Mondengel II: Чёрный Трон

– Тебе не жить, – тихо прорычал Кар’клей, сжав кулак.

Он прошёл мимо жилых секторов, бассейна и свернул в свой отсек – когда-то личные покои Волве. Просторное помещение встретило его немыми взглядами трофейных черепов. Обозлённый, он даже не притронулся к еде, которая хранилась в одном из соседних секторов-комнат. Отдав все необходимые распоряжения, он, наконец, смог полностью погрузиться в свои мысли. Гуан-Тант’ер никого не хотел видеть. Он сел на трон, оформленный в духе всего судна, и повернулся к огромной сложной системе наблюдения, занимавшей всю стену – «Око Волве». Взгляд альбиноса столкнулся с пустыми дремлющими много си’нтров подряд мониторами. Когда-то Правитель, не покидая отсека, следил за Воинами клана, одновременно разрабатывая стратегии захватов территорий и уничтожения ульев. Здесь же он связывался с Советом, нередко проводя “онлайн-заседания”. Ему почти всегда приходилось всё делать “на лету”. Фактически не имея свободного времени, Волве умудрялся быть в нескольких местах одновременно, при этом держа под неусыпным контролем весь Сендар.

“Coming Winter” (Dominion III) – пробуждение дремлющего «Ока»

Гуан-Тант’ер сложил руки замком, смотря сквозь пыльные и запачканные кровью врагов линзы маски на пульты управления. Запах врага... запах врага на его ши. Отрывки унизительного изгнания. Разочарованные, отвернувшиеся, обманутые союзники. Презрительные взгляды кланов на Атолле. Выстрел в упор и бои до изнеможения на Дла’элех-краур... «Тей-де! Тей-де! Тей-де!»

– Что ты сделал с ней, тварь?! – злобно прошипел на весь отсек альбинос. – Как посмел прикоснуться к ней?!

Когда он сканировал тело Эндри на повреждения, системы нашли множественные следы бичевания и связывания. Производимое над уманкой насилие не могло остаться безнаказанным. При одной только мысли, что её имел аттурийский Старейшина, Ангел Ночи приходил в неистовство.

– Проклятый сукин сын!

Белый тяжёлый кулак с силой приземлился на пульты. Внезапно прорези маски вспыхнули алым, прореагировав на пробуждения дремлющих систем. Забагровели символы, энергия пробежалась по сложным механизмам. Кнопки, выемки, переключатели на ручках трона и панелях налились кровавым светом.

– Кетану...

Лунный Ангел встал и отпрянул. «Око Волве» очнулось от временного забытья, тут же приняв психические сигналы, которые перенаправлялись знаменитой маской прямиком в «ядро». Один за другим начали вспыхивать мониторы, транслируя то, о чём Гуан-Тант’ер мог только мечтать – кланы Старейшин: «Острый Коготь», «Летящее Копьё», «Неистовые», «Ледяная Буря»...

– Великий Наинд’эред-Гелл! Но как?!

Клан «Неистовых» шёл под предводительством Битта. Всё то, что сейчас демонстрировалось, было изображением с масок в реальном времени. При помощи телепатических команд Одам-ан’де мог переключаться с масок Воинов на маски Лидеров. Он видел всё, что творилось на судне предателя. Слышал их разговоры. Знал их замыслы. «Так бы я все жвала пообламывал, но узнал бы их секрет ради высокой цены обладания твоим судном», – недвусмысленно прозвучал в голове голос Фраста. Шоковое состояние отключало разум... Кланы Старейшин устремлялись в Сендар. Ночной Воин недолго наблюдал за их суетой.

– А что, если...

Он смотрел на экран, где шла трансляция с маски Битта. Телепатический сигнал – запись с невероятной скоростью заскользила назад. Эпизод за эпизодом, кадр за кадром... стоп!

– Устройства вызовут необходимую смуту, Великий. Дальше дело за нами.

Сау-гканн и Потенд-Рал. Они вытянули руки и соприкоснулись кулаками с Рот’ам’олиндом и Биттом, заключая договор. Альбинос слышал всё. Каждое слово, каждый шаг коварного замысла... Ярость переходила в отчаяние. Хотелось убивать и рыдать. Вот Битт договаривается с Рино-Длаар’хатом, вот они с Рот’ам’олиндом обсуждают план атаки на Неокроплённых... Все положительные и отрицательные стороны. Тщательно взвесив, оба приходят к выводу, что это весьма выгодно и вписывается в общую картину смуты.

