Молли
Шрифт:
– Кто больше? Госпожа Арно, что скажете? Я слышал, на будущей неделе ваша достопочтенная тетушка собирается к вам погостить, не желаете? Нет? Ну как хотите. Неужели больше нет желающих? В таком случае, продано госпоже Плюманш за две тысячи мер!
В толпе раздались громкие аплодисменты. Молли успела заметить досаду на лице искателя. Похоже, на деле он рассчитывал выручить значительно больше.
После господина Бланха на помост друг за другом выходили люди с разными волшебными предметами. Кто-то демонстрировал факел, который загорается под взглядом владельца, кто-то настенные часы, которые
Карандаш, умеющий копировать почерк всех, кто хоть раз им писал, яблоко, которое само заращивало откушенную часть, если его не съесть целиком. Самый большой ажиотаж произвела ступа, умеющая подниматься в воздух. Двигалась она рывками, с помощью взмахов метлы. Тут не обошлось без происшествий. Искатель облетел площадь над головами, жевуны прыгали, пытаясь прикоснуться к чудесному аппарату, а какой-то мальчишка на крыше лотка умудрился ухватиться за край. Ступа перевернулась, вдвоем они проломили крышу и рухнули вниз, переломав продавцу большую часть букетов.
Каждой из показанных вещей Молли мечтала бы завладеть немедленно и не понимала, почему богач Гуффало Бинг до сих пор молчит. Жевуны смотрели на эти чудеса не менее завороженно, но не могли себе позволить таких покупок. Они собрались ради зрелища.
– Наконец дошла очередь и до вас, мэтр Фрост, – сообщил господин Морах. – Мы возлагаем на вас большие надежды, удивите публику!
На помост взошел крепкий, вытянутый в струнку старик с седой бородой до пупа.
– Непросто удивить такую искушенную публику, – произнес старик невозмутимо, – но я попробую.
– Молим вас.
– Раздобыл тут в дальних краях перчатку на правую руку, – продолжил искатель так же невозмутимо, натягивая потертую перчатку из коричневой кожи.
– Что ж, нам очень жаль вашу левую руку, – сочувственно произнес оратор, – Могу посоветовать вам хорошего перчаточника.
Разогретая умелым ведущим толпа к тому времени уже с готовностью отзывалась смехом на любую шутку. Старик покивал с улыбкой, подошел к оратору вплотную.
– Простите, могу я позаимствовать этот огрызок карандаша с вашего стола?
И, не дожидаясь, пока господин Морах посторонится, направил руку прямо ему в живот. Жевуны пораскрывали рты, по толпе разнесся взволнованный шелест. Коричневая перчатка беспрепятственно вошла в кругленький живот оратора и вылезла из спины. Там она пошарила по столешнице, пальцы нащупали карандаш, сжали его в кулаке. Рука вновь скрылась в спине Мораха. Через мгновенье старик показал карандаш на раскрытой ладони остолбеневшему оратору.
– Благодарю вас, можете забрать, он мне больше без надобности, – с улыбкой сказал старик и обернулся к притихшей толпе: – Для этой перчатки не имеет значения, из какого материала сделано препятствие, сейчас я вам это докажу. Роланд, мальчик мой, ты нашел что-нибудь подходящее?
На зов, волнуясь и краснея, вышел мальчишка с кирпичом в руках. Старик ободряюще похлопал его по плечу.
– Как раз то, что нужно, спасибо. Ступай.
Мальчишка сразу убежал. Карандаш вернулся на стол,
старик Фрост вытянул кирпич в левой руке, начал погружать в него пальцы правой. Пальцы показались с другой стороны и продолжали выдвигаться. Когда внутри кирпича осталось только запястье, он пошевелил освобожденной ладонью.– Господин Морах, можете пожать мне руку, чтобы убедиться в отсутствии уловок.
На глазах у притихшей толпы оратор медленно поднял руку, сжал кожаную перчатку. Старик быстрым движением сдвинул кирпич. Как только внутри оказалась рука Мораха, он разжал пальцы. Внезапно отяжелевшая ладонь упала, ударив того кирпичом по бедру.
Оратор согнул руку в локте, с удивлением посмотрел на торчащие из кирпича кончики пальцев.
– Вот это лот! – восхищенно взревел он, вытянув кирпич в сторону толпы. – Мне самому не помешала бы в хозяйстве такая штука! Ваша цена, мэтр Фрост?
– Пятнадцать тысяч! – громко отчеканил старик.
– Пятнадцать тысяч! Понимаю, вы решили начать с мелких сумм, чтобы подогреть наш интерес. Нам остается следить, как эта цифра взлетит до небес! Кто больше?
Крыша под Молли задрожала от ударов снизу. Девочка нагнулась к окну. Следящий за происходящим Гуффало не поднимая головы сунул ей в лицо табличку с крупными цифрами «1000».
Оставаясь на коленях, девочка робко подняла табличку над головой.
– А! – воскликнули со сцены. – Господин Гуффало Бинг наконец-то решил напомнить о себе! Женщин, стариков и слабонервных прошу удалиться с площади, сейчас начнется настоящая схватка. Господин Бинг дает шестнадцать тысяч!
Молли захотелось съежиться и провалиться сквозь землю. Сотни и сотни глаз одновременно оборотились к ней и теперь с удивлением разглядывали странную девочку.
– Что скажут другие уважаемые господа? – вопрошал Морах, скользя взглядом от экипажа к экипажу. – Господин Клест, что же вы засомневались? Я видел, вы собирались повысить ставку, что скажете? Отлично! Семнадцать тысяч от господина Фрилана Клеста!
Крыша под Молли снова задрожала, толстяк указал на табличку в ее руках. Табличка поднялась.
Оратор развел руками:
– Очаровательная представительница Гуффало Бинга не хочет мириться с вашей наглостью, господин Клест. Восемнадцать тысяч от именитого цветочника! – Не успел он договорить, над толпой взвилась другая табличка. – О, мадам Бомшток, рад видеть, что ваш аппетит еще не утолен. Сегодня определенно ваш день, мэтр Фрост. Сразу двадцать тысяч от известной супруги известного человека!
В крышу застучали злее. Толстяк подал табличку с цифрой «2000». Уже смелее Молли вытянула руку.
– Простите, мадам Бомшток, господин Бинг считает, что вы не сумели по достоинству оценить товар. Двадцать две тысячи от Гуффало… Я так и думал. Мадам Бомшток в прошлый раз просто перепутала табличку, она считает, что цена товару двадцать пять тысяч мер! Что думает об этом маленькая мисс?
– Ты никак не уймешься, старая ведьма, – услышала Молли шипение внизу.
В крышу постучали так, что Молли начала съезжать к краю. Новая табличка едва не ударила ее в лоб.
– А маленькая мисс не согласна, – покачал головой оратор. – Она уверена, что цена товару двадцать восемь тысяч!