Море волнуется раз...

— Когда ты сказала, что мы поедем, ты не уточнила, чем, — солидарно с эльфом прохрипел ведьмак, пытаясь отдышаться после такой экстремальной поездки.

— Хватит ныть! — рявкнула Кали. — Без меня вы бы сюда дня три добирались! А так — пещера вон за тем поворотом, Летта и сама дойдет, пока вы тут плачетесь, какая я злая ведьма.

— Нет, — сразу ожил Габриэль. — Я князю-колдуну клятву дал, что с ней ничего не случится!

— Это ты зря, — захихикала старуха. — С этой породой постоянно что-то случается. Вот, помню, раз Гертруда…

— И я должен выплатить свой долг, — перебил бабку Иммераль. — Жить под таким гнетом не первый десяток лет мне уже надоело…

— Ты так смело меня перебиваешь, как будто тебе в принципе жить надоело, — недобро посмотрела на него ведьма, раскручивая между пальцами невесть откуда взявшиеся разноцветные шарики, в которых я с удивлением почувствовала силу стихий.

Земля, вода, огонь и воздух мелькали между тонкими узловатыми пальцами, завораживая и притягивая взгляд.

— За Леттой прослежу я, — прервал на самом интересном месте демонстрацию силы, неожиданно вернувшийся волк. — Меня практически невозможно обнаружить с помощью магии, да и просто в кустах я прячусь даже лучше эльфов.

Он смерил насмешливым взглядом лорда Нинголора, который так явно порозовел кончиками длинных ушей, что стало ясно, что и здесь есть какая-то тайна. Но, для разнообразия, не страшная, а, скорее, смешная или интимная.

Кали кивнула, незаметно втягивая в пальцы стихийные игрушки.

— Хорошая мысль, волколак. Если что-то пойдет не так, позови меня…

Она произнесла какое-то короткое невнятное слово, которое Фенрир повторил без труда. Причем, после того, как он это сделал, руки старухи вспыхнули зеленоватым светом.

— Работает, — удовлетворённо кивнул он. — Пойдем, что ли, маленькая марена?

Я помотала головой и попросила дать мне пять минут.

У самой кромки мерно накатывающих на берег волн, я опустилась на песок.

Ну, здравствуй, море!.. Всегда мечтала посмотреть на тебя в своем мире, да все как-то не складывалось. Теперь я понимаю, почему. Но ты ровно такое, как снилось мне много лет подряд. Я знаю, что ни в чем не виновата перед тобой, Отец, я просто очень хочу помочь. Не потому что вот такая я молодец, а… ну, потому что так кажется правильным. И немножко — потому что надеюсь, что мне это зачтется в распределении любви и я встречу того, кто станет для меня очень близким. И не только во сне, но и наяву.

Не знаю, сколько я так просидела, загипнотизированная прибоем, только очнулась от своего подобия транса как-то внезапно. Как будто кто-то тряхнул за плечо. Медленно поднялась и, отряхивая зад, вернулась к своим спутникам.

— Ты поймешь, что надо делать, внучка, — шепнула мне на ухо Кали, напутственно приобняв за плечи.

Я действительно поняла. В пещере было светло — лучи восходящего солнца проникали в многочисленные щели потолка и стен. Я бы испугалась, что вся эта груда земли и камня обрушится мне на голову, будь я в своем мире. Больше того, я бы просто не полезла бы в такое сомнительное углубление в скале! Но здесь было как-то иначе. Я чувствовала, что нужно делать, точно зная, куда приложить ладони и что прошептать. С удивлением осознала, что обращаюсь к Великой Праматери за помощью.

Но когда тайник открылся, вместо ожерелья там лежала сложенный вчетверо листо бумаги. Записка?

Еще не до конца понимая, что это значит, я развернула ее: "Вот ты и попалась, беглая маленькая марена, дочь отступницы. Хочешь обратно свое ожерелье? Пойдешь с моим человеком, как миленькая. Аарин Икиель".

— Ну, здравствуй, Николетта, — неожиданно прозвучал низкий приятный голос за моей спиной.

Я резко обернулась. В пещеру неторопливо вошел человек и остановился в пятне света, чтобы я могла получше его рассмотреть. Сомнений у меня не возникло, только руки похолодели. Передо мной стоял Ловец.

Только вот он и был мужчиной из моих снов.

Ловец

Лилит еще раз тяжело вздохнула, поворачивая ключ в замке зажигания. Машина захрипела, фыркнула, но завелась.

— Ты знаешь, что это было? — подняв на меня взгляд, тихо спросил Алекс.

— Догадываюсь, — процедил я сквозь зубы.

— И? — не дождавшись продолжения, уточнил вампир.

— Если твою случайную подружку звали Эллара, то в кулоне заключена последняя в нашем мире энергия любви…

Слова, произнесенные надтреснутым голосом старухи повисли в воздухе. Алекс застыл, ни в силах произнести ни слова, но мы с пириткой даже в темноте салона пикапа прекрасно увидели, как он медленно и очень осторожно кивнул.

— …ь, — выругалвсь старуха, снова откинувшись на спинку сиденья.

Мне показалось, что ведьма пытается унять дрожь в руках. Я знал эту историю — она была еще одним звеном той же цепочки, что и мое собственное проклятье.

Но вообще, я всегда считал это не больше, чем сказочкой для тех, кто боится взглянуть правде в глаза. Якобы, одной марен (в разных версиях фигурировали эльфийки, невинные человеческие девы и даже лесные нимфы — что уж совсем ерунда, их осталось-то всего ничего и самой младшей Лилит годится в дочери) удалось сохранить любовь своего сердца. Как неизвестной женщине удалось законсервировать энергию этого немаловажного чувства, никто не уточнял, поэтому информация ни у одного здравомыслящего человека доверия не вызывала.

А вот у окончательно поехавшего эльфа, видимо, вызвала! Не потому ли Икиель так рвался найти Николетту? Скольких он разослал на ее поиски? И главное — зачем? Ответ напрашивался сам собой — уничтожить. Такие, как он, не способны создавать, только разрушать. А от следующей мысли меня прошиб холодный пот и я резко повернулся к Лилит:

— Как ты считаешь, глава эльфийского преступного Клана обладает достаточной силой, чтобы сломать защиту тайника марен?

Пиритка мгновенно побледнела:

— Думаешь, Летту на берегу ждет ловушка?

— Предполагаю, — кивнул я. — Если он знает достаточно много, чтобы организовать поиск марены в другом мире, и имеет для этого возможности, что помешало ему взломать тайник и выкрасть ожерелье, дающее ей хотя бы право на защиту Океана. Подослать кого-нибудь из своих убийц туда — еще проще!..

— Ты один из них, вообще-то, — негромко напомнил Алекс.

— Праматерь приказала мне привести девчонку к ней, — веско напомнил я, глядя в поблескивающие в темноте глаза вампира. — А ее слово для меня приоритетней задания какого-то остроухого.

— Пристегивайтесь, — неожиданно резко бросила Лилит, снова заводя незаметно заглохший мотор. — Мы должны успеть первыми. И постарайтесь не загадить мне салон!

Машина, несмотря на хорошую ровную дорогу, стучала и гремела так, что оставалось загадкой, как она до сих пор не развалилась. На приборную панель я перестал смотреть, когда стрелка спидометра перевалила цифру сто пятьдесят. Пиритка выжимала из старенького пикапа все, но чувство, что мы безнадежно опаздываем, меня не покидало.