Монголия в XIII–XIV веках

Монголы, отправлявшиеся со своими семьями на военную службу на Юг Китая, прикочевывали обратно по истечении срока. Монгольский историк Тогтоху на основании сообщения Пэн Дая пишет, что если у этих воинов были 13–14-летние сыновья в период отъезда из места расквартирования, то ко времени возвращения на родину они достигали 17–18-летнего возраста и, будучи призваны в армию, отправлялись обратно в те же края [411] .

Монгольские воины обеспечивали сами себя всем необходимым и жили очень бедно. Они заготовляли для себя земледельческие продукты и, кроме того, разводили скот. Продавая молоко и молочные продукты в городах, на вырученные деньги они покупали необходимые товары [412] .

411

Тогтоху. Нэй Мэн-гу ли-ши фа-чжань гай-шу, с. 87.

412

Книга Марко Поло. Т. II, с. 295.

Мы находим, например, следующие сведения в источниках:

«Воины, живущие во внутренних районах Китая, обнищали и продали даже первых жен и детей» [413] .

«Монгольские воины продавали своих жен, для того чтобы приобрести верховых лошадей и земли» [414] .

«Семьям воинов было тяжело, а они еще облагались налогами» [415] .

«Пусть дадут пособие на один год сверх общеустановленной нормы тем, кто проявил выдержку на войне в далеких краях» [416] .

413

Юань ши. Гл. 140.

414

Там же. Гл. 134.

415

См.: Ма Цзучан. Ши-тянь цзи.

416

См. Тун-чжи тяо-гэ. Гл. «Наведение порядка в армии».

«Следует проявлять особую заботу о семьях тех, кто погиб на полях битв или ранен» [417] .

«Следует взять под опеку казны и кормить тех членов семей воинов, погибших на войнах, которые бедны, слабосильны и не могут существовать, помимо выдачи им пособия, положенного по закону» [418] .

«Так как воины, участвующие в далеких и ближних войнах или несущие службу по подавлению [мятежей] и охране [объектов], поистине достойны жалости, нужно проявлять особую заботу об их семьях» [419] .

417

Там же.

418

Там же.

419

Там же.

«Те, которые служили в монгольской армии, находились в очень тяжелом положении» [420] .

Из подобных сообщений видно, что положение монгольских воинов, известных как «завоеватели мира», на самом деле было таким же тяжелым, как и жизнь простых аратов.

В империи Юань ямская повинность — как трудовая, так и материальная — была чрезвычайно тяжела. Из всех 1496 ямских станций в империи 119 размещалось на территории Монголии [421] . Администрация монгольских ямских станций сначала находилась в Каракоруме, а затем была переведена в Шанду, где существовало «Общее управление путей сообщений» (тун-чжэн-сы), непосредственно подчиненное центральному правительству [422] .

420

Юань вэнь-лэй. Гл. 15.

421

Фань Няньци. Гуань-юй Юань-дай ди и-чуань (О почтовых станциях эпохи Юань). — «Ли-ши яиь-цзю». 1959, № 2.

422

Юань ши. Гл. 24 и.101.

Хубилай-хаган, построив многочисленные ямские станции по всем направлениям от Каракорума, в 1263 г. обнародовал новые законодательные акты о ямских станциях. Едущие на перекладных получали специальные подорожные, которые, в свою очередь, подразделялись на несколько категорий — с бирюзовой, золотой, серебряной и круглой печатями. Подорожные с бирюзовой печатью выдавались только личным послам хагана или посланцам, едущим по особо важным военным делам.

В источниках сохранилось немало сведений о ямской повинности в Монголии. Су Тяньцзюэ записал: «От Датуна до Каракорума 4000 ли и через каждые 100 ли — ямская станция. [На эти станции ежегодно] доставляется 500 повозок, 500 быков и 2500 даней [423] круп» [424] .

423

Дань – 103,546 л.

424

Су Тяньцзюэ. Цзы-си вэнь-гао. Гл. 15.

Чжан Дэхуэй отмечал: «За все ямские станции, расположенные за хребтом Ехулин [425] , отвечают монгольские племена. Каждая станция называется по имени хозяина».

