Молитесь за меня

Новая наша питомица оказалась совсем другого нрава. С одной стороны - ручная любила на руках сидеть, а с другой... Даже не знаю, как сказать. Она как воробей была. Вольнолюбивая. Шкодила страшно. То на карниз сядет и всю штукатурку клювом раздолбит, то за плинтус примется. И вот что интересно: глядя на нее, наши попугайчики тоже охотнее стали на руки идти. Но это все пустяки по сравнению с тем, что новая попугайчиха положила глаз на нашего Яшку.

– А что значит, - "положила глаз", бабушка?
– чуть ли не одновременно переспросили девочки.

– Флиртовать с ним стала. Опять непонятно?

– Влюбилась в него.

– Можно сказать и так. И однажды мы наблюдаем такую картину: сидит она на люстре и вдруг - хоп!
– Яйцо падает на пол. И всмятку. А наша новая мадам хоть бы что. Гнезда ей не требовалось. Где окажется в данный момент, там и снесет яйцо. Кстати, и Яшка с Машкой, глядя на нее, разбили свои яйца.

– Вот видишь, бабушка, - а ты еще заступалась за попугаев...

– Погодите, рассказ-то еще не закончился. К тому же, я не совсем правильно выразилась: Машка, видимо от переживаний, перестала сидеть на яйцах и они погибли. А Яшка был счастлив. Внимание он теперь уделял обеим своим подругам. Новая попугайчиха чувствовала себя на новом месте очень вольготно. А Машка... Машка оставалась такой же тихой. И тем неожиданнее для нас стало то, что с ней произошло. Однажды она набросилась на "разлучницу". Дедушка смеялся: "Женщины за мужика дерутся". Но смех смехом, а драка была жуткая. Машка даже вырвала на голове соперницы клок перьев. А потом опять стала тихой и даже какой-то безразличной.

Нашу новую постоялицу мы вылечили и отдали в хорошие руки. Но там она надолго не задержалась: порх!

– и улетела в открытую форточку. По всей видимости, долго на одном месте она жить не могла...

А у Машки с Яшкой все опять стало хорошо, как будто ничего и не было. Впрочем, нет, чуть не забыла очень интересную подробность. Когда ее соперница улетела, Машка вытащила из домика все его содержимое. Вытаскивала на голове и бросала на пол. Наверное, решила, чтобы даже запаха от соперницы не осталось... Ну вот девочки, рассказ мой подходит к концу. Когда исполнилось уже тринадцать лет, как попугаи жили у нас, Машка заболела. То ли простыла, то ли еще что-то случилось. Но зима в тот год очень холодной была. Одним словом, умерла наша Машка...

Когда мы взяли ее из клетки, чтобы похоронить, Яшка сначала стал клевать дедушке руки, а потом начал бегать по стенкам клетки. Бегал, и что-то кричал, кричал. А потом умолк, нахохлился. Перестал есть, только воду пил, и то - совсем немного. Мы решили съездить в Москву и привести ему новую подружку. Но не успели...

– Почему, бабушка?

– Через неделю после смерти Машки, не стало и Яшки. Мы с дедушкой даже поплакали. Немножко.
– Бабушка замолчала, будто вспомнила что-то. Потом вздохнула:

– Заболтались мы, подружки, нам домой пора.
– И добавила тихо: - А вы говорите, попугаи.

И три человека, один большой и два маленьких, взявшись за руки, молча пошли по дорожке скверика. Ласковое солнце бабьего лета улыбалось им сквозь старые клены, но первые красные и желтые листья уже падали под ноги.