак, ритуальное самоубийство в прямом эфире радио "Пилот"!.. Давай, Саша, прыгай! Только учти: уже через пару этажей ты будешь горько жалеть, что летишь вниз башкой, что уже никогда не попьешь пиво с друзьями, не сходишь в баньку, не сядешь за руль своей машины и, в конце концов, никогда не трахнешь женщину. Я тебе обещаю: на подлете к пятому этажу ты будешь любить жизнь так, как Казанова никогда не любил свое мужское достоинство. Но будет поздно. (Пауза). -Эй, ты прыгнул? -... ты сволочь, Колесников. Я хочу только одну женщину... -Саша, строение у всех одинаковое. Какая, к черту, разница! Впрочем, у тебя есть выбор: прыгнуть вниз из-за одной единственной женщины, отказав себе в удовольствии общения со всеми другими, либо, стиснув зубы, вернуть себе эту единственную женщину и трахать только ее до самой старости. Мужик ты или где?! -Она сказала, что нет... -Ну, тогда докажи обратное. А застрелиться ты всегда успеешь. Ну? -Погоди, тут ко мне в квартиру кто-то ломится! -А, понятно. Дорогие слушатели, сейчас этого парня будут отпаивать кипяченым молочком... Алло, Саша, ты где? -Да погоди ты!... -Когда вломятся, дай трубочку кому-нибудь из этих ребят. (Очень длительная пауза, на протяжении которой в эфире Мадонна тихо напевает "Как девственница"). -Служба спасения. Алло! -Это Вадим Колесников, радио "Пилот". Мы в прямом эфире. Как там наш самоубийца? -Хнычет. -Ну и отлично! Всё, спасибо вам, выручили. -Тебе тоже спасибо, трепач. -Ага. На радио "Пилот" - программа "Время Луны". После столь неожиданного поворота даже не знаю, что вам поставить. Ну, пусть это будет рок-н-ролл. Ленинградский. "Браво"!
– Псих!
– воскликнул Глеб.
– Псих и похабник! Что ты из эфира сделал? Вадим расстегнул рубашку, мокрую от пота. -Как я его, а! -Ага! А если бы он прыгнул? -Он слишком долго болтал. -Психолог хренов! Глеб тоже расстегнул рубашку, сунул в зубы сигарету и побрел к себе в кабинет. Эти ночные смены скоро его доконают. В холле он снова столкнулся с Пашей. -Вот это было круто! -Круто-круто. Кассету с записью сохрани. -Ага. Глеб Николаевич, у нас кончился сахар. -Чего?
– не понял Шестопалов. -Я говорю, сахар кончился. И кофе. Глеб полез в карман, вынул несколько купюр. -На, дорогой, возьми на весь отдел сахару, кофе, чая... и туалетной бумаги. И целый месяц я от вас не слышу жалоб. Пятьсот рублей хватит? -Да, спасибо. Паша вернулся к себе. Глеб проводил его затуманенным взором и усмехнулся: хоть что-то в этом мире можно решить одним движением руки.
Пять дней до эфира
Иван Сорокин был явно в прекрасном расположении духа. Он просто светился, причем это радостное сияние не могла затмить даже ссадина рядом с правым глазом.
– Где это тебя?
– поинтересовался Кирилл. -Так, помитинговал немного на входе в секретное учреждение. -Ого. Тебе налить? -Чаю, пожалуйста. Кирилл пошел на кухню, а Ваня решил немного потерзать его двенадцатиструнную гитару. У Обухова был неплохой инструмент, приобретенный еще на закате перестройки в одном модном музыкальном салоне. Гитара пережила не один переезд, выдержала в баталиях с женой и даже уцелела после одного разбойного нападения, учиненного недоброжелателями Кирилла после его первого успеха в бизнесе. Ваня взял привычный и родной аккорд ля-минор, побренькал немного, наслаждаясь прозрачным и чистым звучанием. Лицо его расцвело еще больше. -А я все ча-аще замеча-аю, - запел он песню кота Матроскина, - что меня как будто кто-о-то подмени-ил... Потрясающе! Кирилл, продай мне гитару. -У тебя денег не хватит, - ответил тот из кухни. -После того, как ты мне заплатишь, я смогу купить у тебя не только это весло, но и джип. -Губу закатай! Кирилл появился в комнате, держа в одной руке чашку и тарелочку с бутербродами. -Хватит нести чушь, говори по делу. -Злюка.
