Монстры Кремля

Андрей опустился на корточки рядом с тварью – повреждений не видно, только белые, слепые глаза выпучены в мучительном усилии.

– Ну, чо там? – нетерпеливо спросил Илья.

– Непонятно. Давайте сюда, надо пройти это место побыстрее.

Заглянул в отверстие, но не увидел ничего – луч словно увяз в плотной, как смола, тьме. Показалось лишь, что уловил далекий перекатывающийся шорох, похожий на «шум моря» в раковине.

Рик глянул на «гориллу» равнодушно, наверняка видел подобных, а вот Лиза почему-то скривилась. Не успел Андрей порадоваться насчет того, что показавшееся опасным отверстие пропало из виду, как спереди донесся усиливающийся гул.

Этот звук нельзя было спутать ни с чем – им навстречу шел состав!

– Опять бред? – спросил Илья, и тут яркий свет заполнил туннель.

Андрей зажмурился, прикрыл лицо рукой, ожидая, что непонятно откуда взявшийся поезд врежется в них, размажет оказавшихся на пути людей по стенам, превратит в фарш. Мелькнула мысль, что еще можно успеть отступить, укрыться в отверстии рядом с мертвой «гориллой».

Свет исчез, оглушающий грохот стих так же внезапно, как и появился.

Прошло несколько минут, под опущенными веками перестали метаться зеленые и оранжевые пятна, и он открыл глаза – все было по-прежнему, горел фонарь, спутники переминались за спиной.

– Мне кажется, что тут, под землей, сохранились воспоминания… – очень тихо сказала Лиза. – О том, что было раньше… О той жизни, которую мы считали обычной. Они тут как бы бродят и натыкаются на нас…

В другой момент такое предположение показалось бы смешным и нелепым, но сейчас никто не нашел, что сказать. Даже Илья лишь нервно кашлянул, но тоже промолчал, давая понять, что необычайно яркая галлюцинация потрясла, выбила из равновесия и его.

Андрей подумал, что, может, это и были воспоминания, но «гориллу» убили никак не они.

– Пошли, – сказал он. – Нам еще топать и топать.

Еще через пятьсот метров вновь повеяло холодком и сладкий аромат пощекотал ноздри. Но на этот раз среагировали не так остро, как в первый, то ли потому, что были готовы, то ли сумели приобрести некий «иммунитет» – Илья матюкнулся, Рик зашипел, а Лиза забормотала что-то похожее на молитву.

Приводить в себя никого не потребовалось.

– А чего тебя-то не торкает? – спросил бритоголовый через пару минут, когда все пришли в себя. – Как наверху, у тех синих луж, так трясет, словно нарика обдолбанного… а тут нет. В чем маза?

Андрей мог бы ответить, что в том отличии, которое он получил после катастрофы, в том не до конца понятном даре, что позволяет избегать кое-каких опасностей, действующих на обычных людей, но подвергает своего владельца иным угрозам, им неведомым.

Но говорить об этом не хотелось – слишком походило на жалобу.

– Не знаю, – бросил он. – Надеюсь, что эти воспоминания не будут очень уж твердыми.

Вскоре наткнулись на труп еще одной «гориллы», разорванный кем-то или чем-то на части: одна рука лежала в стороне от остального, ноги были переломаны как минимум в трех местах.

Затем начали попадаться наросты вроде сталагмитов, только черные и темно-красные: порой торчали из пола так густо, что между ними приходилось протискиваться.

– Слышь, а тут не так уж и галимо, – заявил Илья, когда одолели участок, где пришлось идти, пригнувшись. – Может, так и двинемся до самого центра? Наверху движуха пореальнее.

Но тут в очередной, непонятно какой уже раз отказал его фонарик, и пришлось менять батарейки. Пошарив в карманах разгрузки, Андрей обнаружил, что цилиндриков, способных давать жизнь электроприборам, осталось не так много, да и те пострадали от неведомой напасти.

Новых хватило всего на пару минут, а затем начал гаснуть и фонарь Лизы.

– Пожалуй, до центра мы не дойдем, – сказал Соловьев. – Если только вылезти наверх и пополнить запасы…

Метров через сто вышли к станции, слева потянулся уступ платформы, а когда добрались до ее конца, стало видно, что туннель дальше обрушен – груды земли, бетонные блоки, обрывки рельсов образовывали вал высотой до потолка, и из него торчали те же «сталагмиты», похожие на иглы огромного ежа.

– Ну, вот, пройти тут не получится, – то ли разочарованно, то ли недовольно проговорила Лиза. – Если только попробовать другой туннель, хотя думаю, что там то же самое…

– Посмотрим. – И Андрей полез на платформу.

Эта станция напоминала «Электрозаводскую», только здесь колонны были темно-коричневые и имелись статуи, изображавшие летчиков и солдат времен сталинской империи. Коричневые, серые и бежевые плиты пола лежали неровно, тихо похрустывали под ногами, на стене красовался нахмуренный Ленин на фоне красного знамени.

Второй тоннель оказался не заваленным, а залитым жидкостью, радужно заблестевшей в луче фонаря.

– Не шибко мне улыбается туда лезть, – сказал Илья. – Придется вернуться к движухе.

– Придется, – кивнул Андрей.

Выход наверх тут был тоже один, и с потолка его очень густо свисали белесые корни. Местами доставали до эскалатора, образуя настоящую завесу, мокрую, переплетающуюся и словно шевелящуюся.

Он вытащил нож, рубанул по ближайшему «щупальцу», то легко поддалось, брызнул сок.

– Держитесь за мной, – велел Андрей.

Прошли несколько метров, и он едва не наступил на мужской труп в камуфляже, лежавший лицом вниз. Ногой отодвинул его к краю эскалатора, а когда повернулся, чтобы сообщить о находке спутникам, увидел на лице шагавшего следом Рика кровожадное внимание.

Оно исчезло, сменившись показным равнодушием, но скрыть интереса к мертвецу мальчишка не смог – неужто в те дни, когда маленький москвич в одиночку бродил по развалинам столицы, ему приходилось есть мясо погибших людей и ему это понравилось?

– Тут у нас гость, – сказал Андрей, – так что ступайте осторожнее.

Вскоре стало ясно, что «гость» не один – тела на эскалаторе попадались едва не через каждый метр и выглядели так, словно люди в момент катастрофы бежали вниз, стремясь укрыться от напасти под землей. Или нечто произошло здесь уже после катаклизма, когда выжившие решили устроить тут убежище?

Андрей, весь мокрый от сока, продолжал орудовать ножом, не выпуская из другой руки автомат. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не наступить на очередное тело, да еще и поглядывать по сторонам.

Чем выше поднимались, тем легче было дышать и тем меньше становилось корней.

– Может, перерыв? – проговорил он, когда впереди показался вестибюль надземной части станции.

Здесь тел не было, в одной из стен красовался пролом, сквозь него виднелся кусок улицы с замершим трамваем и торчащие из мостовой штуковины, похожие на пляжные зонтики.