В китайских источниках встречается много сообщений о том, что «татарские» ямские станции создавались только на монгольской территории и их возглавляли монголы. Когда в китайских работах пишется о ямских станциях юаньского периода, последние различаются как «татарские и китайские», а под «татарскими» подразумеваются монгольские ямские станции. В «Юань дянь-чжан» указано, что для скота ямских станций следует выделять наилучшие пастбища [426] . Ямские семьи помимо выделения для каждой ямской станции одного коня от 15 семей или одной воловьей повозки от 13 семей были обязаны доставлять на станцию юрты, палатки и провиант для проезжающих [427] .

425

Ехулин — один из проходов через Великую китайскую стену, называвшийся по-монгольски Унэгэн-даба (Лисий перевал). См.: Чжан Дэхуэй. Линбэй цзи-син.

426

Юань дянь-чжан. Гл. 36, с. 16.

427

БНМАУ-ын туух. Т. 1, с. 332.

Монгольские феодалы, проезжая на перекладных, получали большое количество продовольствия за счет ямских семей. По существовавшим нормам расхода темник получал в день 30 цзиней муки, 3 доу [428] зерна и 30 цзиней водки, тысячник — половину нормы темника, сотник — половину нормы тысячника [429] .

В Монголии известен своеобразный вид транспорта — ургинные кони. Историки сообщали, что в период борьбы между Хубилаем и Ариг-Богом очень широко применялся этот способ передвижения на каракорумском направлении. Так, когда состоялась коронация Хайсан-хагана, по приказу его младшего брата Аюрбарибады конные курьеры с хаганской халцедоновой печатью за пазухой скакали из Пекина в Каракорум. Курьеры имели право менять верховых лошадей у аратов в любом месте по пути следования. В ту эпоху конные курьеры по важным спешным делам часто курсировали туда и обратно.

428

Доу = 10,354 л.

429

Юань дянь-чжан, с. 17.

Казалось, будто ямщики были освобождены от других государственных налогов и повинностей, на самом деле они страдали от многочисленных непосильных сборов.

В «Юань ши», «Тун-чжи тяо-гэ» и «Юань дянь-чжан» приводятся факты, свидетельствующие о том, что, дополнительно выдавая монгольским ямщикам бумажные деньги и зерно, юаньские хаганы пытались ослабить их борьбу, когда они выражали свой протест против своего тяжелого положения, бросая службу и уходя в бега [430] .

430

Юань ши. Гл. 2, 6, 28, 101; Юань дянь-чжан. Гл. 57; Тун-чжи тяо-гэ. Гл. 27.

Среднеазиатские и китайские купцы, эксплуатировавшие монгольских аратов-скотоводов, вынуждали их брать в долг. Под предлогом взимания процентов они по дешевке забирали живой скот и животноводческое сырье и перепродавали их. Выше уже говорилось, что человек, вначале получивший в долг одну ассигнацию, через десять лет одалживал 1024 ассигнации, а прирост процентов по ссудам сравнивался с приплодом от овцы. Такие долги собирались наравне с официальными налогами.

Что касается эксплуатации монгольских аратов со стороны китайских купцов, то она осуществлялась в районах их проживания вдоль южной границы Монголии или во внутренних районах Китая. Как отмечал Б. Я- Владимирцов, в период Юань китайские торговцы не проникали в Монголию, а довольствовались торговлей лишь на пограничных рынках.

К. Маркс писал: «При азиатских формах ростовщичество может существовать очень долго, не вызывая ничего иного, кроме экономического упадка и политической коррупции» [431] . Это указание в равной мере относится к практике купцов эпохи Юань. В тот период их действия приводили к ухудшению экономической жизни монгольского населения. Привлекая на свою сторону феодалов и представителей знати с помощью подношений или взяток, выставляя фиктивных князей — хаганских родственников, принцесс и хаганских зятьев, они собирали налоги с монгольского населения при их посредничестве и оказывали большое влияние на политическую жизнь в стране.

431

К. Маркс. Капитал. Т. III. — Т. 25, ч. II, с. 146.

В следующем параграфе наш рассказ о том, что в эпоху Юань феодальный гнет принял более жестокий характер и условия жизни монгольского народа ухудшились из-за тяжести многочисленных налогов и повинностей.

4. Ухудшение положения народа и обострение классовой борьбы

Во второй половине XIII и в XIV в. страдания монгольского народа, условия жизни которого продолжали ухудшаться в результате многолетних войн монгольских завоевателей, от изощренного феодального гнета и эксплуатации становились все более тяжкими по сравнению с предыдущими периодами.