– Иван отложил инструмент в сторону, потому что теперь у него было занятие поинтереснее. Он с таким пылом накинулся на бутерброды, что Кирилл счел нужным поинтересоваться: -Может, тебе пожрать нормально принести? -А что у тебя есть? -По-моему, отбивные с картошкой. -Годится. -Только извини, они у меня холостяцкие. Жена свалила, я теперь дома почти не обедаю. -Без разницы, лишь бы горячие. Пока Кирилл возился на кухне с микроволновкой, Иван вынимал из папки свои документы. Он разложил их на диване веером, в порядке очередности анализа - от наиболее важных до вспомогательных. Вернувшись в комнату и увидев эти бумажные развалы, Кирилл присвистнул: -И это все о нем? -О нем, родимом, и не только. Знаешь, если всему этому дать ход, то наш Дядя Костя Фармацевт проведет большую часть жизни... -Забудь об этом, - перебил его Обухов. -Ладно, - с неподдельным сожалением произнес Иван.
– Я, как Остап Бендер, потерял веру в человечество, занимаясь делом нашего подзащитного. Да и фингал вот получил. Мне полагается надбавка? -Рассмотрим. Давай, что там у тебя? Иван отрезал кусочек отбивного, сунул его в рот и потянулся за первым листком.
– Прежде всего, Лесневский задекларировал только две трети своих доходов. -Это не новость. -И ты никак не хочешь это использовать? -Поглядим. Сейчас один мой хороший друг пьет водку с заместителем председателя облизбиркома. К настоящему моменту, - Кирилл посмотрел на часы, - выпито не менее поллитровки. Думаю, подождем еще часок и что-нибудь узнаем. Иван пожал плечами. Ему казалось, что добытая информация будет встречена с гораздо большим энтузиазмом. -Хозяин - барин, как говорится... -Ваня, давай дальше. -Угу.
– Тот взял другой лист бумаги.
– Должен сказать, Кирилл, что твои ребята на самом деле большие спецы. Я только успевал хватать и анализировать то, что они доставали. Словом, Лесневский начинал не честным кооператором при горбачевском режиме, как это принято у них сейчас рассказывать, а гораздо хуже. У него все же есть судимость за вымогательство, о которой так долго говорили большевики. Это раз. Снятое за недоказанностью обвинение в покушении на убийство - два. Постоянные проблемы с налоговой - три. -Откуда у него "Лес-фарм"? -У него?
– Ваня как-то странно улыбнулся. -Чего ты лыбишься? -Если говорить начистоту, то у него практически ничего нет. -Уверен? -А ты уверен, что Мавроди собирал с населения бабки чисто для себя? -Кхм, - сказал Кирилл, почесывая лоб.
– В бумагах у тебя что? -Копии судебных решений, показаний свидетелей. -?!! -Не смотри на меня так и не спрашивай, сколько тебе это стоило. Сразу скажу много. -Знаешь, парень, - протянул Кирилл, - на бампер от джипа ты уже заработал. Рассказывай. -Дело было так. В марте девяносто девятого года неожиданно отдает Богу душу прямо у себя в кабинете известный инженер и владелец конструкторского бюро "Полет" Кузьмин Николай Александрович. Помнишь такого? -Помню. Его КБ клепало такую диагностику для наших больниц, что на Западе слюной исходили. Кстати, у Кузи был сердечный приступ. По официальной версии. -Хорошо, что ты оговорился. Эта версия настолько официальная, что от нее за версту несет парашей. -Пока нет никаких доказательств убийства, болтать не о чем. -Согласен. Однако в таких случаях не может быть никаких доказательств. Только умозаключения патологоанатома. Кирилл снова изобразил на лице восклицательные и вопросительные знаки. -Ты?.. -Да, мы нашли его. Разумеется, твой кошелек благодаря этому похудел еще на несколько сантиметров, но ведь дело того стоит, правда? Если ты забыл, конструкторское бюро Кузьмина со всеми потрохами
– Иван протянул тетрадный лист, исписанный мелким и неровным почерком.
