Молниеносный 2

На этот раз взрывной волной. Приземлился я в ста метрах от места боя, а подо мной образовался небольшой кратер. Камень под ногами растрескался и начал крошиться.

Отпрыгнув на скорости подальше, я направился к друзьям. Как вдруг за моей спиной донеслось что-то вроде шороха или вздоха. Будто камни тёрлись друг о друга.

Я обернулся на звук и замер. Прямо передо мной формировался новый голем. Он создавал себя из всего вокруг — растрескавшихся камней, песка и мелкой гальки. Да сколько можно-то!

Я прищурился и всмотрелся в энергию нового голема, чтобы найти уязвимую точку до того, как он поднимется. Мои молнии уже были наготове, аура напитана молниями, а источник снова полон благодаря Вольту.

— Хо-зя-инн, — прогудел голем, ещё не закончив формирование тела. Кстати, выглядел он не так уродливо, как предыдущие. — Вы-брать фор-му. Те-ло. Вы-бор.

— Не понял, — протянул я, глядя на бесформенную массу из камней передо мной.

— Хо-зя-ин вы-брать фор-му, — более чётко пророкотало чудище неведомое.

— Форму, говоришь? — я сузил глаза и усмехнулся. — Крылатая дева с во-от такими формами.

Я представил в голове статую из мрамора. Красивое женское лицо, прикрытое вуалью, обнажённая грудь, на которую спускается накидка через плечо. Ну и формы, конечно, как без этого.

Моргнув, я увидел именно то, что представил. Да ладно? А крылья где?

Через мгновение на белоснежной мраморной статуе выросли каменные крылья, сложенные за спиной. Это что получается? Это я сделал? Я хозяин этой штуковины?

— Хозяин выбрал форму, — каменный голос стал мягче, тише, но всё равно он был похож на скрежет камня. — Подтвердить создание?

«Грудь лучше прикрыть», — подумал я, озадаченно почесав переносицу. А то вдруг эта статуя со мной останется, а в этом мире народ стыдливый. Помню я, как Алёна краснела при виде моих трусов, лучше не рисковать.

Мраморная накидка спустилась с плеч ниже, прикрыла грудь, оставив воображению совсем чуть-чуть.

— Подтвердить форму, — сказал я, хмыкнув. Почему-то в моей голове нарисовался образ этой статуи в красном балахоне инквизиции. Я заржал в голос, а потом резко захлебнулся воздухом. — Отмена! Отмени форму!

— Формирование завершено, чем могу служить своему хозяину? — отозвалась статуя в ярко-красной накидке.

— Да твою мать! Я ж просто подумал! — я выругался и прикрыл глаза.

Сам виноват, надо было думать до подтверждения формы голема, а не во время. Ладно, пусть так будет, поставлю в своём кабинете в инквизиции, будет народ радовать. Я представил, как вытянутся от удивления суровые лица инквизиторов и снова рассмеялся.

А неплохо получилось. Так, посмеиваясь и прокручивая в голове лица Данилы и врио наместника, я направился к друзьям. Заодно и реакцию на мою статую проверю на них.

— Это что? — воскликнула Ксения, когда мы со статуей приблизились к остальным.

— Не что, а кто, — весело сказал я. — Знакомьтесь, это… ммм… ну пусть будет Маша.

— Ых-хы-хы, — заржал Вольт, плюхнувшись на спину. — Умеешь ты, князь, настроение поднять.

— А чего не так? — я оглядел свою работу. — Нормальная статуя получилась.

— Хороша Маша, да не наша, — усмехнулся Андрей Левин, подмигнув Борису Дорохову.

— Ой, да ладно тебе, — отмахнулся Борис. — Нормальная у меня сестрица сводная, в отличие от остальной семейки.

— Вы сейчас о чём? — Пожарская нахмурилась и смерила взглядами веселящихся Громобоев.

— Не о чём, а о ком, — Борис повторил мою фразу, выставил указательный палец вверх и рассмеялся. — У меня сестру Машей зовут. Тоже красивая и красный цвет любит. Похоже, кстати.

— Ничего не поняла, — Ксения надула губы, а Громобои взорвались смехом.

— Простите, княжна, это наша шутка, междусобойная, — Борис развёл руками и попытался спрятать улыбку. — Я же с матерью жил, пока магия не проявилась. Не по статусу сыну князя было жениться на обычной портнихе, вот и мыкались с матерью, пока дед на меня не вышел.

— Прости, Борис, я не хотела обидеть, — Пожарская покраснела и отвела взгляд. — Я забыла о твоём… происхождении.

— Да ерунда, — Борис подмигнул Ксении и качнул головой. — Княжеский род Дороховых признал свою ошибку, выделил мне содержание и приставил учителей. Только я всё равно сбежал на Рубеж.

— А с Машей что? — поинтересовался Саша, не сводя взгляда со статуи.

— Оставил сестрёнку с родными, не с собой же её тащить к демонам в пасть, — хмыкнул Дорохов. — Хорошая она девочка, добрая. Подружились мы, конечно, до сих пор созваниваемся.

— Познакомишь? — выпалил Саша, а потом наткнулся на мой взгляд и поднял руки ладонями вперёд как бы извиняясь.

— Это всё хорошо, но давайте мы разберёмся с элементалем и туземцами, а потом будем знакомства устраивать, — сказал я, оглядев нашу компанию.

Элементаль уже не светился золотистым цветом, а стал почти прозрачным. Могу только представить, сколько энергии он угрохал, чтобы удержать щиты на всех моих спутниках. Надо бы кстати отблагодарить его за помощь, без неё всё могло закончиться не так хорошо для некоторых из нас.

— Ты говорил о свободе, — обратился я к нему. — Что конкретно вы хотите?

— Покинуть Иссил, — прошелестел едва слышно элементаль.

— Я уже говорил — за барьером всё иначе, — я вздохнул и огляделся по сторонам.

Чёрный песок перекатывался по каменному плато, на котором мы стояли. Шорох мелких камешков был похож на шелест волн. Не знаю, почему у меня сложилась именно такая ассоциация, может просто надо отдохнуть, поваляться в гамаке и поплавать в солёной воде?

— Так вот, — я тряхнул головой, отгоняя мысли об отпуске. Всё равно в ближайшее время он мне не грозит. — За барьером другая жизнь, другие законы. Там нет элементалей, но есть инквизиция и Хранители, которые имеют доступ к любой точке мира.

— Жидкий камень, — сказал элементаль и подплыл к моей статуе. — Если сложить его нужным образом и напитать, он закроет доступ Хранителям. Мы уже делали это однажды, сделаем снова в другом месте.

— Я не буду закрывать свои земли от всех, — поморщился я. — Только от Хранителей. Я планировал изолировать Каньон, а не всё, что вокруг него.

— Мы поможем, найдём решение, — элементаль снова подплыл ко мне. — Оставаться в Иссиле подобно пытке.

— Почему сами не уйдёте? — поинтересовался я. У меня после боя с големами ноги тряслись, но я упорно стоял, хотя и немного пошатывался.