Монстр из прошлого тысячелетия

— Умри, — коротко бросила Лилит и умайри забыл как дышать.

Правительница на чьей душе сияли метки перворожденных, могла останавливать жизни одним словом. Да, это отнимало много энергии, но таким правом обладали только девять представителей народа в числе которых была и сама королева.

Более того, только Лилит обладала статусом матери умайри, доставшемся ей от её матери. Ходили легенды, что именно род Лилит когда-то стал началом для всего вокруг. По наследству ей досталось многое, доминион, что считался первым — так как был прародителем расы. Несколько верных слуг, плодородные земли и много секретов. Тем больнее было сравнивать прошлое с настоящим, сейчас на её персоне поставили крест. Князья знали, что она снова в этом мире, но не удосужились даже прислать лакеев.

Коридоры ратуши были пустыми, Лилит встретила лишь несколько стражников, которые не посмели встать на её пути.

Двери в зал совещаний открылись от лёгкого паса рукой. Лилит вошла в зал, поймав на себе задумчивые взгляды князей.

Повисла недолгая тишина.

— Рад тебя видеть, Лилит, — произнёс негласный глава заседания, Азазель.

Только сейчас, проведя столько лет среди людей, она поняла, что князья не просто так носят свои имена, переданные им по наследству. Азазель, Мамон, Асмодей и прочие. Их предки были глубоко погружены в историю мира под названием Земля.

Ещё и эти хаоситы, где они?

Лилит обвела круглый стол внимательным взглядом. Сомнений нет, та фигура рядом с Азазелем. Она не припоминает, чтобы к заседанию были допущены лишние разумные.

— С каких пор на совете князей присутствуют не князья? — строго спросила она, решая действовать нахрапом.

— Хотел спросить о том же, — гадко ухмыльнулся Мамон.

И правда, все умайри имеют те же черты характера, что приписали им люди. Но почему управляет заседанием Азазель, а не Люцифер. Точно, старый интриган не хочет на первые роли, вон он, сидит по левую руку от Азазеля и внимательно смотрит.

Но сейчас пора бы ответить на вызов Мамона, толстого самца, олицетворяющего в мире людей — жадность.

— На что ты намекаешь, Мамон? — прошипела Лилит, переходя к делу без словесных кружев, что так нравятся верховным.

Остальные князья тьмы сморщились, словно им в рот положили лимон. Мамон мелодично постучал по столу толстыми пальцами, унизанными перстнями.

— Тебя долго не было, — спустя десять секунд ответил он, явно не желая обострять, что-то поменялось и верховный передумал наживать себе врага.

Лилит чувствовала за собой силу. В отличии от неудачника Святослава, её душа не купалась в вечно текущей реке смерти, ей не пришлось собирать себя по кускам, она просто была в плену.

— Вопрос-с-с-с вполне оправдан, — взял слово Люцифер, выдвинувшись из тени. — Нам стоит спросить тебя, бывшая верховная Лилит о том, где ты была все эти годы. Не мы покинули этот мир, не мы были в рабстве у низших и не нам держать ответ.

— Верно, — кивнувл Мамон. — Лилит, названная в честь матери умайри-демонов, ты готова ответить перед советом?

— Нет.

Коротко бросила Лилит и продолжила уже мягче.

— Я не готова говорить в присутствии посторонних.

— Хаос союзник, а не враг, — вдруг сказал неизвестный.

От такой наглости Лилит даже поперхнулась, но остальные не выказали удивления. Этот наглец имел право голоса, немыслимо. Любой другой представитель не благородного дома, стоит ему вмешаться в беседу князей, тут же был потерял голову. А перед этим, его бы окунули в горячее масло.

Но хаосит говорил и никого это не смущало.

— Хаос наш сторонник, — сказал Мамон, потирая одну руку другой, как большая жирная муха. — Подготовка войск, новые техники развития, помощь ресурсами и оружием, всё это предоставляют наши новые союзники. В том числе хаос решил нашу главную проблему, вторжение со стороны более могущественного мира. Наших врагов уже нет. Мы не сидим в долговой яме у сопредельного мира эльфаров, не просим у них подати. Поэтому этот разумный имеет голос в совете. Я понятно изъясняюсь?

Лидит снова потеряла дар речи. Врагов больше нет? Но тогда зачем захватывать мир людей? На её не заданный вопрос тут же ответили.

— Хаос готов развивать мир умайри, но при одном условии, — слово снова взял незнакомец. — Хаосу необходимо влияние на планете Земля. Срединный мир вашей цепочки интересен хаосу, а умайри мы готовы сделать наместниками целого мира.

— Слишком сладко, чтобы быть правдой, — всё ещё стоя перед советом, как нерадивая благородная, засомневалась Лилит. — Какая в этом выгода?

Лилит надоело стоять, она взмахнула рукой и пол пошёл волной. Загрохотали вырываемые камни, звук был таким, словно раскололась скала. Под Лилит сформировалось удобное кресло, в которое она и села. Теперь, находясь чуть выше совета, складывалось ощущение, что это они ответчики, а не наоборот.

Видя подобное, хаосит и бровью не повёл.

— Пути хаоса неисповедимы. У нас есть договор с главами доминиона о контроле Земли на ближайшую тысячу лет. Планета станет вашей, со всеми ресурсами и низшими, но нам важно, чтобы форпост наших воинов расположился в этом мире. Они не будут вмешиваться в дела, хаос мыслит масштабами куда крупнее и всегда честен с союзниками.

На этом хаосит закончил, замерев, словно статуя.

— Все голоса глав доминиона, кроме моего, — проронила Лилит.

— Для того, чтобы иметь право голоса, нужна сила. Или ты забыла, как мы живём? — ухмыльнулся Мамон. — Иди же, дитя, собирай силы и возвращайся, когда будешь сильна…

Он замолчал, но было очевидно, что хотел добавить — 'если будешь к тому времени жива.

Лилит было нечего ответить. Сила была не на её стороне.

Она хотела многое сказать, когда шла сюда. Но увидев, что совет не более чем марионетки, передумала. Хаос купил бы душу князей, если бы она у них была. Совет уже делит чужую планету, но Лилит знала, что это шкура очень могучего медведя и к тому же ещё живого.

Легко скользнув на пол, она направилась к выходу. Кресло рассыпалось, камни встали на свои места и уже через секунду ничего не напоминало о её колдовстве.

Лилит вышла из зала, двери на этот раз не хлопнули, а бесшумно закрылись, срезая стрелы недобрых взглядов, впившихся в спину.

В прошлом, стоило хоть одному из этих ничтожеств бросить в её сторону злой взгляд, он бы тут же получил войну доминионов. В прошлом здесь царила иная атмосфера.

Она провела непозволительно много времени среди людей. Прониклась их идеями. Их мечтами и идеалами, попросту говоря — жизнью.