– Сам понимаешь, это не официальное заключение, а только мнение специалиста. Кстати, серьезный документ с аналогичным содержанием имел хождение тогда, после смерти Кузьмина, но, поскольку дело закрыли, бумагу тоже предали забвению. Знаешь, этот трупный медик - презабавный старикан... Кирилл прочел документ и сразу вспомнил недавнюю статью в одной из центральных газет о новом оружии, используемом в криминальных разборках - "биологическом". В бумажке, которую принес Ваня, говорилось, что сердечный приступ Николая Кузьмина в рабочем кабинете мог стать результатом попадания в организм специального препарата, вызывающего сердечный спазм и не оставляющего при этом следов своего пребывания. К тому же, сам Кузьмин был предрасположен к сердечно-сосудистым заболеваниям, поэтому свалить его этой гадостью не представляло особого труда. -Очень интересно, - сказал Кирилл, почесав лоб.
– Только куда мне это подшить?
– Не знаю. Мое дело - собрать и показать. На мой личный взгляд, эта бумажка полезна будет в плане дополнительной информации. Практической ценности не представляет. -Что у Лесневского с мэром? -Любовь и взаимопонимание. Лесневский входил в группу спонсоров предвыборной кампании мэра четыре года назад. В результате этих отношений наш добрый мэр приобрел пакеты акций некоторых крупных предприятий. Ну, ты знаешь, каких. Кирилл знал. Городской голова давно считался успешным промышленником. Вернее, не он, а его жена. Очень верная и преданная женщина. -Что ты можешь сделать как журналист? -Только одно: слить очередную порцию компромата, а потом смыться. Распространенная практика во время избирательной кампании. Лично я не чураюсь таких методов, потому что размещаю только достоверную и правдивую информацию. А ты как относишься к "черному пиару"? -Смотря какую цель ставить. У меня цель благая. -Ну, тогда можно сделать пару статей в местную вкладку какого-нибудь федерального издания. Платить готов? Кирилл призадумался. С одной стороны, гнать бы ему свою водочку и не лезть в драки, но с другой... -Ладно, пиши. Но пиши так, чтобы простой слесарь дядя Вова заплакал от негодования, а старушки пошли жечь портреты Лесневского. -Сделаем.
– Иван так легко и просто переключил свое внимание на чашку чая, будто только что закончилась познавательная беседа о жизни на Марсе.
– Кстати, рейтинг Лесневского пошел вверх. Медленно, но верно. К чему бы это, не знаешь? Кирилл усмехнулся: -Не зря тебя бьют, Ваня.
Рейтинг действительно подтянулся. Об этом свидетельствовали и официальные релизы социологов, и самодеятельные опросы двух крупнейших телекомпаний города "Экспресс" и РТВ. Корреспондент последней Вася Стручков прошел пару раз по Ленинскому проспекту с микрофоном, поприставал к прохожим и выяснил, что Константина Палыча вдруг зауважали. "За что?!" - наверняка недоумевал незадачливый журналист, но продолжал свое дело. -За кого будете голосовать?
– спрашивал он у крупной тетушки с хозяйственной сумкой. -За Лесневского, - невозмутимо отвечала та, приосаниваясь перед телекамерой. -А почему вы остановили свой выбор на нем? -Ну, потому что человек он деловой, занятой, не то, что некоторые. Тем более, что занимается благородным делом - открывает недорогие аптеки для ветеранов, снижает цены на свои лекарства. Очень много делает для малоимущих. -Спасибо. Следующей жертвой Василия становилась какая-нибудь студенточка, за студенточкой - бабушка, за бабушкой - дедушка и так далее. В двух случаях из пяти потенциальные избиратели называли фамилию фармацевтического магната, мотивируя свой выбор одними и теми же причинами: лекарства, аптеки, дешевое все... К концу рабочего дня Вася просто свирепел. -Да что происходит!
– восклицал он, обращаясь к своему оператору.
– Чем он их купил?! -Эффералганом, - ответил тот, укладывая камеру в сумку.
