Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
И она осторожно спросила об этом вслух.
– Пхе! – только отмахнулась госпожа старший боцман. – Они ж варвары, одно слово. На землях своих сидят, ничего не трогают. И добывать ничего не дают. Ни угля, ни руды, ни леса. А Королевству всё это нужно, нам не обойтись, мы идём вперёд, мы век пара открыли, скоро, говорят, и летучие корабли появятся. Сталь нужна, много стали, угля ещё больше! Земли на юге мало, а народу у нас всё прибавляется. Новые фермы где затевать? Только здесь. Поняла теперь, пигалица?
Пигалица, сказать по правде, не слишком это поняла, но на всякий случай кивнула.
– А Седая… – решилась
– Седая – она диковинные вещи творит. – Мисс Барбара понизила голос до шёпота и даже оглянулась для верности. – Кое-кто болтает, мол, и не медведица это вовсе. Сказать по правде, раньше-то я таких болтунов одёргивала, а теперь и сама не знаю. Снег-то за ней как вздымался, а? Ну вот как такое бывает? Какой ветер его так поднимет?
– Но… мисс Барбара… как же она так? Это ж зверь, просто зверь, хоть и большой, верно?
– Зверь-то он зверь, пигалица, что верно, то верно. А вот со всем остальным – беда, не знаю, как объяснять. И никто не знает.
– М-м-м-м…
– Чего мычишь, юнга?
– М-магия…
– О! Магия. – Госпожа старший боцман поморщилась. – Монс, который на митральезе струсил, особо любит такие байки рассказывать. Мол, владеют Rooskies небывалым волшебством, зверями повелевать могут. Или что сама Седая, дескать, вовсе не медведица, а их волхвовательница. Ну надо ж такое придумать? Магия, если уж привязалась к кому, кончает быстро, в считаные недели. Ну, может, месяцы. А про Седую сказки уже лет пять ходят. Не дано человеку управлять такой силищей, сгорает он почти в момент. Думаешь, Мэгги, в Королевстве не пытались этим воспользоваться, не пытались изучить, как мы пар изучили, на службу людям поставить, чтобы прогресс ещё быстрее бы шёл?
– Н-не знаю…
– То-то, что не знаешь, пигалица. Пытались. Множество раз. Да только кончалось это всегда одинаково. Магик сперва в чудище превращается, а потом – в золу, да ещё и вместе со всеми, кто рядом случится. Пробовали, пробовали, пока наконец лорды и пэры Королевства не пошли к Её Величеству и всякую магию в Королевстве не запретили как особо опасную болезнь.
– Так болезни-то разве запретишь?
– Не запретишь, пигалица, но карантин устроить не помешает. Так и с магией. А Rooskies – они хоть и варвары, да и из того же теста, что и мы. Кровь у них такая же красная, сердце там же, лёгкие, всё остальное. Не по зубам людям магия, вот и весь сказ. Было б иначе, давно б уже Королевство всем владело, что нужно.
– Но Седая…
– Многого мы не знаем, пигалица Мэгги, очень многого. Но ты сама видела – Монс тот же струсил, потому что всем этим сказкам верил. А ты не верила. И стала стрелять там, где он побежал.
– А если б Седая до «Геркулеса» добежала?
– Да ничего! – с не шибко убеждающей беззаботностью всплеснула руками госпожа старший боцман. – Ничего б не случилось! Она ж броню не прогрызёт, «Геркулес» лапой с рельс не сбросит!
– Так зачем же бежала она тогда, мисс Барбара?!
– Rooskies потому что, вот и бежала. Тут даже звери, как говорится, их породы… да не пугайся, пигалица, не бледней! Шучу я. Главное, что нет тут никакой магии и быть не может. А если и есть, если ничего не делают Rooskies со своими магиками, так тем хуже для них! И для первых, и для вторых. Поняла ли,
юнга?– Мэм, так точно, мэм!
– Вот и славно. А теперь идём к капитану.
Однако они так и не успели шагнуть за порог боцманского пенала. Разрывая тишину, внезапно взвыли все до единого ревуны «Геркулеса».
Кошка Ди подскочила на всех четырёх лапах чуть ли не до потолка; Молли испуганно ухватилась за рукав госпожи старшего боцмана; сама же госпожа старший боцман только скрипнула зубами, глядя на выскочившее в окошечке телеграфа алое слово «ТРЕВОГА!».
Суетливо и торопливо затарахтели митральезы с обоих бортов бронепоезда. Ударила пушка, за ней другая. Мисс Барбара, гаркнув: «Здесь сиди!» – ринулась прочь, однако Молли отсиживаться в пенале, словно в клетке, не собиралась. Бросилась следом за мисс Уоллес, которая мчалась по центральному проходу «Геркулеса», а вокруг неё стремительно воцарялся настоящий ад.
С ругательствами и проклятиями, от которых миссис Блэкуотер немедленно упала бы в обморок, бежала к орудиям прислуга, занимали места расчёты митральез. Сходя с ума, давились перегретым паром цилиндры, поршни судорожно толкали цинки с патронами, пороховые картузы и артиллерийские снаряды.
– Напали!.. Rooskies!.. Кран!.. Взорвали!.. Горит!.. – неслись отовсюду бессвязные вопли.
Молли лихо извернулась, полезла вверх по узким скобам трапа. Она знала «Геркулес» даже лучше собственных пяти пальцев, ибо рисовала и перерисовывала его планы без счёта. Трап вёл в одну из наблюдательных башенок, и сейчас там никого не было.
Внутри имелся, однако, перископ с отличной оптикой, приёмник паропочты, рукояти ревунов тревоги и машинного телеграфа. «Противник слева по ходу», «противник справа по ходу», «пехота», «кавалерия», «артиллерия» и тому подобное.
Куда делся наблюдатель из этой башенки, Молли не думала. Неожиданно услыхала решительное «мяу!» – кошка Ди с самым деловым видом устроилась возле основания железной табуретки.
– Куда ты ещё тут? – напустилась было на неё Молли, но кошка лишь принялась невозмутимо вылизываться, словно стараясь оправдаться за недавний испуг.
Убедившись, что Диана никуда отсюда по доброй воле не уйдет, а гоняться за кошкой – совершенно не то, чем сейчас следует заниматься, юнга «Геркулеса» только вздохнула и приникла к окулярам.
Зимний вечер в свои права вступить ещё не успел, но солнце уже опускалось за острые вершины заснеженного леса. Атака Rooskies, казалось, была отбита, те удовольствовались взорванными путями позади «Геркулеса». Что случилось с занятыми как будто траншеями и окопами, Молли не знала, а спросить у госпожи старшего боцмана не успела.
Она видела поле с многочисленными оспинами воронок от снарядов бронепоезда. Видела вновь бегущих по ходам сообщения горноегерей и стрелков, разворачивающиеся орудия.
Не видела только одного – противника.
Позади, за хвостовыми броневагонами, и в самом деле что-то чадно и дымно горело. Даже и безо всякой оптики видна была решётчатая шея железнодорожного крана, опрокинутого набок и сброшенного с колеи – там, где предстояло всю ночь вести ремонтные работы.
Беспорядочно палили пушки, стреляли солдаты в окопах, а Молли всё никак не могла понять, куда или в кого? Снаряды ложились то ближе к лесу, то почти на линии заграждений, безо всякого порядка.