Молочник

В кабинете было полным-полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор Макгонагалл застыла рядом с ним - на лице её было очень напряжённое выражение. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией; Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жёсткими, очень короткими волосами - стояли по обе стороны двери, точно стражи. Бруствера видел лишь однажды в лавке Олливандера, но запомнил его. С пером и тяжёлым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли.

Сегодня портреты прежних директоров и директрис не были спящими. Все они глядели на собравшихся серьёзно и внимательно. Когда я появился в их поле зрения, некоторые из них метнулись в рамы к соседям и что-то быстро зашептали им на ухо.

Когда дверь за нами захлопнулась, Амбридж ослабила хватку, и мне удалось освободиться. Корнелиус Фадж воззрился на меня с мстительным удовлетворением.

– Так, - сказал он.
– Так-так-так...

– Директор, что за произвол?
– воззрился я на Дамблдора.
– Я ничего не нарушал, а профессор Амбридж испортила сыр, который я оторвал от самого сердца и хотел ей подарить, к тому же была необоснованно жестокой, наставила синяков, пока вела к вам.

Никто не ожидал подобного от студента. Фадж от удивления потерял дар речи. Дамблдор ухмыльнулся и в очках-половинках отразился блеск.

– Мистер Криви, как вы разговариваете с директором?
– гневно отчитала Макгонагалл.

– Погоди, Минерва, - мягким тоном оборвал заместительницу Дамблдор.
– Мисс Амбридж, расскажите нам, зачем вы привели к нам этого студента?

– Я поймала его в Выручай-комнате, где заседают бандиты, нарушающие декреты министерства, - сказала Амбридж. В её голосе прозвучала нотка неприличного восторга, она упивалась своим превосходством.

– Да что вы говорите?
– одобрительно сказал Фадж.
– Значит, молодой человек нарушил декреты?

– Я ничего не нарушал.

– Стало быть, - голос Фаджа был до предела насыщен сарказмом, - вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила?

– Ничего подобного!
– возмутился я.
– Я варил сыр. Сэр, покажите мне декрет или иные правила, запрещающие варку сыра, скрывшись ото всех в одиночестве в укромном месте!

– Прошу прощения?
– удивился Фадж.

Фадж недоверчиво перевёл взор с меня на профессора Амбридж. Я украдкой взглянул на Дамблдора, который поощрил ковёр микроскопическим кивком и намёком на подмигивание.

– Мисс Амбридж, что вы можете сказать по этому поводу?
– спросил он.

– Господин министр, я действительно застала мальчика за котлом, наполненным молоком, а в помещении было много головок сыра, но это ничего не значит, - залепетала Амбридж.
– Я уверена, что это какая-то уловка, а нарушители скрылись раньше, чем мы их смогли поймать.

Директор не смотрел прямо на меня - его взгляд был устремлён в точку, находящуюся где-то над моим правым плечом, - но удалось заметить, как у него почти неуловимо приподнялись уголки губ и старик вновь сделал намёк на подмигивание. Казалось, что Дамблдор с трудом сдерживается, чтобы не захохотать подобно Санта Клаусу.

– Корнелиус, может быть, я чего-то не знаю, но разве в нашей стране существуют законы, запрещающие изготовление сыра?
– спокойно спросил Дамблдор.
– В школьных правилах подобных запретов точно нет.

– Получается, что декретов Министерства мальчик не нарушал?
– сердито произнёс Фадж, кинув гневный взор на Амбридж.

– Мистер Криви всем известен своей большой любовью к молоку, - сухо сказала Макгонагалл.
– Не понимаю, чем профессору Амбридж могла помешать подобная мелочь, как изготовление студентом сыра. Мистер Криви, вы же не использовали волшебной палочки или ингредиентов для зелий?

– Ни в коем разе, профессор Макгонагалл. Использовал лишь котёл, горелку, молоко и лимонный сок. Всё натуральное, в одиночестве, и не было использовано даже капельки волшебства! И, прошу заметить, ни в коридоре, ни в классе, ни в спальне, а запрета использовать под любые нужды Выручай-комнату в уставе Хогвартса не встречал. Я чту устав и правила, как родную козочку!

– Так для вас новость, - Фадж даже слегка охрип от гнева, обращаясь ко мне, - что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация?

– Чего?!
– я одарил министра взглядом, которым обыватели смотрят на душевнобольных.
– Господин министр, откуда бы мне стали известны подобные новости? Я всего лишь ученик четвёртого курса, а не аврор. Нелегальные организации - это не по моей части. Изготовление сыра, творога и сметаны - это ко мне.

– Я полагаю, министр, - шёлковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, - дело пойдёт быстрее, если я приглашу сюда нашего информатора.

– Да-да, пожалуйста, - кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на Дамблдора.
– Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор?

– Совершенно верно, Корнелиус, - с серьёзным видом кивнул тот.

Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Затем за спиной снова открылась дверь. Мимо прошла Амбридж; она вела за плечо кудрявую Мариэтту Эджком с Райвенкло, прячущую лицо в ладонях.

– Не пугайся, дорогая, тебе нечего бояться, - ласково сказала профессор Амбридж, похлопывая её по спине, - ну-ну, всё хорошо. Ты правильно поступила. Министр очень тобою доволен. Он сообщит твоей матушке, какая ты славная девочка. Знаете ли, министр, - добавила она, обращаясь к Фаджу, - мать Мариэтты - та самая мадам Эджком из Отдела магического транспорта, специалист по летучему пороху. Она помогает нам контролировать камины в Хогвартсе.

– Великолепно, просто великолепно!
– с восхищением сказал Фадж.
– Дочурка вся в мать, а? Ну, поди сюда, милочка, взгляни на меня, не смущайся, давай послушаем, что ты можешь... Ах, разорви меня горгулья!

Мариэтта подняла голову, и потрясённый Фадж отскочил назад, чуть не свалившись в камин. Подол его мантии начал дымиться, он ругнулся и поспешил затоптать его. С горестным стоном Мариэтта натянула воротник своей мантии до самых глаз, но все уже успели увидеть, что её лицо обезображено россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись "ЯБЕДА".

– Не обращай внимания на эти пятнышки, дорогая, - нетерпеливо сказала Амбридж, - отпусти мантию и расскажи министру...

Но Мариэтта испустила ещё один приглушённый стон и отчаянно замотала головой.

– Ну хорошо, глупышка, я сама расскажу.
– Амбридж наградила её очередной тошнотворной улыбкой и продолжила: - Так вот, министр, мисс Эджком пришла ко мне в кабинет сегодня вечером, после ужина, и сказала, что хочет мне кое-что сообщить. Она сказала, что если я загляну в тайную комнату на восьмом этаже, которую иногда называют Выручай-комнатой, то обнаружу там нечто, могущее меня заинтересовать. Я задала ей несколько вопросов, и она призналась, что имеет в виду некое сборище. К несчастью, в этот момент на неё навели порчу, - Амбридж сделала нетерпеливый жест в сторону прячущей лицо Мариэтты, - после чего, заметив своё отражение в зеркале, девушка крайне расстроилась и не сумела сообщить мне дополнительные подробности.