Момент истины

— Всё понятно, — сказал я, — однако спасибо ребята за приглашение, но мне пора домой. Меня тоже мама ждёт.

— А ты где живёшь? — поинтересовалась Аня.

— Да тут недалеко. На Дмитровском шоссе, — вновь соврал врун, путая следы. — так, что мне ещё добираться надо будет на автобусе. А они скоро окончат ходить. Поэтому давайте прощаться.

— Спасибо тебе за помощь, — сказал Анин брат и протянул мне руку.

Я пожал её, сказав в ответ: — Не за что.

— Как же не за что? — удивилась Аня. — Огромное спасибо тебе. Ты нас спас. Ты наш спаситель. Если бы не ты, — она всхлипнула, но от истерики воздержалась, вероятно оставив её на потом, — если бы не ты я не знаю, чтобы с нами сделали те бандиты. Давай мы с тобой завтра созвонимся и всё ещё раз обсудим?

— Конечно давай, — согласился я, глядя на довольно симпатичное Анино личико и тут же соврал, — У меня нет домашнего телефона. Говорите свой. Я номер запомню, и завтра с утречка вам позвоню.

Девушка продиктовала мне номер, мы вновь попрощались, я быстрым шагом зашёл за дом, посмотрел на часы, поднял воротник и побежал в сторону дома, дабы быть там хотя бы не позже полуночи.

***

За то, что пришёл домой так поздно, естественно получил мини скандал, но ввиду того, что предупреждал заранее, да ещё и сорок минут назад отзвонился по телефону, нравоучение это было относительно мягким. А посему, умывшись сел за стол и уплетая приготовленный мамой омлет рассказал ей о сегодняшнем дне, естественно придумав буквально всё — от начала и до конца. Мама же мне в свою очередь рассказал, что звонил полковник Сорокин и предупредил о том, что встреча о которой вы с ним договаривались, ввиду завтрашнего праздника, переносится на десятое октября. Также он просил передать, что позвонит вечером девятого и ещё раз всё со мной обсудит. Я всё понял, а вот мама нет. Поэтому она поинтересовалась что всё это значит и о чём вообще идёт речь? Делать было нечего, я, вздохнул и поведал обескураженной от новости родительнице о предстоящей встрече в Министерстве Обороны.

***

Отделение милиции.

— Ну лейтенант, докладывай. Что там стряслось. Кто потерпевшие? — спросил подполковник Синицын своего подчинённого.

— Товарищ подполковник, потерпевшие Грищенко, Заславский, Румянцев и Ляхин. Двое из них уже отбывали разные сроки в исправительных учреждениях. Скорее всего это та банда, которая уже в течении двух месяцев совершает разбойные нападения на граждан.

— Не понял? Они нападают или на них напали?

— По всей видимости сейчас напали на них. Их предводитель — Андрей Каземирович Ляхин по кличке — Дрон, чуть более трёх месяцев назад освободился из колонии общего режима, где отбывал наказание в виде пяти лет лишения свободы за грабёж. По всей видимости, он сколотил банду и стал промышлять у нас в районе.

— Конкуренты по криминалу?

— Возможно, но скорее всего они просто ошиблись и напали не на того клиента. Вероятно, их обидчик оказался спортсменом и сумел дать бандитам достойный отпор. Что интересно, даже в этот раз, жители первых этажей толком ничего не видели и не слышали. Правда одна из бабушек, одна живущая на третьем этаже, говорит, что слышала женские крики и женский мат и уверяет, что бандитов избила именно та девушка.

— Хорошо. Работайте в этом направлении, — скептически хмыкнул подполковник, ибо таких вот бабушек и дедушек, которые видят одно, а им кажется, что видят совсем другое. Нет, конечно попадались на его веку и ценные свидетели, но основная масса очевидцев всё же, как правило, обладала живой и богатой фантазией, что нередко заводило следствие в тупик. — Что с так называемыми потерпевшими?

— Сейчас они все находятся в реанимации. У всех множественные переломы рук и ног, а у Ляхина ещё и сломан позвоночник.

— Вот как? Неужели в реанимации? — удивился начальник и, дабы заочно пристыдить свидетельницу с третьего этажа, произнёс: — И как же интересно та матерившееся гражданка довела до такого состояния матёрых бандитов?

