Монстр с нежным сердцем

Гарри весьма позабавился, поймав себя на такой ассоциации. Но смеяться внезапно расхотелось, когда он увидел, как разошелся один всклокоченный воробьишка, расчирикался было, но тут мама на него крылышками замахала и в буквальном смысле зашипела на него, мол, тише ты, не шуми!.. А воробейчик как бы спохватился, на получирике запнулся и умолк, выпучив глазёнки.

Гарри неуверенно посмотрел на кубок — сок, что ли, испортился? — и отставил его в сторону. Соломон заметил вздрюченность парня и покачал головой.

— В порядке всё с ним, — успокоил он юношу. — Дело в тебе. Обряд прошел успешно и ты теперь мой сын, а значит, ты, как и я, скоро начнешь понимать птичий и звериный язык, как все друиды. Просто для тебя это внове и необычно, в отличие от меня, я-то их с детства понимаю, и для меня это в порядке вещей.

— Да? — растерянно переспросил Гарри и задумался. — То есть они разговаривать начнут?

— Нет, Гарри, это ты начнешь их понимать, — поправил Соломон. — Разговаривать они всегда разговаривали, между собой, на своем наречии.

— Мне это сложно принять, — признался Гарри, хмурясь и почесывая висок. — Но я постараюсь…

— Понимаю, — улыбнулся Соломон. — Человеку вообще трудно воспринять тот факт, что, кроме него, существует ещё немало рас, чьи представители обладают разумной речью, если ему сообщить, что на свете есть гномы и великаны, орки, домовики, русалки и эльфы, то сам понимаешь, как он будет удивлен… Но, кроме них, у нас есть ещё четвероногие и пернатые братья, которые, как ни странно, тоже общаются с нами. Вот воробьев возьми, их чириканье для тебя всего лишь набор звонких звуков, в то время как для меня это целая речь. Когда я иду по лесу, то всегда внимательно прислушиваюсь к птичьим голосам.

— И что они говорят? — поинтересовался Гарри. Зейн тоже выжидательно уставился на Соломона. Тот тихо засмеялся, с любовью глядя им в глаза.

— Не скажу, Гарри, Зейн. Пусть это станет для вас настоящим открытием, которое вы сами совершите, открывая для себя заново удивительный мир животных. Не хочу испортить вам приятный сюрприз.

На этой слегка интригующей ноте семья друидов решила закончить свое пребывание на лесной полянке. Собрав холщовые рубахи и передав их вместе с опустевшей посудой явившемуся на зов домовику, Соломон с Гарри взяли за руки Зейна и переместились к Хогвартсу.

Замок встретил их радостным всплеском магии. Откуда-то из-за стен вылетели яркие воздушные шарики с россыпью разноцветных конфетти и серпантина, парадные двери распахнулись, и из них навстречу нашим героям выбежали счастливые дети. С веселым гомоном они окружили Соломона, Гарри и Зейна и принялись изливать на них свои самые искренние восторги и любовь. Дети постарше, студенты и взрослые подоспели следом и, окружив, устроили прямо-таки целый фестиваль с песнями и танцами, щедро засыпая героев дня лепестками цветов и зернышками пшеницы. Нежно мурчали лютни и свирели, звенели звонкие девичьи голоса…

Гарри весь увертелся, восхищенный таким праздничным приветствием, настоящей искренней радостью за них, за то, что они стали семьей. Несколько раз он даже подавил рыдание, замаскировав его под сдавленный смех. Вот они — люди! Настоящие, без капли притворства, выражающие самую честную радость за возникновение и создание новой семьи. Нет, боже, так не бывает, чтобы кто-то искренне желал кому-то счастья, вот так, просто желал и ликовал вместе со всеми за Гарри, Соломона и Зейна!

