Моника

– Лейтенант Бриттон? – исправила и спросила Айме. – Ты видела его?

– А о чем я говорю? Если вы выглянете из окна, то увидите его отсюда сверху. Не знаю, сколько от вьется вокруг этого дома, с влюбленными глазами. Нужно видеть, какой он изящный. Даже шляпу снял передо мной.

– Лейтенант Бриттон ходит вокруг моего дома? Тогда он знает, кто я, раз пришел сюда.

– Уверена, что знает. Вы не будете с ним говорить, сеньора? Он ждет, что я скажу вам кое-что. Для этого он дал мне двадцать франков.

– И ты взяла? Я должна тебя пнуть! Этот лейтенантик нахален! Посмотрите-ка, подкупил тебя.

– Хорошо, не горячитесь. Я скажу, что вы ушли.

– Подожди-ка. Дай подумать. Лейтенант Бриттон, лейтенант Бриттон…

– Если обойти и тихо проникнуть на скотный двор, то можно там поговорить, там кусты манго и вас никто не увидит, – уверила Ана с воодушевлением. – Вы поговорите с ним, сеньора?

– Нет, нет и нет! Подожди-ка! Мне кое-что пришло в голову. Одна мысль. Да, Ана. Выйди через дверь скотного двора, сделай так. Пусть он ждет меня там, где нас никто не увидит, и помоги мне сменить одежду.

– Снова?

– Потому что он знает, что я сеньора Д`Отремон, я ведь не предстану в одежде служанки, нужно все сделать наоборот. Лейтенант Бриттон, а? Думаю, настало время. Этот человек мне нужен. Дай мне белое платье. Нет, красное, из шелка. Вытащи его перед тем, как пойдешь. Я хочу выглядеть очень красивой, хочу понравиться ему еще больше. Иди, иди! Ай, Ренато, скоро ты заплатишь мне!

– Как? Отсюда?

– Конечно. Он думает, что может войти через большую дверь? Вот с этой стороны и тихо, чтобы никто не услышал на кухне или в парке, чтобы не поползли сплетни. Тихо и быстро. Пошли. Пошли…

Простодушный и смелый в свои двадцать лет, английский офицер, больше удивленный, чем обрадованный, как простой солдат-новобранец с беспокойством смотрел по сторонам, следуя через калитку сада за Аной. Он быстро и тихо прошел огромный двор, похожий на сад, который заканчивался пустынной улочкой, где находился старый особняк Д`Отремон в Сен-Пьере.

– Подождите спокойно сеньору, ладно? С полным спокойствием. Посмотрите, там скамейка. Вам лучше присесть…

– Вы уверены, что она придет?

– Ну конечно. Зачем бы она велела мне отвести вас через эту дверь? Сеньора очень скучает с сеньором Ренато. Вы сами убедитесь в этом.

Чарльз Бриттон замолчал, еще больше смущаясь. По тому, как смотрела и слушала эта женщина с хитрыми глазами и дурацкой улыбкой, у него закралось сомнение. Казалось, она насмехается над ним. Неспособный следовать совету, он нетерпеливо встал.

– Добрый вечер, сеньор офицер, – поздоровалась Айме с кокетливой насмешкой. – Уверена, я не слишком заставила вас ждать.

– Всю жизнь можно ждать, лишь бы увидеть, – Чарльз Бриттон встал, как вкопанный, ослепленный красотой Айме де Мольнар. Шелковое платье малинового цвета чудесно подчеркивало прекрасные линии, придавало лицу яркий жизненный цвет. Темные глаза сверкали своевольно, насмешливо и смело, а изящный двойной ряд белоснежных зубов – как жемчужное ожерелье, обрамленное кораллами чувственных и лакомых губ.

– Начну с того, что верну ваше вознаграждение от имени Аны. Вот двадцать франков. Насколько я поняла, вы мне хотите сказать что-то очень важное, но не нужно за это платить.

– Я не пытался платить. Лишь пытался хорошо отнестись к девушке, – смущенно извинился офицер.

– Бедная Ана набитая дурочка. Вы не заметили? Ее недостаток мозга застает врасплох меня каждый раз в ситуациях действительно плачевных. Но она достаточно верна и зависима от меня, и я жалею ее.

– Понимаю, – разочарованно согласился офицер. – Вы пытаетесь сказать, что если вы здесь, встречаете меня, как я не осмеливался даже и мечтать, то только из-за ошибки служанки.

– Более или менее. Но не делайте такое лицо, не печальтесь. Вы не виноваты, что она не смогла мне объяснить.

– Вы ждали другого, правда?

– Признаюсь, что да. Не переживайте. Я хочу прояснить, боюсь, вы приняли меня не за ту.

– Я не смог спокойно отнестись к самой красивой женщине, которую видел когда-либо.

– Сеньор Бриттон, вы преувеличиваете или вы такой обходительный? Что же мы будем обсуждать? Раз уж я здесь, и у вас в самом деле есть, что сказать мне, что-то интересное и важное.

– Боюсь, мне нечего сказать, сеньора. Предпочитаю говорить совершенно искренне. Я позвал вашу служанку, самую расторопную из всех, способную помочь, никому не помешав, исполнить желание повидаться с вами и попрощаться. Суд окончен, мне необходимо вернуться на Доминику на фрегате, который должен отправиться из порта с первыми лучами рассвета.

– Вы уезжаете так скоро? Как жаль!

– Вам кажется, это слишком скоро? Вам и вправду жаль?

– Честно говоря, не могу отрицать. Вы показались мне необычайно приятным, меня очень обрадовало, что подвернулся случай спросить. Как могло произойти, что записка, которую я вверила вам, чтобы передать Хуану, попала к другому? К сожалению, в руки человека, который имеет большое желание навредить мне.

– Что? Это правда? Тогда…? Но как же такое могло произойти? Даю вам честное слово, клянусь, что лично передал ее в руки Хуана.

– Да. Я видела у него записку. Но чтобы вы понимали, что я не лгу, вот она. Узнаете?

– О, да! Это невероятно! Я в самом деле расстроен, сеньора. Вы сказали, эта записка может навредить вам?

– О, нет! Сказала, что она могла навредить, прочитав которую, человек мог бы плохо ее истолковать.

– Не думаю, что кто-то мог бы истолковать ее. Хуан Дьявол – самый везучий человек, которого мне посчастливилось узнать, поэтому вы любите его. Я помню ваши слова: «Скажите, что эта записка послана женщиной, которая отдаст жизнь, чтобы спасти Хуана Дьявола…»

– Жизнь можно отдать за благодарность, долг или сострадание. Вы это знаете. Когда женщина чувствует себя одинокой, грустной, беспомощной… Когда человек, который является твоим мужем, поворачивается к тебе спиной, когда она чувствует себя самозванкой, чужой в своем доме. Но не будем говорить обо мне, поговорим о вас. Вы захотели меня увидеть, чтобы только попрощаться?

– Я хотел увидеть вас и сказать, что с тех пор, как встретил, мне не забыть вас, как не забыть Хуана Дьявола, пока буду жив. Считаю, что обязан жизнью этому человеку. Однако, я почти ничего не сделал для него, чтобы отплатить, и думал, что восхитительная женщина, которая так страстно его любит, может подсказать, как ему помочь.