Монк
Шрифт:
— Ты действительно за короткий срок изменилась, — сказал оказавшийся свидетелем нашего короткого диалога только что подошедший Витюня.
Мой помощник перехватил меня у этого малознакомого типа и повел к родителям нашего почившего друга.
После принесения стандартных соболезнований (я никогда не знала, что нужно говорить в таких ситуациях. Все слова на похоронах мне кажутся какими-то избитыми формальностями) мы заняли место у разрытой могилы, рядом с которой уже стоял раскрытый гроб. Труп, лежащий в нем, совсем не походил на Георгия. В какой-то момент мне даже
От истерики меня спасла моя лисичка. Почувствовав, что со мной что-то не так, она легонько прикусила меня за руку. И я вернулась в реальность.
Гроб. И в нем Жоржик. Да, совсем не похожий на себя, но все же он.
Смерть высушила его лицо и будто обезличила его облик. Но родные, хорошо знакомые черты все же угадывались.
В очередной раз меня накрыло осознание произошедшей трагедии.
Я больше никогда не увижу своего друга. Он больше никогда мне не улыбнется. Никогда не позовет на какое-то сборище.
Больше не будет наших веселых вечеров, совместных стримов, наполненных дружескими подколками.
Ничего вообще больше у него не будет.
Тут я расплакалась. Нет, не картинно разрыдалась. Просто из моих глаз, как-то незаметно для меня заструились слезы.
Витя сжал мне плечо, пытаясь успокоить:
— Не плачь, — с грустью сказал он, — ты же знаешь, что наш друг того бы не хотел. Давай просто вспомним, каким он был. И порадуемся тому, что он просто был в нашей жизни. Что хоть какое-то, пусть и недолгое время мы общались с этим прекрасным светлым человеком.
От слов Витюни я поморщилась. Уж от него-то не ожидала очередной банальности, но плакать перестала.
Дальше события слились.
Все прошло без задержек. И по всем известному плану.
Пара слов, цветы в ноги, поцелуй в лоб, комок земли на гроб и двадцать пять грамм не чокаясь.
Эти события почему-то у меня практически не отложились в памяти.
Из такого невменяемого состояния меня вывел Витя, потянувший в автобус, который должен был отвезти нас на поминки.
***
В ресторане собралось еще больше людей. Впрочем, как и всегда.
Но тут было уж слишком много народу. Половину я даже не знала, что странно, ведь мы с Жоржиком вращались в одной тусовке.
Начиналось все прилично и чинно.
Обязательная кутья вприкуску к водке и тосты. Воспоминания, соболезнования — все стандартно.
У меня было впечатление, будто я смотрю какой-то старый заезженный спектакль. Хорошо выученный, но плохо режиссированный. Было как-то неловко и нелепо. Особенно когда после тостов за упокой начались более радостные речи.
Я тихо-мирно напивалась в углу рядом с Витюней, тиская свою лисичку. И мало обращала внимание на творящееся вокруг. С каждой выпитой стопкой я вспоминала те прекрасные моменты в моей жизни, что были связаны с Жоржем. Знакомство, первая совместная игра, первый совместный стрим… И даже первая ссора, пустяковая, оттого и забавная.
Не знаю, сколько времени прошло, но накидалась я знатно. Это
в итоге и привело к тому, что я, видимо, задремала прямо за столом в своем углу.Мне снился сон.
Будто бы я пошла гулять по залу ресторана, в котором проходят поминки. Но почему-то я была очень маленькой. Но слышала и видела лучше, чем обычно. А еще у меня был хвост…
Мои знакомые, те, что обращали на меня внимание, старались погладить меня и почесать за ушком… Я радостно подставляла им еще и пузо. Пусть люди радуются. Даже на таком грустном мероприятии.
Многие собравшиеся вообще меня не замечали.
— Ты знаешь, во что он играл в последнее время? — Знакомый тип, с которым мы столкнулись утром, говорил с известным в наших кругах стримером. — Мне предложили поиграть в какую-то непонятную игру. Вроде как Жорж начал, но умер. Но там какая-то суперсекретность. Меня напрягает.
— Не могу сказать, — задумался его собеседник, — он много во что играл. Но про что-то секретное я не слышал. Хотя, может, потому и не слышал, что секретное…
Разговор меня чем-то зацепил, но тут один из парней чуть на меня не наступил, и я, гордо взмахнув хвостом, побежала дальше. Искать знакомых, чтоб мне почесали пузико.
— Би! Вставай! Такси ждет! Я провожу тебя домой, — прервал мой сон Витюня.
Я с трудом поднялась, подозвала Феню, которой чесали пузо сразу несколько моих знакомых, и, повиснув на друге, добрела до машины.
Всю дорогу до дома я провела на грани со сном, а когда Витя бережно донес меня до моей кровати, найдя ключи от квартиры в моем кармане, моментально вырубилась.
Глава 10
Удивительно, но после ночевки на дереве мое тело даже не затекло. Не было совсем никаких неудобств. Видимо, действительно лесные эльфы в лесу в любом состоянии чувствуют себя комфортно.
Я аккуратно потянулась, сбрасывая с себя дрему, и уже хотела отвязывать себя от ветки, на которой ночевала, как в голове неожиданно раздался голос.
«Поздравляю!» — шепнула Чан.
«С чем?» — удивилась я.
«С твоим первым слиянием с фамильяром, конечно», — развеселился дух моего браслета.
«Да? — Мое удивление возросло. — Я что-то не помню, когда это было».
«Ну как же, — настало время удивляться моей бесплотной собеседнице, — ты была в каком-то ресторане. В своем мире. Ты открыла свой разум, и слияние произошло само собой. Я вижу все твои воспоминания, не забывай».
«В этом ресторане я напилась, как свинка, — разочаровалась я, — практически ничего не помню».
«Ну так позови своего питомца и закрепи результат, — начала раздражаться девушка. — Второй раз будет легче».
Хоть я и была очень скептически настроена, но все же призвала Феню.
Что делать дальше, я не знала. Мне вообще казалось, что ничего опять не получится. Что в моем мире мне просто снился странный сон, и не было никакого слияния с фамильяром.
«Давай, смелей!» — недовольным тоном поторопила меня Чан спустя несколько минут, в течение которых я просто гладила свою любимицу.