Monster

– Прошу, – хрипло прошептала Беннет, вновь ухватываясь за широкие плечи Кая, заставляя его буквально вплотную прижаться к себе – своему обнажённому телу.

Кожу жгло от соприкосновения с кожей еретика, но сейчас, эта боль – приносила лишь ещё большее удовольствие. Теперь, для Бонни, она стала мучительно-приятной. Сейчас, она понимала, какое удовольствие, раз за разом, испытывал Кай, прикасаясь к её телу. Оказывается, отдавать свою магию, было не менее приятно, чем её забирать.

Паркер же усмехнулся, прижимаясь губами к губам девушки, и смиренно позволяя ей – избавить себя от боксеров, что так ненужно, сдерживали его изнывающий от боли член.

Кажется, у молодых людей больше не было путей для отступления. Они перешагнули черту невозврата, но, похоже, и вовсе не жалели об этом. Ведь что может быть прекрасней той жизни, в которой, ты совершаешь безумные поступки, при этом, не задумываясь о последствиях. А то, что они будут, даже не стоило сомневаться.

Кай глухо зарычал, прикусывая клыками, ту самую пульсирующую жилку, на шеи девушки. Он больше никогда не сможет причинить ей боль.

– Прошу, – вновь хрипло простонала Беннет, слегка поддаваясь бёдрами вперёд, задевая головку его члена.

Еретик так сильно желал овладеть Бонни прямо здесь и сейчас. Войти в (не)покорную ведьму до самого основания, заставляя её кричать от удовольствия, срывая голос, и переходя на тихий шёпот, но парень продолжал медлить. Он так дико хотел, чтобы сейчас, она поняла, какого было ему самому – сдерживать свои желания, такое долгое время. Ведь Кай, думал о этой ночи, с самого ненавистного 94-го. С того самого дня, как впервые увидел её.

Ведьма запрокинула голову назад, вжимаясь затылком в матрац, и позволяя Паркеру, скользнуть губами по её шеи. Его зубы слегка царапали нежную кожу, а тёплый, гладкий язык, следом за клыками, оставлял на этих местах – влажные дорожки.

Одна из ладоней Малакая, скользнула по упругой груди ведьмы, слегка её сжимая, и чувствуя кожей, затвердевшие от возбуждения соски. Продолжая опираться второй рукой о постель, перенося на неё весь вес своего тела, парень вновь припал к столь желанным губам, терзая их в жёстком поцелуи, зная – что ведьма всегда хотела, чтобы её целовали именно так.

Член болезненно пульсировал, принося слишком много дискомфорта, и каждый стон ведьмы – лишь увеличивал эту боль.

Как долго он ещё сможет продержаться?

Бонни скользнула языком по нижней губе Кая, слегка прикусывая её зубами, и в тот же миг, резко распахивая глаза. Казалось, в этот момент, её конечности, буквально свело от горячей волны растёкшегося по всему телу удовольствия.

Паркер вошёл в неё слишком резко, без предупреждения, тем самым, причинив ещё больше наслаждения. Сладостная мука, наконец, была закончена, ведь ни один из молодых людей, больше не находил в себе сил терпеть.

Назад дороги больше нет.

Бонни почувствовала на своём языке, медный кровавый привкус. Кажется, в столь неожиданный момент, она прикусила губу Кая сильнее, чем хотела этого изначально. Но сейчас, кровь еретика, больше не казалось ей такой “грязной”, как раньше. С того момента, всё слишком сильно поменялась. Его кровь, что связала их в том подвале – изменила всё.

Паркер, подхватывая одной рукой бедро девушки, а второй, продолжая всё также опираться на кровать прямо у её головы, вновь резко подался вперёд – задавая слишком быстрый темп. Ещё один плюс вампиризма – вампиры, могут быть крайне выносливы.

Бонни глухо застонала, толкаясь бёдрами навстречу к еретику, стараясь поддерживать заданный им ритм. Приятное тепло, расползлось по всему её телу. А это чувство дурацких бабочек в животе, буквально сводило с ума. Признаться, сейчас, девушка даже не могла вспомнить, когда в последний раз, ей было так хорошо.

И было ли вообще?

Ещё один толчок, сорвал с губ ведьмы крик, который, Кай, в тот же миг, заткнул жёстким поцелуем. Вкус собственной крови, что отпечаталась на её языке, буквально сводил еретика с ума, окончательно снося ему крышу.

Как же чёрт возьми хорошо!

Паркер зарычал, чувствуя, как ногти девушки, до боли впиваются в спину, наверняка, оставляя на ней стремительно заживающие царапины. И сейчас, впервые с момента обращения, Кай ненавидел свою вампирскую регенерацию. Он так хотел, чтобы метки этой ночи, как можно дольше, оставались на его теле. Напоминая о том, что иногда, проигрыш – лучше любого выигрыша.

Малакай вновь поддался вперёд, снова и снова, вколачиваясь в стонущую под ним ведьму – до предела, чувствуя, как её узкая плоть, сжимает его пульсирующий член.

И в этот миг, им обоим, больше ничего не было нужно в этой жизни.

Ничего.

Никого.

Только он и она. Так до чёртиков неправильно, но Бонни устала жить по правилам, а Паркер – всегда любил их нарушать.

– Кай!

Её стоны, и его утробный рык, слились воедино, когда, еретик, сделав несколько последних рывков, почувствовал, как ноги девушки свело блаженной судорогой, а по его телу, прошла волна всепоглощающего наслаждения.

Бонни медленно прикрыла глаза, прерывисто дыша, и чувствуя, как Кай, всё ещё прижимает её к постели – всем своим весом. Она слишком отчётливо слышала его тяжёлое, хриплое дыхание. Губы ведьмы дрогнули в слабой улыбке. Она была права – парень запросил слишком высокую цену, за спасение Энзо и Деймона из заточения. За это – он забрал её сердце…

Кай прижался губами к шеи ведьмы, чувствуя, как она медленно поглаживает его волосы, зарываясь в них пальцами. Сегодня – он стал жертвой собственных слабостей. Дозволил Бонни, заглушить рык своего внутреннего монстра. Позволил себе, вновь стать слабым, и это – так сильно его пугало.

– Обещаю, однажды, мы повторим это вновь, – с ухмылкой пробормотал парень, зарываясь носом в шелковистые волосы ведьмы, что так одурманивающе пахли корицей.

Бонни улыбнулась в ответ, при этом поглаживая широкие плечи Кая. Ложь. Ведь они оба знали – это был их первый и последний раз.

Добрая ведьма и злой еретик, жили в абсолютно разных мирах. Играли за слишком разные команды. И стоит им пересечься ещё раз – смерти одного из них, будет не избежать. Это их долг. Их предназначение – быть по разные стороны баррикад.

Паркер крепко прижал ведьму к себе, будто боясь её отпускать. Он лишь просил ещё всего пару минут рядом с ней. Этого будет достаточно, чтобы суметь взглянуть правде в глаза – они не созданы друг для друга. Может быть при других обстоятельствах, что-то и могло получиться, но определённо точно не сейчас.

Кай знал, что как только он выйдет за пределы этой комнаты, он перестанет скрываться. Еретик взглянет в лицо своему главному страху – своей семье. Он примет свою участь, ведь любое зло в этом мире, должно получить по заслугам. Ведь теперь, даже страх перед собственной смертью, был не так высок, как страх перед тем, что он изменился, стал другим, и на этот раз, ни Люк, ни связь, здесь были не причём. Монстр остановлен, но он затаился где-то глубоко внутри, будучи готовым проснуться тогда, когда глупый и наивный Кай Паркер – наиграется в «человека».