Монстр
Шрифт:
День выдался ясный и светлый. Дэнни крутил в руках оранжевый читательский билет Джека и казался достаточно жизнерадостным, но Венди подумала, что вид у него напряженный и усталый, как если бы он не выспался и держался только за счет нервной энергии.
Песенка кончилась и подключился диск-жокей.
– Да-а, это "Вера". Кстати о дурной луне - похоже, скоро она взойдет под зоной прохождения Кей-эМ-Ти-Экс, хотя этому трудно поверить в такую прекрасную, просто весеннюю погоду, которой мы наслаждаемся последние три дня. Бесстрашный предсказатель из КМТЭкс говорит, что сегодня к часу дня высокое давление вытеснит обширная область низкого, которое собралось порядком задержаться тут, наверху, над нашей зоной КМТЗкс, где
Началась коммерческая программа "Клэйрол" и Венди, опустив руку, выключила приемник.
– Можно?
– Ну, конечно.
– Дэнни взглянул на ярко-голубое небо.
– По-моему, папа выбрал самый подходящий день, чтобы подстричь этих зверей в саду... да?
– По-моему тоже, - сказала Венди.
– Совсем не похоже, что будет сильный снег, - с надеждой прибавил Дэнни.
– Ноги не замерзли?
– спросила она. У неё не шла из головы шутка диск-жокея насчет Доннеров.
– Не-а... по-моему, нет.
"Ну, ладно, - подумала она, - самое время. Собрались поговорить, так говори сейчас или раз навсегда успокойся".
– Дэнни, - сказала она, стараясь, чтобы тон был как можно более небрежным.
– Тебе не будет лучше, если мы уедем из "Оверлука"? Если не останемся на зиму?
Дэнни опустил глаза вниз, на руки.
– Наверное, - проговорил он.
– Да. Но тут папина работа.
– Иногда, - осторожно произнесла Венди, - мне приходит в голову, что папа тоже стал бы счастливее, если бы мы уехали из "Оверлука".
Они проехали указатель, гласивший "САЙДВИНДЕР 18 МИЛЬ", потом Венди вписала грузовичок в крутой поворот и двинулась вверх, к следующему. На здешних спусках Венди не рисковала - они путали её до идиотизма.
– Ты правда так думаешь?
– спросил Дэнни. Он некоторое время с интересом смотрел на нее, потом покачал головой.
– Нет, по-моему.
– Почему?
– Потому, что он беспокоится за нас, - сказал Дэнни, подбирая слова. Объяснять было трудно, он сам понимал так мало. Он обнаружил, что возвращается к началу - к тому случаю, о котором рассказывал мистеру Холлоранну. Как в универмаге большой парень глядел на приемники и хотел один из них украсть. То ощущение причиняло страдание, но, по крайней мере, даже ещё под стол пешком ходившему Дэнни было понятно, что происходит. Но со взрослыми вечно выходила неразбериха - любое возможное действие мутным облаком заволакивало мысли о последствиях, сомнениях, представления о себе, любовь и чувство ответственности. Казалось, любой возможный выбор имеет отрицательные стороны, и иногда Дэнни; не мог понять, почему эти недостатки - недостатки. Это давалось очень трудно.
– Он думает...
– снова начал Дэнни и быстро взглянул на мать. Она смотрела не на него, а на дорогу, и мальчик счел, что можно продолжить. Он думает, может, нам будет одиноко. А потом думает, что ему тут нравится и что это неплохое место. Он нас любит и не хочет, чтобы мы чувствовали себя одинокими... или грустили... но считает, что, даже если сейчас это так, в ПЕРСПЕКТИВЕ все будет о'кей. Знаешь, что такое ПЕРСПЕКТИВА?
Она кивнула.
– Да, милый. Знаю.
– Он беспокоится,
что, если мы уедем, он не найдет другую работу. Что нам придется побираться... или что-то в этом роде.– Это все?
– Нет, но остальное все перепутано. Потому что теперь папа другой.