Когда-то считалось, что телепатия Волве не знает границ. Он залезает в головы и читает мысли на огромных расстояниях. Несомненно, сильная пси-энергия была необходима для использования «Ока», но тщательно продуманная легенда хорошо прикрывала реальность на протяжении стольких си’нтров. Суть была проста – система работала по принципу мощной антенны, собирая сигналы с яутских масок. Технология и принцип их действия не менялись столетиями. Попытавшись перевести на один из мониторов сигнал с маски Сау-гканна, Mondengel получил лишь чёрный экран – технология Аттура продвинулась вперёд. Сигнал был иным и не улавливался системой. Тем не менее, всё, что было записано и продемонстрировано сыну Владыки, повергло его в глубокий шок.

Гуан-Тант’ер взвыл.

– Кетану! Ну почему?!

Держась за голову, он тяжело приземлился на трон. Изображения мелькали перед его глазами...

– Ну почему он не сказал мне?! Почему я не включил её раньше?! Наинд’эред-Гелл издевается надо мной!

Все доказательства сейчас были в когтях Одам-ан’де. Если бы он воспользовался ими на последнем суде, многого можно было избежать. Неизвестно, сколько времени прошло, пока альбинос разочарованно и злобно поскуливая, кропотливо изучал записи. Откинувшись на спинку трона, он перенаправил необходимые видео на корабль Крак-линда. Уже через десять минут Вожак получил ответ, где помимо грязных ругательств в адрес предателей, переданных некоторыми Воинами, было сообщение о полной готовности захватить Сендар силой. Удовлетворившись таким раскладом дел, Гугар’кха поудобнее устроился на троне, стараясь успокоить бушующий внутри гнев и злобу на самого себя. Теперь вектор был задан и настоящим изменникам светила кровавая расправа...

Закрыв глаза, Гуан-Тант’ер начал вспоминать павших на Великой Охоте Кровавых. Он до сих пор жалел о том, что ничего не смог предпринять и вынужден был оставить их в горячих точках. Неожиданно экраны замелькали. На них высветились последние записи с масок ушедших Охотников: моменты финальной битвы Фир-лиоки и Масфета, Шчинда и Се-Тейя. Сердце сжалось. Они выполняли долг и делали это с Честью. Взрывы бомб и умановских ручных гранат уносили жизни бойцов. Их ошибки и недочёты ныне не имели никакого значения.

– Вы были достойны повышения ранга. Как жаль, что я так и не смог поднять вас до звания Воинов.

Невероятная тяжесть сдавила грудь. Фыркнув, альбинос переключил изображение на отсек управления. В нём Насид-Меам тонул в поцелуе своей чи, что, как показалось Ангелу Ночи, лишь подтверждает его теорию о смысле нахождения этой самки на борту. Изображения поступали с камер, располагавшихся по всему кораблю. Вождь поднялся с трона и удалился в соседний сектор, где взял из холодильной камеры крупный кусок мяса и съел его сырым, вместе с костями и прожилками. После Mondengel направился навестить Бича. Зайдя в отсек управления, он успел застать ту же картину, что демонстрировали камеры. Мул-Радж быстро слезла с колен первого помощника, скромно встав рядом. Белый Хищник окинул её презрительным взором гневных линз маски.

– Насид-Меам, самку на средние ярусы.

Бич поклонился Вождю и кивнул Видению, приказывая проваливать, куда сказали. Та, бросив в ответ недовольный взгляд, надменно развернулась и ушла. Воин одел маску.

– Зачем она тебе? – строго прорычал Кар’клей. – Ты ведь мечтал убить её.

– Убить – это слишком просто, – коротко ответил Палач. Одам-ан’де перевёл тему.

– Ты знал об истинных функциях «Ока Волве»?

Насид-Меам наклонил в любопытстве голову.

– Каких конкретно функциях?

Вождь обошёл вокруг Воина, подозрительно его разглядывая. Знакомая давящая энергетика начала буквально прижимать к полу. Бич довольно осклабился.

– Ты знаешь, о чём я.

– Потаклинд, Владыка никогда не пускал меня в свой отсек. Никто, кроме Гуан-Твей, там не бывал в те времена.

– Гуан-Твей могла рассказать тебе. Ты был её Учителем некоторое время.

– Наши отношения не сложились.

Гуан-Тант’ер встал перед Воином. Та самая маска... Тот самый вдавливающий в пол взгляд под нею...