Молодая элита

— Моя сестра в безопасности? — тихо спрашиваю я, посмотрев ему в глаза.

Терен кивает.

— Она в безопасности и невредима… пока.

— Позволь мне увидеться с ней.

Он смеется на это, но смех не касается его глаз — напротив, их холод промораживает меня до костей.

— Как насчет того, чтобы для начала сказать мне то, что я хочу услышать? — спрашивает он.

Я молчу, не зная, что ответить. Мысли путаются, несясь стремительным потоком. Какая информация удовлетворит его? Что гарантирует сестре безопасность? Я делаю глубокий вдох и, набравшись храбрости, говорю:

— Я ни слова не скажу тебе, пока ты не докажешь, что моя сестра у тебя.

Улыбка Терена становится шире, и он окидывает меня заинтересованным взглядом.

— Торгуешься? — Помолчав долгое мгновение, он запускает пальцы под свой наручный доспех. — Я этого ожидал.

Он вынимает из-под доспеха какую-то вещь и кидает на стол. Она звякает, ударившись о твердую поверхность.

Я приглядываюсь. Это сапфировое ожерелье, которое любит носить Виолетта. Но не только оно. К длинной серебряной цепочке привязан темный локон сестры.

Сердце подпрыгивает к горлу.

— Прежде чем ты начнешь, — прерывает поток моих мыслей Терен, — я хочу, чтобы ты кое-что уяснила. — Он наклоняется вперед, впиваясь в меня взглядом. — Я всегда держу свое слово, так что не приобретай привычки проверять сказанное мной. И даже не думай лгать мне. У меня в этом городе множество глаз. Если ты солжешь мне, я об этом узнаю. Если ты не дашь мне того, что мне нужно, твоя сестра пострадает. Ты меня поняла?

Она действительно здесь, у него.

Я прижимаю ладони к платью, пытаясь унять дрожь.

— Да, — выдыхаю я, не смея больше задавать вопросов.

— А теперь, так как ты, видимо, не знаешь с чего начать, я тебе помогу. — Терен сцепляет пальцы рук, уперев локти в колени. — Чем ты всё это время занималась у Элиты?

Я снова глубоко вздыхаю.

— По большей части отдыхала, — отвечаю я, удивленная тем, насколько ровным голосом мне удалось это произнести. — Я много дней была без сознания.

— Да, конечно, — чуть ли не сочувствующе соглашается Терен. — Ты сильно пострадала.

Я киваю.

— Они еще пока мне не доверяют, — решаю я сказать. — Они… носят серебристые маски. Я не знаю ни их имен, ни как они выглядят.

Терен не выглядит раздраженным.

— Что тебе известно?

Я сглатываю, с трудом проталкивая воздух в легкие. Я должна ему хоть что-то сказать. Словно во сне я ощущаю, как с моих губ срываются слова:

— Они навещают меня время от времени во дворце Фортуны.

Терен улыбается.

— Они действуют оттуда?

— Я не уверена в этом. — Я слышу стук собственного сердца. Голову туманит растущая внутри тьма. Я покачиваюсь на стуле, остро желая использовать свою силу. «Как бы мне хотелось обладать способностями Энцо, — внезапно думаю я, и во мне пробуждается жажда власти. — Как бы мне хотелось обладать силой спалить всю эту башню дотла».

— Скажи мне, Аделина, — наблюдая за мной, с интересом спрашивает Терен, — что они планируют?

Огромным усилием воли я унимаю поднимающуюся во мне тьму. Я не могу использовать свою силу против него. Я еще слишком слаба. К тому же, что сделает кучка теней? Я прочищаю горло. Что сказать ему такого, что не сильно навредит Элите?

— Они готовят что-то на Турнир Штормов, — выдавливаю я. — Не знаю, что именно.

Терен некоторое время обдумывает мои слова, затем хлопает в ладони. Мгновением позже дверь открывает Инквизитор:

— Сэр?

Терен взмахом руки показывает, чтобы тот подошел к нему, после чего говорит ему что-то на ухо. Мужчина бросает на меня настороженный взгляд. Наконец, Терен отстраняется от него.

— Немедленно сообщи об этом королю, — приказывает он.

Инквизитор низко кланяется:

— Конечно, сэр. — И поспешно уходит.

— Это всё? — спрашивает меня Терен.

Воображение рисует мне доброе лицо Рафаэля, и меня пронзает чувство вины. Я ведь почти ничего не рассказала Терену. Пожалуйста, пусть этого будет достаточно!

— Это всё, что я знаю, — еле слышно отвечаю я. — Мне нужно больше времени.

Терен долгое мгновение не двигается. Я уже думаю, что он потребует рассказать что-то еще, когда он расслабляется и отводит от меня взгляд.

— Ты пришла ко мне сегодня, — говорит он, — и это хорошее начало. Спасибо за информацию. Ты сдержала свое слово — я сдержу свое. Твоя сестра будет в безопасности.

На мой глаз наворачиваются слезы, и я обмякаю на стуле.

— Будет в безопасности, — многозначительно повторяет Терен, — пока ты будешь помогать мне. — Он опять смотрит на меня. — Когда я увижу тебя снова?

— Через две недели, — хрипло отвечаю я. — Дай мне две недели. — Он молчит, и я опускаю взгляд. — Пожалуйста.

Наконец, Терен кивает.

— Хорошо. — Он встает. — Ты можешь идти.

На этом всё заканчивается.

Терен выводит меня из Башни через задний вход, скрытый за воротами и аллеей. Прежде чем отпустить меня, он берет мою руку в свою и, наклонившись, целует меня в щеку.

— Ты очень хорошо постаралась, — шепчет он и целует меня во вторую щеку. — Продолжай в том же духе.

Затем он оставляет меня одну, и я иду по городским улицам на подгибающихся ногах. Я предатель. Что я наделала?

Я потерянно бреду, пока не осознаю, что вернулась в ту часть города, где собирались празднующие. Здесь тихие улочки сменяются шумными, переполненными гуляющими людьми, и не успеваю я оглянуться, как завернув за угол, оказываюсь в ревущей и радующейся толпе. Через страх и сомнение просачивается любопытство. Ради чего все тут собрались? Чтобы вернуться во дворец Фортуны мне нужно пробраться через всех этих людей.

Повернув за очередной угол, я вместе с толпой выхожу на самую большую рыночную площадь когда-либо виденную мной, с трех сторон окруженную водными каналами. Люди примостились везде, где только можно, но большая часть площади отгорожена толстой и длинной веревкой. Пространство за ней осматривают Инквизиторы. Вдоль натянутой веревки шествуют наряженные в вычурные костюмы люди с изысканными масками на лицах: знаменосцы, герольды, жонглеры, аристократы со своими слугами — все они машут веселящимся зрителям. Пройдясь взглядом по толпе, я замечаю, что она неравно делится на людей, машущих в воздухе красными, синими, золотыми и зелеными платками. Балконы вдоль площади тоже переполнены празднующими, и на каждом из них висят красочные знамена, потерявшие яркость на фоне темного неба.