Молодой Сталин

В личной записке Глурджидзе говорилось: “Гриша! Прими от меня небольшой подарок. Твой Сосо”. Он благоволил к тем, кто не лез в политику, но вряд ли он пощадил бы Иремашвили и Давришеви. Они стали его политическими оппонентами [217] .

Когда Сталин в 1921-м завоевал Грузию, Иремашвили пришел на похороны павших в бою и увидел, что рядом с ним стоит Кеке Джугашвили. “Кеке, в этом виноват твой сын, – сказал Иремашвили, хорошо знавший Кеке еще в Гори. – Напиши ему в Москву: он мне больше не друг!” Когда Сталин в том же году приехал в Тифлис, Иремашвили арестовали, но его сестра обратилась к Сталину, “который был с ней доброжелателен и добр: “Какая жалость! Я очень ему сочувствую. Надеюсь, он вновь найдет ко мне дорогу!” Сталин приказал освободить Иремашвили и пригласил его к себе. Тот отказался. Его вновь арестовали. Его надзирателем был Цинцадзе, сталинский бандит, а теперь высокопоставленный чекист. Сталин выслал Иремашвили в Германию. Там он заигрывал с фашизмом и написал враждебные по отношению к Сталину мемуары.

217

Судьбы меньшевиков сложились странно и по-разному. Карло Чхеидзе, как мы уже увидели, после Февральской революции стал самым могущественным человеком в России – главой Петроградского совета, а другой грузинский меньшевик, Ираклий Церетели, летом 1917-го стал влиятельным российским министром. Но, когда большевики пришли к власти, Чхеидзе, Жордания, Церетели и Ной Рамишвили сделались вождями независимой Грузии. После вторжения большевиков они сумели бежать за границу. Чхеидзе покончил с собой в 1926-м, Рамишвили был убит в Париже в 1930-м. Жордания, Уратадзе, Арсенидзе, Сагирашвили и Николаевский остались живы и написали в эмиграции воспоминания. Суханов, назвавший Сталина “серым пятном”, был расстрелян в 1940 году.

Колоритный Давришеви, сын горийского полицейского и тоже грабитель банков, бежал в Париж. Под именем Жана Виолана он стал знаменитым пилотом Первой мировой и французским шпионом. Некоторые источники сообщают, что у него был роман со знаменитой куртизанкой Матой Хари, казненной за шпионаж в 1917-м. Подлинная история его сексуально-шпионских похождений не менее увлекательна. Французская разведка заподозрила красивую молодую авантюристку и авиаторшу Марту Ришар в шпионаже на Германию. Летчику-асу Давришеви поручили слежку за ней. Она влюбилась в “Зозо” Давришеви, и у них начался столь бурный роман, что “Зозо” угрожал покончить с собой в случае ареста Марты. Он сумел доказать ее невиновность. Французская секретная служба завербовала Марту и командировала в Мадрид, где та соблазнила шефа немецкой разведки, которому было за семьдесят.

В 1936 году Сталин связался с Давришеви и предложил ему вернуться. Давришеви поступил мудро – остался в Париже. Когда Сталин умер, Давришеви заявил в интервью: “Я единокровный брат Сталина”. Сам он скончался в 1975-м; его биография была названа в некрологе “поразительной: революционер, авиатор, шпион, писатель”. Его замечательные мемуары вышли во Франции в 1979-м и не получили известности ⁷ .

Камо остался большевистским героем, несмотря на жестокое обращение с Федором Аллилуевым. Но этот опасный простак был неспособен к мирной деятельности. Он стал чекистом, но его жестокость была запредельной даже для этой организации. В 1922-м он вернулся в Тифлис и работал в Наркомфине. Когда Ленин захотел отдохнуть на Кавказе, Камо вызвался его сопровождать; Ленин не приехал. В Тифлисе ходили слухи, что Камо слишком много пил и болтал о роли Сталина в знаменитой экспроприации, а это была тема щекотливая [218] . В день, когда Камо начал писать воспоминания, он попал под грузовик, возвращаясь домой на велосипеде. Говорили, что его убил Сталин: в конце концов, как шутили тогда, странно, что единственный велосипедист в Тифлисе был сбит единственным грузовиком.

218

Цинцадзе в 1921-м устроился в грузинскую ЧК. Он написал свои воспоминания в то же время, что и Камо, но они гораздо осторожнее. Цинцадзе входил в “уклонистскую” оппозицию, и его уволили. Он был арестован как троцкист и умер в тюрьме от туберкулеза в 1930 году.

Камо похоронили в Пушкинском сквере, неподалеку от духана “Тилипучури” на Эриванской площади, где он совершил легендарное ограбление. Позже Сталин приказал убрать его памятник. Прах Камо захоронили в другом месте ⁸ .