Сам Лесневский решил устроить внеплановую встречу с избирателями. Для испытания "секретного оружия". Если все получится, можно будет это "оружие" использовать на регулярных встречах по всей области. Нестеров позвонил Вадиму и буквально вымолил у него обещание присутствовать. Вадим пробовал протестовать, ссылаясь на условия контракта, но Нестеров был более чем убедителен. В результате за Вадимом заехали утром домой, посадили на переднее сиденье того самого "Опеля" (вечно ухмыляющийся Серый на этот раз отсутствовал) и привезли во дворец культуры металлургов. Он сел по правую руку от Лесневского за пять минут до того, как избирателей стали впускать в зал. -Привет, оракул - сказал фармацевт.
– Что-то ты неважно выглядишь сегодня. -Ночная смена, - отмахнулся Вадим, - все будет нормально. Что я должен сейчас делать? Ему ответил Нестеров, как всегда готовый заслонить своего босса грудью: -По идее, ты мог бы ответить на пару вопросов избирателей, и ответить так, чтобы они зарыдали. Но мы потеряли очень много времени, и готовиться теперь некогда. Все придется делать аврально. -Я что-то должен буду сказать? -Да. Нестеров сунул ему под нос лист бумаги с набросанными тезисами. -Пробегись по диагонали, и если что, возьмешь слово. Вадим посмотрел текст. Все было привычно и обыденно: детские пособия, вовремя выплаченные пенсии и зарплата бюджетникам, помощь инвалидам, многодетным семьям, схемы реализации этих задач. Вадим нахмурился. -Что-то не так?
– начал волноваться Нестеров. В последние дни он стал беспокойным и нервным, совсем не похожим на себя месячной давности. Видимо, он уже не мог дождаться, когда бросит все и вернется домой, к жене и детям. -Нет, все в порядке, - поспешил успокоить его Вадим.
– Я просто настраиваюсь. Встреча с избирателями длилась полтора часа. Зал был полон. Радость и растерянность легко читались на лице кандидата в губернаторы. Он явно не ожидал, что послушать его и задать вопросы придет столько народу. В прошлую встречу, еще до подключения к избирательной кампании "молодого экстрасенса", зал аналогичной вместимости был заполнен лишь наполовину. Прогресс налицо. -А мы в тебе не ошиблись, - шепнул Лесневский Вадиму.
– Продолжай в том же духе, и будешь ездить на БМВ. Избиратели проявили активность. Они заваливали Константина Павловича вопросами о будущем своих ветхих домов и закрывающихся дворцах культуры. Они интересовались, не забудет ли новый губернатор о своих обещаниях через пару лет и не забросит дела в долгий ящик, чтобы заняться политикой. Лесневский отвечал с видимым удовольствием, не прибегая к услугам своих помощников. Лишь однажды он побеспокоил Вадима - когда прозвучал вопрос о детском спортивном клубе, помещение которого собирались продавать коммерсантам.
– Вот тут у нас сидит человек, который может вам ответить. Взгляды устремились на парня. -Кхм...
– Он прокашлялся в микрофон, ничуть не растерявшись.
– Насчет детских и подростковых учреждений я скажу просто: сейчас вовсю обсуждается и готовится к реализации масштабная президентская программа по физическому воспитанию нации. Вы все, наверно, слышали об этом. После поддержки на столь высоком уровне говорить о закрытии клубов, которых у нас в тысячи раз меньше, чем пивных ларьков, просто преступление. По случаям подобного вандализма вы можете прямо обращаться в приемную Константина Павловича, и меры будут приняты. По залу прошелестели аплодисменты. На следующий вопрос отвечал Нестеров, и в эту двухминутную паузу Вадим успел переговорить с Фармацевтом. -Константин Палыч, вы и вправду займетесь этими клубами? -Да. -Как скоро? Лесневский посмотрел на него преувеличенно внимательно. -А у тебя есть предложения? -Угу. У нас во дворе стоит разбитая хоккейная площадка, а чуть подальше есть еще и отличный скверик. Там люди отдыхают вечерами. Только все это скоро могут отобрать под автостоянку. Сможете помочь? Лесневский молча пожевал губами. Трудно было сказать, о чем он думает. -Это в ваших интересах, - добавил Вадим. -Ладно. Черкни адрес, разберемся. Коротким выступлением из президиума участие Вадима в этом мероприятии не ограничилось. Когда народ стал выходить из зала и вся команда Лесневского потянулась на второй этаж в маленький конференц-зал, к ним ринулись журналисты. Плотным кольцом были окружены двое - Вадим и сам кандидат в губернаторы. -Господин Лесневский, - обратилась молодая радиожурналистка, вытягивая вперед диктофон, - как вы теперь оцениваете ваши шансы на успех в этой кампании? Вопрос явно пришелся кандидату по вкусу. -А что-то изменилось с момента нашей последней встречи?