– Да, - сказала Венди чуть ли не со вздохом. Спуск стал чуть более пологим и она осторожно переключила на третью передачу.
– Я не выдумываю, мам. Честное слово.
– Знаю, - с улыбкой откликнулась она.
– Это Тони тебе рассказал.
– Нет, - сказал он.
– Просто я знаю. Доктор не поверил в Тони, да?
– Забудь про доктора, - сказала Венди.
– Я верю в Тони.
Не знаю, кто или что он такое - то ли особая частичка тебя самого, то ли приходит из... откуда-то извне, - но я в него верю, Дэнни. И если ты... он... думает, что нам следует уехать, мы уедем. Мы уедем вдвоем, а к папе вернемся весной.
Он посмотрел на неё с явственной надеждой.
– Куда уедем? В мотель?
– Милый, мотель нам не по карману. Придется пожить у моей мамы.
Надежда в лице Дэнни умерла.
– Я знаю...
– сказал он и замолчал.
– Что?
– Ничего, - пробормотал мальчик.
Она снова переключила передачу на вторую, подъем опять стал круче.
– Нет, док, пожалуйста, не говори так. Наверное, поговорить об этом нужно было давным-давно. Так что прошу тебя.
Что ты знаешь? Я не рассержусь. Нельзя сердиться, дело слишком важное. Говори со мной честно.
– Я знаю, как ты к ней относишься, - сказал Дэнни и вздохнул.
– Как?
– Плохо, - объявил Дэнни, а потом занятул нараспев, рифмуя, пугая Венди: - Гнусно - грустно - чтоб ей было пустоКак будто она вовсе не твоя мама. Как будто она хочет тебя съесть.
– Он испуганно взглянул на Венди. И потом, мне там не нравится. Она всегда думает, что справилась бы со мной лучше, чем ты, и как бы отобрать меня у тебя. Мам, я не хочу туда. Лучше уж жить в "Оверлуке", чем там.
Венди была потрясена. Неужели у них с матерью дела обстоят настолько плохо? О Господи, если так оно и есть, а малыш действительно может читать, что они думают друг о дружке... какой же это ад для него!
Она вдруг почувствовала себя голее голого, словно её застукали на чем-то непристойном.
– Ладно, - сказала она.
– Ладно, Дэнни.
– Ты на меня сердишься, - сказал он тоненьким голоском, готовый в любой момент расплакаться.
– Нет, честное слово. Я просто... ну... потрясена.
Они миновали указатель "САИДВИНДЕР 15 МИЛЬ" и Венди немного расслабилась. Отсюда дорога была лучше.
– Хочу задать тебе ещё один вопрос, Дэнни. И хочу, чтобы ты ответил мне так честно, как только можешь. Сделаешь?
– Да, мам, - почти прошептал он.
– Папа снова пьет?
– Нет, - сказал он и подавил слова, поднявшиеся к губам вслед за этим простым отрицанием: ещё нет.
Венди расслабилась ещё капельку. Она положила ладонь на обтянутую джинсами коленку Дэнни и сжала её.
– Папа очень старался, - мягко сказала она.
– Потому, что любит нас. А мы любим его, разве не так?
Он серьезно кивнул.
Она продолжала, будто для себя самой:
– Он не идеальный человек, но он старался... Дэнни, он так старался! Когда он... перестал... то словно в аду очутился.
И все ещё идет по этому аду. Думаю, если бы не мы, он бы просто сдался. Я хочу поступить правильно. Но не знаю, как.
Надо уехать? Остаться? Все равно, как если б я выбирала из двух зол.
– Я знаю.
– Сделаешь для меня кое-что, док?
– Что?
– Постарайся заставить Тони придти. Прямо сейчас. Спроси его, в "Оверлуке" мы в безопасности?
– Я уже пробовал, - медленно произнес Дэнни.
– Сегодня утром.
– И что же?
– Он не пришел, - сказал Дэнни.
– Тони не пришел.