Эгнаташвили, покровитель и, возможно, отец Сталина, отправил своих оставшихся в живых детей Сашу и Васо учиться в московскую частную школу. Его семья держала духаны и вскоре открыла заведения не только в Гори. Эгнаташвили и сыновья построили духаны в Баку; попутно Васо окончил Харьковский университет и стал учителем истории. Эгнаташвили-отец умер в 1929-м; “до последнего дня он оставался близок к Сталину”. Саша Эгнаташвили был владельцем пяти тифлисских духанов примерно до 1929 года. В начале 1930-х обоих братьев арестовали. Саша сумел связаться с Енукидзе, который выпустил его и привез в Москву. Там Сашу принял Сталин. Васо тоже немедленно освободили. Сталин устроил Сашу в НКВД и назначил его управляющим кремлевской дачей в Крыму, затем – заместителем начальника своей личной охраны. Саша, бывший ресторатор-капиталист, стал и начальником сталинской кухни, известной как База. На такой пост диктатор-параноик, который отравлял других и сам боялся яда, мог назначить только человека, пользовавшегося его доверием. Эгнаташвили стал дегустатором вождя, отсюда его прозвище в НКВД – Кролик. Сотрудники НКВД негласно считали его “родственником Сталина” или даже “братом”: так полагал даже генерал Власик, знавший диктатора лучше, чем кто бы то ни было. (Среди подчиненных Саши был повар, сделавший в кухнях НКВД головокружительную карьеру: в молодости он кормил Распутина, а потом – Ленина и Сталина. Этот повар исторического значения был дедом президента Владимира Путина.)

Социалист-федералист Васо – даже не меньшевик! – стал редактором тифлисской газеты, а впоследствии секретарем Верховного совета Грузии – “глазами и ушами” Сталина в республике.

Саша-Кролик жил недалеко от главной резиденции Сталина, дачи в Кунцеве, и часто бывал у него на обедах. Когда Васо приезжал в Москву, он всегда останавливался у Сталина. Братья поддерживали добрые отношения с Кеке. В 1934 году Саша Эгнаташвили отправил Кеке ко дню рождения письмо, из которого видно, что они были близки: “Дорогая матушка, вчера был у Сосо. Мы долго разговаривали. Он поправился. В последние четыре года я еще не видел его таким здоровым. Вы и не видали его таким красавцем. Он много шутил. Напрасно говорят, что Сосо выглядит старше своих лет. Все считают, что больше 47 лет ему не дашь!”

В 1940 году Сталин вспомнил, что у его отца был подмастерье Дато Гаситашвили, который ласково обращался с маленьким Сосо. “Дато жив еще? – вдруг спросил он у Саши. – Я не видел его много лет”. Эгнаташвили вызвал в Москву Дато – до тех пор он сапожничал в Гори.

Однажды Сталин, начальник его охраны Власик и Берия приехали к Эгнаташвили на грузинский пир, и там Сталин снова встретился с Дато. Когда Сталин стал над ним подтрунивать, старый сапожник бесстрашно ответил: “ Ты думаешь, что ты Сталин? Ты для меня еще тот мальчишка, которого я на руках носил! Вот сейчас я сниму с тебя эти штаны и так надеру твою попу, что она краснее твоего флага будет!” Сталин расхохотался. Но, к несчастью, он обратил внимание на жену Саши. У Кролика был счастливый, но опасный брак: он женился на этнической немке. До него она была замужем за дельцом, армянским евреем, их дочь жила в Америке.

– Что-то твоя жена очень грустная, – заметил Сталин. – Может быть, ей не нравится, что я к тебе в гости пришел?

Саша объяснил, что она, будучи немкой, боится за себя и за свою дочь в Америке. По словам Сашиного внука Гурама Ратишвили, Сталин успокоил ее так: “У нас подписан пакт с Германией, но это ничего не значит. Война неизбежна. Америка и Британия будут нашими союзниками”.

Когда в 1941-м немцы напали на СССР, жену Эгнаташвили арестовали и расстреляли. “Она просто исчезла и не вернулась, – рассказывает внук Саши. – Но Саша никогда не говорил об этом со Сталиным”. Эгнаташвили хорошо знал придворный этикет.

Во время войны Эгнаташвили, произведенный в генералы, сопровождал Сталина в Тегеран и Ялту. “Шашлычник какой-то жарил шашлыки… <…> Войну он закончил генерал-лейтенантом, – негодовал Хрущев в своих воспоминаниях. – Приедешь с фронта, смотришь, а у него еще прибавились один-два ордена… <…> Помню, как Сталин учинил мне разнос в присутствии того духанщика, генерал-лейтенанта, который пьянствовал со всеми нами”. Это не прошло мимо внимания российского полководца Сталина, к тому же он узнал от Берии о коррупции в своем домашнем хозяйстве [219] и в преддверии Ялтинской конференции Большой тройки перевел Эгнаташвили на должность заведующего госдачами в Крыму. Позже он потерял к нему интерес.

