Молекула-попаданец
Шрифт:
И вывернутых плеч, увы, не вправишь!
Излом крутейший, величайший зла,
В котором нет пощады и отрады!
Ведь даже добрым будет Сатана,
Но все равно захочешь ты награды!
Вот дыба, клещи и палач-буян,
Над мукой девы громко он смеется!
И даже трезвый истязатель пьян,
А ночью палит кожу жутко Солнце!
В каком кошмаре и в каком дыму,
Бывают, наши в лютой злобе черти...
И даже я нечистый не пойму,
Но мне вы все равно девчата верьте!
Вас
Ведь знай любовь Всевышнему угодно!
И для чего взвалил на шею труд,
Все выйдет, просто знайте бесподобно!
Главарь Тартара - всей Земли главарь,
Поскольку в сердце ад царить навечно!
И самый сильный то Гадеса царь,
Он любит боль, столь страстно и сердечно!
И вам не будет, в муках знай конца,
Поскольку гнев предела не встречает!
Сдираем кожу с нежного лица,
И правит миром бессердечный Каин!
А что придумать сможем - трепещи,
Поскольку вал фантазий безграничный!
И не залечат язвы те врачи,
Мы завалили девок враз с поличным!
Как ни странно эти слова, вместо того чтобы добить Ангелину Костоломову, ее оживили. Она была очень чувствительна к корявой рифме.
– Ты черт заговорил стихами. Значит не все ладно с твоими рогами.
– А тебе вакуумная соска, я вижу мало.
– Заревел адский демон.
– Решила взять не мытьем так катаньем. Ценю чувство юмора заговоренной, куда его теперь определить с седьмой формой пыток. Может в ядерный реактор.
Бес пошевелил щупальцами и икнул:
– Семь священное число и это должно быть что-то грандиозное. И такое чтобы страдания переполняли меру.
Демон преобразовался в колючего, усеянного штыками динозавра:
– Тогда предлагаю вариант - сверхновая звезда, это сожрет её изнутри.
– Великолепно! Слушай Ангелина Костоломова - чтоб ты поседела, и обквазарилась!
– Тут черт вырос в размерах и стал еще страшнее и отвратительнее.
– Тебе оказывают особую честь испытать то, что мы предлагаем лишь самым отъявленным преступником и главарям мятежников. Устрашись и кайся враг Господний!
Тут перед глазами Ангелиной Костоломовой закружилось, и она оказалась в центре сплошного многомиллиардного пламени, теперь все тело растворилось в нем, и он ощущал ужасающий жар каждой молекулой. То, что она чувствовала, когда погружался в ад, было лишь детским лепетом по сравнению с гласом архангела. Это затмило все прочие ипостаси мук. Девушкин мозг словно набух, разом ощущая квинтиллионы кубических километров раскаленной плазмы. Вот теперь она поняла, что такое подлинное ощущение боли, не имеющее аналогов во всей вселенной. И, тем не менее, даже это не было пределом, интенсивность страданий все нарастала - звезда переживала второе рождение. Что такое вспышка сверхновой - сто квинтиллионов в атомных бомб сброшенный в одно место. А все переварить разом не может ни одна психика. Ангелина Костоломова исступленно содрогнулась, в мозгу наступил ступор, последнее воплощение ее добило.
Робот-истязатель посмотрел на ее беспомощное, но все еще восхитительное тело, компьютер выдал:
– Кибер-преисподняя девчонку с рыжими космами доконала.
Кибернетический механизм вынужден был согласиться:
– Что же придется возвращать человечка.
Ангелина
Костоломова пришла в себя: все семь ипостасей погасли, черти злобно урчали.– Тебе повезло человек - точнее глупая девчонка! Сама гиперимператрица заступилась за тебя, пытки окончены, но если ты попадешь к нам еще, будет то же самое, но тысячу раз сильнее и изобретательнее, а самое главное на бесконечные миллиарды лет. А теперь познакомься с электронным Гиперангелом Ада!
Перед Ангелиной Костоломовой возникло расплывчатое изображение, которое разом воплотилось с сосредоточение всего ужасного, все это было настолько омерзительно, что воительница запомнила только миллион изогнутых штопорами в гиперплазменных бородавках рогов. Потом острый палец проткнул огнезарную дьяволицу насквозь; будь это не в кибер-преисподней, она бы сразу умерла от такой операции, пронзило от ягодиц до затылка. Девушку-комсомолку понесло вверх, вновь бушевало вокруг обжигающее пламя, мелькали пасти и наконец, глаза прорезал луч света.
Затем наступило что особое, настолько чудовищное, что все прочее просто померкло, как меркнет крохотный язычок пламени маленькой спички, при взрыве водородной бомбы!
Будущее.
Ангелина Костоломова увидела его. И задохнулась от невыносимо перенапряжения: того, что и постичь невозможно....
На этом собственно говоря кошмар и прервался... Ангелина несколько раз судорожно перекрестилась и пробормотала:
– О Господи... Ну и сны.
Олег Ломоносов, который тоже сильно вспотел и помучился в этом представлении, постарался утешить напарницу:
– Ничего страшного во сне нет. Зато теперь нас никакие реальные пытки не испугают!
Галина подтвердила:
– Не испугают! Будем верны своему долгу перед Родиной до конеца.
Далее им по обсуждать не дали, без всяких церемоний, влепили длинными плетьми и погнали на работу.
Хотя уже сентябрь, но погода теплая, самый лучший бархатный сезон. Тем не менее, дни короче и солнце не так изнуряет.
Да и работа немного изменилось, стали сооружать великолепный маяк, для чего приходилось топать пару часов с утра и пара часов назад. А маячок, похоже, и в самом деле претендует на то чтобы превзойти Александрийский.
Ребята и девчата теперь даже немного поднимали работа... А новости с фронтов не радовали. Баку оказалось взятым, и фрица объявили о захвате ими всего Кавказа. Вот уже и октябрь на дворе перевалила за макушку теплая Средиземноморская осень.
Скоро Ноябрь, а с ним и праздники. Можно будет отдохнуть и... Хотя кто им рабам даст отдыха?
Олег Ломоносов, считая дни до 7 Ноября, заметил:
– Будет праздник без радости!
Ангелина отмахнулась и неожиданно всплакнула:
– Второй раз, я такой суперад не переживу. Вообще это у фрицев случайно получилось или они так экспериментируют над нами?
Олег Ломоносов подумал и уверено ответил:
– Случайностей не бывает. Они хотели нас помучить, и им это удалось.
Галина уверено заметила:
– Но все равно фрицы уnbsp;верено управлять своим оборудованиnbsp;Ангелина отмахнулась и неожиданно всплакнула: ем не способны. Так что в ближайшее время нам ничего не грозит.
Олег Ломоносов вовсе не был так уверен:
– Когда ты уже думаешь, что побеждаешь, противник как в американском кино внезапно оживает...
Ангелина отбросила шуфлем гравий и рыкнула: