Молодая элита

Я тяжело сглатываю. Элита наверняка где-то поблизости. Они знают, что я пойду в эту сторону, и если я вскоре не покажусь, меня начнут искать. И найдут здесь.

Пальцы Терена сильно сжимают горло, причиняя боль, и мои руки непроизвольно тянутся к шее. Терен зло сужает свои бесцветные глаза.

— Назови мне их имена.

— Я… — Что я могу сказать ему, не навредив обществу «Кинжала»? Мой мозг лихорадочно ищет решение.

— Я видел, что ты пришла на праздник с консортом из дворца Фортуны, — добавляет Терен. — Я видел его с тобой и раньше. Он один из них?

Нет. Я отрицательно качаю головой, предваряя ложь:

— Он просто меня сопровождал.

Цепкий взгляд Терена блуждает по моему лицу.

— Просто тебя сопровождал, — задумчиво повторяет он.

Глаз заволакивает слезами. «Нет. Пожалуйста, только не Рафаэль».

— Да, он просто меня сопровождал.

Терен издает раздраженный звук.

— Говори. Леди Джемма… тебе знакомо это имя? Тебе известно, почему она участвовала в скачках?

Я опять мотаю головой.

— Кто их лидер?

Нет. Нет. Я не могу этого сказать.

— Я не знаю. Правда, не знаю!

Терен снова сужает глаза. Он поднимает одной рукой арбалет и направляет его прямо мне в глаз.

— Ты лжешь.

— Нет, — выдыхаю я.

— Ты же знаешь, что за твою ложь заплатит Виолетта. Не ты. А твоя сестра. — Он наклоняется ближе, его голос сладок как мед: — Хочешь послушать, что я собираюсь с ней сделать?

Он шепчет мне в ухо, как именно будет мучить ее, перечисляя пытки одну за другой, вызывая у меня рыдания. Я не знаю, что делать. Мысли путаются в голове. Виолетта. Я вновь смотрю на творящийся на площади хаос. Где он держит сестру? Во мне плещется энергия, подпитываемая жутким страхом. Она просится наружу, но я крепко держу ее внутри.

— Прошу тебя… — умоляю я. — Я расскажу тебе всё, что знаю, только дай мне еще одну неделю. Пожалуйста. Нельзя, чтобы меня увидели здесь с тобой. Это не нужно ни тебе, ни мне. — Я осматриваю аллею. — У нас нет времени. Они здесь. Они не могут…

Прежде чем я успеваю сказать что-то еще, Терен поднимает взгляд вверх. Я тоже. И вижу на крышах темные мантии. Меня пронизывает ужас. Элита. Они идут сюда. Они нас увидят. Другие Инквизиторы унимают возникший хаос. У Терена с собой недостаточно людей, чтобы встретиться лицом к лицу с Элитой. Я почти ощущаю, как он взвешивает возможные варианты, решая, успеет ли вытащить из меня ответы на интересующие его вопросы до того, как за мной придут.

«Пожалуйста. Пожалуйста, отпусти меня!».

Покончив с колебаниями, Терен хватает меня за ворот платья и притягивает ближе.

— У тебя три дня, — тихо говорит он. — Если ты снова нарушишь свое слово, я всажу стрелу в горло твоей сестры. И ей очень повезет, если это будет первым, что я сделаю. — Он улыбается, сверкая в ночи белыми зубами. — Мы можем быть врагами, Аделина, или можем быть лучшими друзьями. Поняла?

Это всё, что он говорит. Взглянув на крыши, я вижу присевшего на корточки Данте. Он смотрит на нас сквозь прорези в маске, натянув тетиву.

Мелькает сапфировая ткань, и кто-то сбивает Терена с ног, освобождая меня. Я хватаюсь за стену. Передо мной сплелось белое с синим — Терен скидывает с себя напавшего на него Энцо и вскакивает на ноги. Оба встают лицом к лицу. У Энцо в руках клинки.

— Жнец! — восклицает Терен, направляя арбалет на принца и доставая меч. — Всегда приходишь на помощь мальфетто?

Клинки Энцо раскаляются сначала докрасна, потом — добела. Он бросается на Терена прежде, чем тот успевает выстрелить из арбалета, целя кинжалами в глаза. Терен уходит из-под ударов с шокирующей меня легкостью и выписывает мечом полукруг, чуть не задевая грудь Энцо. Вырвавшееся из ладоней принца пламя обволакивает обоих огненным коконом. Сквозь это палящее марево я вижу, как Терен и Энцо скрещивают мечи.

Огонь странно действует на Терена. Его кожа сгорает, но мгновенно восстанавливается, гладкая и невредимая. Я холодею при виде этого. Это явно не игра света — пламя на самом деле не причиняет ему вреда.

Такое невозможно. Если только он не…

— Беги! — кричит мне Энцо.

Клинки мечей скрещиваются, сталь ударяется о сталь. Снова и снова. Прилетевшая сверху стрела вонзается Терену чуть ниже шеи. Он охает от боли, но, к моему ужасу, обхватывает ее и, выдернув без усилий из тела, отбрасывает в сторону. Рана тут же, за секунды, затягивается, пока от нее не остается лишь пятно крови.

Терен — Молодая Элита.

Придя в себя от шока, я несусь прочь. Подняв взгляд, мельком вижу Лусенту, натянувшую тетиву лука и пытающуюся понять, куда в Терена стрелять.

Грубая ладонь обхватывает мое предплечье. Повернувшись, я смотрю прямо в серебристую маску Элиты.

Данте.

— Может, сделаешь нас невидимыми, чтобы мы могли убраться отсюда?

В его голосе слышится что-то такое, от чего у меня по спине пробегает холодок. А что-то в его взгляде говорит мне о том, что он видел гораздо больше, чем мне бы того хотелось.

Вокруг нас крики и паника, в гавани ревет бушующее пламя фейерверков. Я заставляю себя сделать то, о чем говорит Данте, — обволакиваю нас иллюзией невидимости и следую за ним к ближайшему входу в катакомбы. Позади нас Энцо уже и след простыл, он исчез так же быстро, как появился. В моих ушах всё еще звучит голос Терена:

«Три дня».

Они были лучшими друзьями, не ведая о том, что им суждено стать врагами. Губительная правда вскоре всё расставит по своим местам.

— «Братья по огню», Эдтаре.

Аделина Амутеру

Я отдыхаю в своей комнате.

На улицах города люди выступают за и против короля, за и против Элиты.

Меня приходят проведать служанки, чтобы убедиться, что ночью меня не ранили, но я отсылаю их прочь и остаюсь лежать в постели, укутавшись одеялами. Каждый раз, как они подходят к моей спальне, я вздрагиваю от мысли, что это Данте, узнавший о моем предательстве и желающий меня убить. Один раз до меня доносится из коридора голос Энцо: он спрашивает слуг, в порядке ли я. Джемма пытается вытащить меня из постели, но я не поддаюсь. Я так и лежу, пока солнечные лучи не передвигаются на другую сторону комнаты. В голове сменяют друг друга воспоминания о Виолетте вперемешку с ужасными картинами того, что обещал с ней сделать Терен.

У меня всего три дня. Три дня для того, чтобы или рассказать Элите правду, или окончательно ее предать.

Я в красках вспоминаю, как на плече Терена заживала рана от стрелы Данте. Терен одержим мыслью уничтожить всю Элиту, истребить всех мальфетто, хотя сам такой же. Я долго обдумываю эту мысль, но никак не могу найти в ней смысла. Ничего удивительного, что Энцо даже не пытался атаковать Терена в день моего сожжения. Ничего удивительного, что Элита и раньше не нападала на Терена.

Сквозь потрясение медленно просачивается отчаяние. Если даже Элита не может причинить Терену вред, то что уж говорить обо мне.