219

Эгнаташвили знали Берию с 1918 года, когда он в Баку был двойным агентом большевиков в азербайджанской партии “Мусават” (или наоборот). Когда Берия заболел, семья Эгнаташвили ухаживала за земляком. Став наместником Сталина на Кавказе, а затем главой НКВД, Берия пытался удержать монополию на влияние на регион и распространение там информации. Но Эгнаташвили не зависели от Берии. Саша Эгнаташвили впоследствии служил в охране Сталина под началом генерала Власика, который тоже был для Берии недосягаем – эту ситуацию Берия постоянно хотел исправить. После Второй мировой войны Берия обвинил Власика в коррупции: якобы он продавал в огромных количествах продукты, приготовленные на Базе для Сталина. Власик в свою очередь обвинил в коррупции Берию и сумел остаться невредим. Но, вероятно, обвинения затронули Эгнаташвили, который заведовал Базой. Поединок между Берией и Власиком за командование охраной длился до смерти Сталина. Эта история вполне типична. После самоубийства Нади Сталин не доверял женам своих приближенных. Красивые молодые жены сталинского секретаря Александра Поскребышева и сталинского выдвиженца маршала Кулика были расстреляны. Жен номинального главы государства Калинина и министра иностранных дел Молотова арестовали. Но все мужья продолжали беспрекословно и преданно служить Сталину. См. в кн. “Сталин. Двор Красного монарха”

Кролик умер от диабета в 1948-м. Васо Эгнаташвили остался близок к Сталину и бывал на посиделках старых горийских друзей. Но, когда Сталин умер, Берия уволил Васо и посадил в тюрьму. После падения Берии Васо был освобожден и скончался в 1956 году ⁹ .

Судьба большевиков – товарищей Сталина сложилась трагически, не говоря уж о судьбе советского народа. Каменева и Зиновьева расстреляли в 1936-м, Бухарина – в 1938-м; Троцкий был убит ледорубом в 1940-м. Все это по приказу Сталина. В 1937–1938 годах было расстреляно около полутора миллионов человек. Самолично Сталин подписал расстрельные приговоры 39 000 человек, среди которых были его старые друзья. Грузия, отданная в подчинение возвысившемуся Берии, пострадала особенно сильно: 10 % коммунистов подверглись чистке, 425 из 644 делегатов X съезда Компартии Грузии были расстреляны.

Одной из знаменитых жертвой грузинской чистки стал старый друг Сталина Буду Мдивани, Бочка. Ранее ему несколько раз удавалось спастись. Но Мдивани выступал против Сталина в 1921-м. Кроме того, этот бывший актер и краснобай шутил, что Берия должен выставить вокруг дома Кеке вооруженную охрану – но не для того, чтобы ее защитить, а чтобы она не родила нового Сталина. В 1920-е Сталин помирился с Буду. Приезжая в Москву, Буду обычно останавливался у него. Сталин часто навещал семью Мдивани в Грузии и даже стал крестным отцом их сына. Но он не забыл, что Буду был его противником. В 1937-м Мдивани арестовали по обвинению в подготовке покушения на Сталина и расстреляли вместе с большей частью его родных.

Судьбы троих ближайших грузинских друзей Сталина – пример того, насколько непредсказуемо все могло обернуться. Веселый добродушный гедонист и соглашатель Авель Енукидзе, крестный отец Нади, стал секретарем ЦИКа. В его ведении был Кремль, партийные дачи и Большой театр – последний он превратил в собственную службу знакомств: Енукидзе славился тем, что соблазнял несовершеннолетних балерин (и их матерей).

Дядя Авель был близким другом Сталина, но всегда имел свое мнение. Так, он отказался в своей книге о подпольных типографиях Баку восхвалять Сталина за то, чего он не совершал. “Коба хочет, чтобы я говорил ему, что он гений, но я не стану”, – жаловался Енукидзе. Он не одобрял нараставших репрессий и гордился тем, что защищал преследуемых грузинских товарищей. Однако они со Сталиным часто проводили вместе выходные и обменивались дружескими записками. Но в 1936 году Енукидзе стал первым из ближнего круга Сталина, кого диктатор решил ликвидировать, – невзирая даже на то, что тот никогда не принадлежал ни к какой оппозиционной группе. В 1937-м его арестовали и расстреляли.