– поинтересовался он. -Судя по последним опросам социологов, из группы аутсайдеров вы вышли в первую пятерку. Это серьезный результат. -Ну, я думаю, что добиться таких результатов позволила мне и моим помощникам более плотная и грамотная работа в нужном направлении. Мы пересмотрели некоторые параметры своей программы, вышли на другой уровень контактов с избирателями. А то ведь, знаете, у нас баллотируется много депутатов, предпринимателей и промышленников, а это, как правило, люди занятые, им некогда объяснять, чего они хотят и зачем им это нужно. Мы же решили быть ближе к своим землякам. Я сейчас вообще в отпуске, все свободное время посвятил встречам с людьми. Удовлетворенная журналистка удалилась, и пока Лесневский ублажал следующую, Вадим попытался улизнуть. Потихоньку, маленькими шагами он направился к выходу из зала. Он уже открыл дверь. -Я прошу прощения! Вадим обернулся. Перед ним стоял невысокий молодой человек с раскрытым блокнотом в руке. -Вы - Колесников, радио "Пилот" и группа "Ночная смена"? -Да. Разочарованию Вадима не было предела. Его все-таки "сфотографировали"! Конечно, более нелепого сочетания не придумаешь: радиоведущий, шоумен, музыкант и... член команды кандидата в губернаторы. Глеб обхохочется. -Можно у вас несколько слов для нашей газеты? -Какая газета? -Молодежная, "Бумеранг". -Тираж какой? Парень смутился, но все же ответил: -Две тысячи. -Покупают? Этот допрос явно не входил в планы корреспондента. -А почему вы?... -Покупают или нет? -Ну, берут неплохо, практически ничего не остается. -Хорошо, - устало согласился Вадим.
– Давайте ваши вопросы. Только не здесь. Они вышли в холл дворца. Вадим указал на большой и, судя по виду, мягкий диван, пристроившийся у колонны. В холле практически все стены были уклеены фотографиями Лесневского. Дядя Костя улыбался, как добрый Гудвин. -Присядем. Корреспондент "Бумеранга", видимо, уже забыл, что хотел спросить, потому что ему еще не приходилось сталкиваться с такой пристрастностью во время интервью. Впрочем, парень был толковый, быстро взял себя в руки. -Скажите, Вадим, считаете ли вы, что нынешняя молодежь крайне вяло интересуется политикой и практически не ходит на выборы? -Нет, не считаю. Явка молодых людей на избирательные участки может зависеть только от профессионализма людей, которые занимаются рекламной кампанией. -Но ведь пенсионеры приходят просто так, без особых призывов. -Да. Потому что они до сих пор верят в мессию. Совковая привычка. А новая молодежь нуждается в доказательствах, она понимает, что надеяться лучше только на себя, кто бы ни стал губернатором или президентом. -То есть, вы предлагаете своим ровесникам не ходить на выборы? Вадим ответил не сразу. Вопрос был щекотливым, особенно в его теперешнем положении. И недаром он поинтересовался тиражом "Бумеранга" и его аудиторией. "Печатный текст не работает так, как живая речь", - напомнил себе Вадим. -Я предлагаю своим ровесникам думать. О себе и своих близких. Думать и что-то делать. Насчет выборов... Лучше уж сходить для очистки совести, только ждать крупных перемен и результатов я не советую. Наша жизнь - в наших руках. А с этими ребятами, - Вадим указал на фотографии Лесневского, - мы вращаемся на разных орбитах. Все, спасибо за проявленный интерес. Не обращая внимания на изумление журналиста, Вадим поднялся и пошел к гардеробу. Уверенно и быстро. -Подождите, Вадим! Тот притормозил, нехотя обернулся. -Мне так и написать последнюю фразу?
– спросил журналист. -Кхм... Как тебя звать? -Алексей. -Леша, ты, конечно, прав. Не пиши, придумай что-нибудь победно-патриотическое от себя. Ладно? Журналист кивнул. "Вряд ли он так поступит" - думал Вадим, шагая по мраморному полу фойе.