Молния

– Нет.

– Тогда соглашайтесь. Боб кивнул:

– Я согласен. Но кто вы такой, черт побери?

– Не имеет значения. Да и времени у нас сейчас нет.
– Он зашел за прилавок и наклонился к Лоре, приблизив свое лицо к ее лицу.
– Ты поняла, что я сказал отцу? Если полиция спросит тебя, что случилось...

– Вы пришли с этим человеком.
– Она не глядя махнула рукой в сторону трупа.

– Правильно.

– Вы с ним дружили, - продолжала она, - но потом стали спорить из-за меня, хотя я не знаю почему, я ничего такого...

– Не будем выяснять это, милая, - сказал незнакомец. Лора кивнула.

– И вы его застрелили, выбежали на улицу с деньгами, сели в машину и уехали, а я очень испугалась.

Незнакомец посмотрел на Боба.

– А ей всего восемь лет.

– Она умная девочка.

– И все же будет лучше, если они не станут на нее слишком давить.

– Я им не позволю.

– А станут, - сказала Лора, - я буду плакать, и они отвяжутся.

Незнакомец улыбнулся. Он так ласково смотрел на Лору, что Боб ощутил беспокойство. Но в нем не было ничего от того маньяка, который хотел утащить Лору на склад; его лицо выражало нежность и расположение. Он погладил ее по щеке. К великому удивлению Боба, в глазах незнакомца появились слезы. Он заморгал, смахивая их.

– Спрячьте деньги, Боб. Помните, что я их забрал.

Боб осознал, что все еще держит в руках пачку банкнот. Он затолкал ее в карман брюк под широким передником.

Незнакомец отпер дверь и поднял металлическую штору.

– Береги ее. Боб. Она у нас особенная, - сказал незнакомец и, не закрывая двери, выскочил под дождь, сел в "Бьюик" и стремительно, с визгом шин, тронулся с места.

По-прежнему играло радио, но Боб не слышал его с тех самых пор, как звучал "Конец света", перед выстрелом, убившим наркомана. Теперь Шелли Фабарес пела "Джонни-ангела".

Вдруг он вновь услышал шум дождя, и не просто как глухой стук и шорох вдали, а действительно услышал, как дождь бешено колотит по окнам и крыше наверху над квартирой. Несмотря на открытую дверь, через которую порывами врывался ветер, запах крови и мочи нестерпимо усилился, и так же внезапно Боб вышел из транса и понял, как близко смерть подошла к его драгоценной Лоре. Твердя ее имя, он подхватил ее на руки, прижал к груди, гладил по голове. Он прижался лицом к ее шее, вдыхал свежий запах кожи, ощущал биение пульса и благодарил Бога за то, что она жива.

– Я так люблю тебя, Лора.

– Я тоже люблю тебя, папочка. Но теперь нам пора вызывать полицию.

– Ты права, - согласился он, неохотно опуская ее на пол.

Слезы слепили ему глаза. В растерянности он вдруг забыл, где стоит телефон.

Лора уже сняла трубку. Она протягивала се ему.

– Хочешь, я сама позвоню, папочка? Номер тут на диске. Давай я позвоню.

– Нет, я сам, девочка.
– Сдерживая слезы, он взял у нее аппарат и сел на старую деревянную табуретку за кассой.

Она положила ему руку на плечо, понимая, что он нуждается в ее прикосновении.

У Джанет был сильный характер. Но сила воли и самообладание Лоры не соответствовали ее возрасту, и Боб Шейн удивлялся, откуда это у нее. Может быть, она полагалась на себя оттого, что росла без матери.

– Папочка!
– Лора, напоминая, пальцем стучала по телефону.
– Ты должен позвонить в полицию, ты не забыл?

– Да, да.
– Задыхаясь от запаха смерти, заполнившего магазин, он набрал номер экстренного вызова.

* * *

Задумчиво поглаживая шрам на щеке, Кокошка сидел в машине напротив маленькой бакалеи Боба Шейна.

Дождь прекратился. Полиция уже уехала. С наступлением темноты вспыхнули неоновые вывески магазинов и зажглись фонари, но, несмотря на эту иллюминацию, темный, слабо поблескивающий асфальт мостовой и тротуара; казалось, поглощал, а не отражал яркий свет.

Кокошка прибыл сюда одновременно со Штсфаном, этим светловолосым и голубоглазым предателем. Он слышал выстрел, видел, как Штефан скрылся на автомобиле убитого, он смешался с толпой зевак по приезде полиции и таким образом был неплохо осведомлен о случившемся в магазине.

Он ни на секунду не поверил в абсурдное утверждение Боба Шейна, что Штефан один из сообщников убитого. Штефан был не врагом, а их добровольным защитником и, без сомнения, не открыл им. Кем он в действительности является.

Лора была вновь спасена. Но зачем?

Кокошка попытался разгадать, какую роль девочка может играть в планах предателя, ни зашел в тупик. Он понимал, что расспросы девочки ничего не дадут: она слишком мала, чтобы ей доверили важную тайну. Причина ее спасения была для нее самой такой же загадкой, как и для Кокошки.

Он был уверен, что и отец ничего не знает. Именно девочка, а не отец интересовала Штефана, поэтому Боба Шейна наверняка не посвятили в тайну личности и намерений Штефана.

В конце концов Кокошка подъехал к ближнему ресторану, пообедал, а затем, когда уже совсем стемнело, вернулся к магазину. Он поставил машину на боковой улочке в тени широкой кроны финиковой пальмы. В магазине было темно, но в окнах квартиры на втором этаже горел свет.

Из глубокого кармана плаща он извлек револьвер. Это был короткоствольный "кольт-агент" тридцать восьмого калибра, компактный, но мощный. Кокошка был неравнодушен к оружию хорошей конструкции и работы, а этот револьвер был ему особенно по руке: это была сама Смерть в стальной оболочке.

Кокошка мог бы перерезать телефонные провода в доме Шейнов, тихо взломать дверь, убить девочку и отца и незаметно скрыться, прежде чем на выстрелы прибудет полиция. Он обладал талантом и склонностью к такого рода эскападам.

Но, если он убьет их, не зная, почему он их убивает, не понимая, какую роль они играют в планах Штефана, потом может обнаружиться, что их уничтожение было ошибкой. Прежде всего надо выяснить цели Штефана.

Он неохотно спрятал револьвер в карман.

3

В безветрии ночи дождь прямыми струями падал на город, и каждая капля была неимоверно тяжелой. Дождь громко барабанил по крыше и переднему стеклу небольшого черного автомобиля.

В час ночи в этот вторник в конце марта улицы, поливаемые дождем и затопленные на некоторых перекрестках, были пустынными, за исключением военных машин. Штефан избрал окружной путь до Института, чтобы избежать известных ему контрольно-пропускных пунктов, но боялся натолкнуться на вновь выставленные заставы. Его документы были в порядке, а недавно оформленное разрешение избавляло его от соблюдения нового комендантского часа. Тем не менее он не мог допустить обыска машины, где в чемодане на заднем сиденье были сложены медный провод, детонаторы и пластиковая взрывчатка, на которые у него не было официального разрешения.