— Я тоже сомневаюсь в версии свидетеля, товарищ подполковник. Дело в том, что тот, кто их избил, действовал, что называется без сантиментов, которые как правило присуще прекрасной половине.

— Что ты имеешь ввиду? И почему бандиты в реанимации?

— Я имею ввиду, что по всей видимости тот, кто сумел справится с грабителями, после их нейтрализации, методично укладывал части тел бандитов на ступени подвала и скрупулёзно переламывал там им кости. Согласитесь, такое поведение для слабого пола не характерно и не нормально.

— Такое поведение и для сильного пола не характерно и не нормально, — парировал начальник и приказал: — Дальше.

— Что ещё интересно, так это то, что тому «Робин Гуду», такой экзекуции показалось мало и он повыбивал об край бетонной лестницы преступникам почти все зубы, сломал им ещё и челюсти. Так, что говорить они ещё не смогут очень долго. Кстати говоря, их главарю не повезло больше остальных. «Робин Гуд» сломал ему кроме рук и ног, ещё и рёбра. Если подвести итог, то врачи говорят, что все их новые пациенты скорее всего станут инвалидами, — произнёс оперативник и кашлянув предложил: — Может быть закроем дело как несчастный случай? Зачем нам возиться с этой падалью?!

— Нет, лейтенант Романов. Хоть это, как ты назвал его — «Робин Гуд» и действовал как бы во благо общества, но действовал он не по закону. Ты же прекрасно знаешь, что для применения силы в нашем государстве есть правоохранительные органы. И только они могут карать и миловать. Поэтому мы просто обязаны принять все меры для поиска и задержания предполагаемого в совершении преступления гражданина. Ты понял меня? — спросил подполковник, глядя на подчинённого из-за густых бровей, а затем видя хмурый взгляд лейтенанта добавил: — Но делать мы это будем не спеша, по всей форме и только после того как разберёмся со всеми другими делами! Уяснил?

— Так точно, товарищ подполковник, — расцветая в улыбке, ответил лейтенант Романов и отдал правильному начальнику честь.

Глава 35

Две недели назад. Американец.

Когда Джон Джексон Тейлор проснулся в своём номере, он первым делом, чтобы убедиться, что вчера вечером — это был не сон, открыл стоящую рядом с кроватью тумбочку и достал оттуда магнитофонную кассету, после чего сердце продюсера радостно забилось и буквально запело, ибо он понял, что это всё не было сном.Сходив в соседний номер и взяв без объяснений у своего помощника магнитофон, вернувшись к себе, запер входную дверь и, с нескрываемой радостью, негромко прослушал записанный материал. На душе вновь запели соловьи, а сердце забилось ещё сильней, когда он понял, что это всё происходит наяву, а поняв и приняв это, он впал в нирвану, с удовлетворением осознавая, что именно сейчас находится у него в руках. Шедевры. Мировые шедевры музыки, которых ещё нет на этом свете. Пять разнообразных прекраснейших композиций, которые ему подарил мальчик, были непросто восхитительны, они были великолепны и кардинально отличались от всего того, что сейчас играло на мировой эстраде. Это были новые веяния в музыке и именно он — Джон Джексон Тейлор, теперь становился пионером и законодателем этих изменений как в музыке, так, возможно, и в общем укладе жизни.Представить, чем это всё закончиться, было очень сложно, если вообще возможно, но сейчас ясно было одно — такой шанс упустить было категорически нельзя! Этой возможностью нужно было воспользоваться с умом и как можно быстрее. Почему быстрее? Да потому, что всем известно, шанс — сам по себе, как правило, мимолётен и очень непостоянен. Сегодня есть, ты рад и полон жизни, а завтра фортуна отвернулась от тебя и хоть ложись в гроб да помирай. Но сейчас, это было не про Джона. Сейчас фортуна шла к нему на встречу, смотрела продюсеру прямо в лицо, показывая свою щедрую и располагающую улыбку. Нельзя было допустить, чтобы она хоть на миг посмотрела в другую сторону, а посему, нужно было ковать железо, пока это железо было ещё горячо. И чтобы ковка прошла крайне успешно, нужно было торопиться изо всех сил и выпустить пластинки. Затем, по плану, необходимо было предъявить положительный результат, после чего сразу же заключить контракт с этим сверхперспективным молодым исполнителем. Естественно, чтобы организовать всё это, необходимо было лететь в США и как можно скорее, пока певец не стал популярным и знаменитым. Тейлор не испытывал иллюзий и понимал, что, как только исполнитель становится звездой, заключить с таким исполнителем, крайне выгодный для себя, договор становится практически невозможно, ибо музыкант сразу же осознаёт свою цену. А это значило, что нужно спешить.