Слезы всё-таки вырвались, обожгли глаза, как Гарри ни силился их удержать. А потом стало и не до них, ведь все вокруг тоже плакали. Смеялись, улыбались и плакали слезами счастья, дружно обнимая и целуя Гарри и Соломона. Зейна не смогли — не достали… Но зато расцеловали его руки. А когда он осмелился подхватить и поднять к лицу двух девушек, те воспользовались неожиданной оказией и, обрадованно взвизгнув, расчмокали гиганта в щеки. И наотрез отказались слезать с его рук — так и остались висеть на шее, счастливо болтая ножками.

В замке их ждал щедрейший подарок от Блэка и самого Хогвартса — семейные апартаменты, расположенные в директорской башне. Целая пятикомнатная квартира, ей-богу, состоявшая из гостиной с камином, столовой и трех роскошных спален с гардеробными и личными кабинетами. Соломон, однако, не пришел в восторг.

— Хм… — он искоса глянул на Найджела. — А попроще чего нет? Непривычно мне к такой роскоши…

— Привыкай пока к этому. После моей отставки вся башня достанется вам. Так что звиняй, — ехида Блэк деланно развел руками.

Соломон припомнил круглый директорский кабинет и притворно скис, Гарри и Зейн умиленно засмеялись, видя его шутливое огорчение. Теплые смешинки в карих глазах Соломона так и брызгали весельем. Что и говорить, жизнь наконец-то обрела смысл. Теперь им есть ради кого дышать и о ком заботиться, теперь они есть друг у друга. И отступили прочь призраки жены и дочерей, уже который год молчаливым укором маячащие на краю сознания с безмолвной мольбой отпустить их прочь, а самому зажить своей жизнью, свободной и полной. Простите, девочки мои, просто они не встретились мне раньше, понимаете? Эти мальчики появились в моей жизни только сейчас…

Зейн увлекся каким-то предметом и позвал Гарри, прося объяснить, что это такое. Глядя на отошедших юношей, Найджел тихо молвил, склонившись к лицу друида:

— Благодарю тебя, Соломон, мальчикам этого так не хватало…

— Дело в Гарри, — тепло улыбнулся Соломон. — Он особенный. Помню нашу первую встречу: привез мне лекарство, сам милый, вежливый, предупредительный, со мной, как с хрустальной вазочкой, держится, вот честно, хрупким себя почувствовал… И это оказалось неожиданно приятно, никто обо мне так не беспокоился и не переживал, как Гарри. Он настоящий, не пытается в чем-то слукавить, не показывает что-то сверх того, что имеет, он искренний и честный, как… как Зейн. Зейн такой же. Только попроще, более…

— Моложе, — подсказал Блэк. — С более детским восприятием этого мира. Я тебе рассказывал его историю, он — монстр.

— Но монстр с нежным сердцем, — мягко возразил Соломон. — Рад, что они нашли друг друга, без Гарри Зейн бы пропал. Так, а чего ты вдруг на покой собрался? — переменил он тему, увидев, что Гарри с Зейном возвращаются от окна.

— Ну, не то чтобы на покой, — скривился Блэк, с пониманием подхватывая новую тему. — Меня всё ещё пытаются вернуть в семью, типа, если я очень постараюсь и хорошенько покаюсь перед матушкой, то меня восстановят на родовом гобелене. М-мерлин, она такая курица…

— Это кто же? — опешил Соломон.

— Не поверишь! — зло развеселился Блэк. — Элла Макс, дражайшая жёнушка моего ненаглядного сводного братца Сигнуса, чтоб его волки задрали!..

— Да иди ты!.. — не поверил Соломон, в порыве эмоций хлопая Найджела по руке.

— А я что делаю?! — не менее эмоционально отозвался Блэк. — Сижу тут, прячусь ото всех… Элле же говорили прямо в лоб, что я бастард и потому не отображаюсь на семейном гобелене, но она вбила себе в голову, что не всё потеряно и для меня ещё есть шанс вернуться в семью. Ну достала же… Строит из себя святую невинность и всех уверяет, что у провинившихся должен быть второй шанс. А я-то в чем виноват? В том, что отец не успел спрятать любовницу от жены?..