Принимающая в СССР сторона была крайне удивлена столь скорым и внезапным отлётом продюсера, ведь исходя из заявленного контракта, он собирался пробыть в СССР ещё как минимум месяц. Однако американец, ссылаясь на дела, о которых он якобы вспомнил, всё же собрался уезжать, но обнадёжил представителей «Госконцерта», что это не в коей мере не скажется на раннее достигнутых договорённостях и их экспедиция по поиску фольклора продолжится вне зависимости от его отбытия. Руководство данным предприятием продюсер решил переложить на плечи своего помощника — Сэма Робинсона, а его помощником в свою очередь, стал Арон — сын ссудившего ему деньги на это предприятие старого Мойши.В этот же день не мешкая продюсер вылетел в Москву, а уже оттуда ночным рейсом в Нью-Йорк.Всё то время пока Джон находился в пути его голова буквально кишела мыслями и идеями, как разыграть карты, чтобы сорвать банк. Очевидно было одно — для того чтобы заработать деньги необходимо было сначала эти деньги найти и вложить в раскрутку и производство пластинок. Ну а для того, чтобы заработать много, нужно было и вложить как можно больше. Оставался открытым вопрос: где взять необходимые для этого средства? И сколько бы американец не думал об этом, он раз за разом приходил к мысли, что вариантов у него не так уж и много. К тому же, почти все они были чреваты, в той или иной степени, потерей части прибыли. По его общим подсчётам, для начала реализации проекта, Джону было необходимо, как минимум, сто тысяч долларов. Такая сумма обеспечила бы печать двухсот тысяч мини пластинок, их постоянную ротацию на радио и достойную рекламу в журналах и на телевидении. Но где взять такую большую для него, на данный момент, сумму, продюсер пока так и не придумал.

Прилетев в США, Тейлор сразу же приступил к поиску подходящего инвестора. В первую очередь он обошёл банки, однако те, глядя на счета и заложенный дом продюсера, лишь разводил руками, категорически отказываясь давать ссуду крайне неуспешному предпринимателю. Однако Джон был оптимистом, поэтому не опустил руки, а стал искать инвестора со стороны, предлагая всем своим знакомым вложиться в выгодное предприятие. Знакомые напоминали Тейлору, что он совсем недавно тоже просил у них денег и тоже на сверх выгодного предприятия, поэтому желали ему удачи и в кредите отказывали, не желая вкладываться в ещё один рискованный проект.

Через два дня метаний, обзвонов и переговоров продюсер понял, что у него осталось всего три варианта. Первый — продать ещё незаложенную в банк за долги студийную аппаратуру, второй — искать инвесторов в музыкальной индустрии и третий — вновь пойти на поклон к Мойше и опять попросить у него ссуду, пусть даже и под всё те же грабительские тридцать процентов годовых.Решил начать с последнего варианта.

— Джон, Джон, Джон, нельзя же так разрываться, — произнёс старый ресторатор, выслушав рассказ продюсера. — Ты пришёл ко мне на прошлой, э-э, неделе, попросил, э-э, денег, я тебе их дал и вот не прошло и месяца и ты, э-э, пришёл просить снова. Так Джон дела не делаются! Мы Джон с тобой живём не в, э-э, Советском Союзе, где всё общее. Тут у нас Джон, э-э, капитализьм! Так, что ты, прежде чем просить новый заём за старый сначала расплатись.— Мойша, я тебе обещаю. Непременно, всё отдам! Даже не сомневайся в этом! Просто тут очень хороший исполнитель попался. Он как Элвис. Ему нужно только немножко помочь, и он засияет не хуже Пресли, — втолковывал Тейлор вредному старику, но тот крепко стоял на своём: